Чародей: Досье Петербурга. Досье 1–3 - Николай Владимирович Волков (Волтор)
– Хорошо. В этот раз я вас послушаю, Иоганн. Хорошего вам праздника.
– И тебе, мой мальчик. И тебе.
За все время нашего разговора связь оставалась прекрасной, и я только изумленно покачал головой, глядя на этот «кирпич» в моей руке, которым, помимо прямого использования, еще и зубы вышибать было можно.
Глава 31
Иногда, я задумываюсь о компромиссах. Думаю, что вы поймете, что я имею в виду.
Эти маленькие сделки с самим собой. Маленькие шажки, в пользу и вред каждого выбора. Уговоры своей собственной совести не терзать тебя так сильно.
Уступить здравому смыслу, и не рыться в делах старейшин Совета. Ведь они заботятся о выживании нашего вида. И плевать, что это идет вразрез с твоей совестью, и твоим мировоззрением.
Позволить убийце уйти от наказания. Сделать бессмысленной смерть людей. Договориться с самим собой, и проигнорировать нарушение закона, даже когда виновный признает свою вину.
Мелочи. Каждая из которых что-то меняет.
Интересно, а есть ли предел в таких сделках с совестью, за которым ты уже перестаешь быть собой? Можно ли увидеть этот предел?
Как-то раз я услышал от Фаулера о Моргане, одном из самых старых Стражей. Джон восхищался им, его несгибаемостью, его фанатичной преданностью делу, тем, что он никогда не идет на компромисс и не признает полумер.
Я же тогда думал, что должно было настолько изуродовать этого Моргана, чтобы он стал таким? Может ряд принятых решений в угоду чему-то другому?
В общем, разговор с Диппелем оставил крайне неприятный осадок в душе, и хоть я и пообещал ему не рыть дальше, но внутри все бунтовало против этого. Даже будь это сам Мерлин, на его совести должны быть те жертвы, именами которых он может даже и не поинтересовался. Он должен расплачиваться за то, что сотворил. Просто потому, что так – правильно.
Может именно об этом меня предупреждал Райбок при нашей последней встрече?
Мысли скользнули в прошлое, и я вспомнил, как стоя на лестничной клетке в доме Светы, он сказал мне:
«Придет время, и ты поймешь, что не я являюсь абсолютным злом. Придет время, и ты разочаруешься в Совете. Придет время, и ты, возможно, пожертвуешь ради своих убеждений большим, чем будешь готов… И тогда – мое предложение будет все еще в силе, и я буду готов принять тебя и как ученика, и как партнера».
Меня даже передернуло от этой перспективы, и от того, что его предсказание, возможно, начинало сбываться.
– Ни за что.
Я завел машину, и, на какое-то время, оказался избавлен от этих мыслей, необходимостью материться на плотный поток недоумков, решивших, что лучший день для покупки подарка к празднику – это сегодня. По идее – им бы уже салаты резать, да разогреваться алкоголем перед началом посиделок, так нет же, носятся по городу.
Честно говоря, мне до сих пор везло, и ни один милиционер меня еще не остановил, чтобы посмотреть на склад оружия в багажнике и на заднем сидении, что не могло не радовать, но испытывать свою удачу в мои планы не входило.
По счастью, Обводный был почти пустым, когда я выехал на него, и до места я добрался без особых приключений.
Припарковав «жука», я принялся терпеливо ждать, лишь изредка обращая внимание на очередной взрыв пиротехники, расцветавший особо яркими огнями в небе.
А это даже удачно, подумалось мне. В такой вечер никто не обратит внимания на заклинания или выстрелы. А если успеем все закончить пораньше, то еще есть шанс отметить праздник с Фаей.
Дверь машины открылась, и в неё влез Низимов.
– Привет.
– И тебе.
Он оглянулся на заднее сидение, и присвистнул:
– Откуда такое? И ты что, спятил что ли, это с собой таскать?
– С одним посохом много не навоюешь, а тут будет такое, что служба в горячей точке тебе раем покажется.
– Для нас троих тут как-то чересчур много…
– Значит, твой человек подойдет?
– Да.
– Хорошо. Сейчас еще люди подтянутся. Постарайся не слишком удивляться.
Он вытянул один из ППШ, и покачал головой.
– Эта хрень вообще стрелять сможет?
– Сможет. И остальное тоже сработает. Даже рядом со мной. Возможно, что именно из-за того, насколько оно старое.
Сергей покачал головой, но комментировать не стал, заприметив своего знакомого. Выскочив из машины, он махнул рукой, и, когда тот подошел, представил его.
– Витторио, это Леонид…
– Хватит и имени. По крайней мере – пока. Ждем еще минимум двоих, хотя надеюсь что побольше.
– А Стражи?
– Они уже там и ищут, но поскольку пока все тихо, думаю, что не нашли.
Еще минут через пять подошел Анатолий, на которого, с немым вопросом в глазах, уставились ребята.
– Это вся команда? – поинтересовался он, распахивая простенькое пальто, под которое сунул один из ППШ, и деловито рассовал магазины по карманам.
– Нет. Ждем.
– Хорошо. А то я уже знаю, где эти твари засели.
У меня глаза на лоб полезли.
– Откуда?
– Местный охранник мой старый знакомый. Он хоть и пускает всех на территорию, но всё же смотрит кто и куда отправляется… В общем, одна дамочка, явно не по погоде одетая в костюм…
– Ясно. Да, это они. Хорошо, что сами туда не совались, Анатолий Михайлович. Это Леонид, это Сергей.
Неожиданно, рядом с нами остановился темно-зеленый фургон, откуда стали выходить люди. Один из них оказался отцом Кириллом, и при виде его я даже присвистнул.
Святой отец был одет в застегнутую наглухо «косуху», джинсы и армейские «берцы». Венчала образ повязанная на голову бандана и дробовик в руках.
Когда он приблизился, я не удержался и поинтересовался:
– А крест?
Он молча похлопал себя по груди.
– Святой отец… Вы сейчас в корне меняете мое представление о том, какой должна быть православная религия, и буквально в шаге от обращения меня в свою веру… Сколько с вами народу?
– Пятеро. Но они не из церкви… Так, катаемся, иногда, вместе.
– Если у кого-то не хватает оружия – пусть разбирают. Там и гранаты, и коктейли Молотова, и даже сабли есть, не говоря о ППШ.
Он свистнул, подзывая ребят, которые мигом опустошили мой багажник и заднее сидение.
– Запоминаем друг друга, и стараемся обходиться без «дружественного огня». Могут встретиться ребята в серых плащах, их тоже не трогать. Вам он сказал на кого идем? – поинтересовался я у байкеров сопровождающих священника.
– Святой Николай сказал, что нужно завалить толпу утырков.
Я покачал головой.
– Они не просто «утырки». Бить наверняка, лучше в голову, и не стесняться. А насчет «святого Николая»… К месту. Ночь располагает. Ладно, отче, благословляйте, и идем читать по ним заупокойную.
Отец Кирилл достал из-под «косухи» крест, и, оставив его висеть неприкрытым, быстро прочитал молитву, поочередно касаясь наших лбов.
Не знаю как у остальных, но у меня от его благословения голова очистилась, и я почувствовал себя готовым ко всему.
– Идем.
Тень, неподалеку, шевельнулась, и из неё выступили три фигуры, в одной из которых я признал барона.
– Вы не будете возражать, если мы присоединимся к вам? – спокойно поинтересовался Альфред – У меня незаконченная беседа с графиней.
Я осмотрел остальных.
– Никаких возражений. Только держитесь подальше от святого отца. Перемирие, до окончания действий?
– Согласен. В принципе, мы и без этого сегодня не ради вас сюда пришли.
Довольно большой толпой, имеющей весьма скромные шансы на победу, мы устремились в самые заброшенные здания Питера.
Глава 32
Байкеры шли своей группой, и явно не хотели общекомандной игры. Ладно, дело их. Нарвутся сами, так хоть внимание отвлекут, а может даже и уложат кого-то из «птенцов». Остальные, за исключением разве что вампиров, старались держаться рядом со мной, справедливо полагая, что поддержка чародея чего-то да стоит.
Анатолий Михайлович вел нас в глубину территории, к одному из довольно больших, но заброшенных уже лет тридцать назад, строений.
– Мой приятель говорил, что они здесь.
– Надеюсь, что не разбегутся – ответил ему Сергей.
– Тут, конечно, много где можно
