Наталья Лакедемонская - ТОТЕМ: Птицы. Книга 3. Часть 2
Сначала Мия стояла, растеряно озираясь по сторонам. Затем начала ходить по маленькому павильону и разглядывать декорации. Спустя пять минут из динамиков полилась красивая спокойная музыка. Мие это понравилось. Затем кто-то включил вентилятор. Приятные потоки теплого воздуха обдували лицо и ерошили волосы. Затем свет в павильоне приглушили, и сверху полился дождь. Поначалу Мия испугалась и прикрылась руками, но затем расслабилась и подставила струям лицо. Все время Мия ходила по павильону, временами репетируя позы, нужные фотографу. Затем устала и села на пол, имитирующий дорожное покрытие.
По прошествии получаса, в павильон вошел довольный фотограф и скомандовал:
– Первая площадка готова, пошли на следующую.
Мия удивленно посмотрела на фотографа, тот улыбнулся и подмигнул. На следующих трех площадках ситуация повторилась. Брут показывал Мие позы, которые надо отрепетировать, а сам уходил. Периодически срабатывали какие-то спецэффекты, но девушка думала, что все это лишь проверка оборудования перед съемками.
На пятой площадке сценарий немного изменился. Мие вынесли предмет, который, по словам фотографа, она должна держать в руках. Когда его вынесли, Мия озиралась по сторонам, разглядывая декорации.
– Вот это ты должна держать на руках, как родного сына, – с лукавой улыбкой сказал Брут.
Мия посмотрела на предмет и похолодела. Это была кукла. Не просто кукла, а полная копия раненого в ногу Вилара. Несколько минут девушка с любопытством разглядывала двойника и поражалась сходству.
– Не пугайся он очень легкий. Тебе нужно припомнить, как ты несла его после спасения, и сделать туже позу и желательно выражение лица.
Мия рассмеялась. Девушка вспомнила, в каком жутком испуге уносила ноги из катакомб и подумала, что никогда не сможет повторить этой комичной гримасы.
– Что смешного я сказал? – удивился мужчина.
– Ничего, – все еще давясь от смеха, ответила Мия, – Я постараюсь.
– У тебя будет два образа; человек и Равновес, – инструктировал фотограф.
– Кто?
– Полу человек полу животное, в простонародье – Равновес.
– Понятно.
Мию снова оставили одну, и девушка принялась репетировать. В каждом павильоне за фотокамерой висел большой экран, где фотомодель могла наблюдать за тем, как смотрится в кадре. Поначалу девушку это смущало, но затем она оценила удобство и всерьез увлеклась позированием. Когда дело дошло до изменения в полу животное, Мия по-настоящему увлеклась. Она впервые видела себя в облике Зверовоина и с любопытством вертелась перед камерой. Когда девушка, наконец, налюбовалась на зверя, ей пришло в голову посмотреть со стороны на свой танец. Мия подошла поближе, изменилась и начала танцевать, словно снова хочет насмешить Микоса. Зрелище было действительно комичным. Несколько минут она самозабвенно потанцевала, затем изменилась в человека и загрустила. Девушка скучала по мальчику. Ей очень хотелось собственных детей, видимо поэтому она так сильно привязалась к мальчику.
– Отлично, на сегодня все, – сказал Брут войдя в павильон.
– А как же съемки? – удивилась Мия.
– У меня есть все что нужно, – уклончиво ответил мужчина.
Прежде чем Мия успела задать вопрос, в павильон вошла Юрта.
– Мия, мы выбиваемся из графика, – взволновано сказала она.
Мия кивнула и, попрощавшись с фотографом, поспешила на посадочную площадку.
Оказавшись в планолете, девушки расселись по местам и планолет взлетел.
– Сколько? – коротко спросила Мия.
– Через час будем на месте, – ответила Юрта и больше они не заговаривали.
Только теперь, оказавшись в планолете, Мия почувствовала волнение перед встречей с Виларом. Она ликовала от счастья, что он пришел в себя и будет жить. Мия опасалась увидеть Вилара чужим и холодным, и очень надеялась встретить того мужчину, с которым проводила вечера за долгими интересными беседами в медицинском блоке больницы Ормана. Чем ближе она подлетала к священному лесу, тем нестерпимей ей хотелось увидеть Верховного Хранителя. Мия и не подозревала, что настолько по нему соскучилась. Какая-то странная эйфория охватила девушку, она сидела и улыбалась.
Юрта с опаской поглядывала на подопечную и не могла понять, чем вызвана эта странная улыбка и легкий румянец.
Стоило планолету приземлиться, как Мия подскочила с кресла и почти побежала к выходу.
– С тобой все в порядке? – спросила Юрта, с трудом поспевая за спутницей.
– Лучше и быть не может, – радостно ответила Мия.
– Ты как-то странно себя ведешь… – не унималась куратор.
Мия остановилась и сияющими глазами посмотрела на девушку.
– Все в порядке, Юрта. Отведи меня к Верховному Хранителю и лети домой, завтра меня заберешь. У меня в Ормане есть выделенный бокс, так что тут я как дома, – сказала она и снова заспешила в башню.
Путь до палаты Вилара показался для Мии вечностью; лифты, коридоры, двери лампы, все слилось. Столько ночей она провела с Виларом в реанимационном отделении Гаола, держа его за руку и мечтая о том, чтобы он, наконец, очнулся. И вот теперь она с каждым шагом приближалась к нему, живому и почти невредимому.
– Вот его бокс, – наконец сказала куратор, сверившись со схемой в Плануме.
– Спасибо, Юрта, можешь лететь в отель, дальше я сама, – ответила Мия.
Куратор насторожено посмотрела на подопечную.
– Правда, все хорошо, – заверила та.
– Ну, тогда до завтра, – с сомнением проговорила Юрта и пошла прочь по коридору.
Глава шестнадцатая
Мия встала перед белой дверью палаты и замешкалась. Волнение достигло своего пика. Сердце колотилось в области горла, а щеки залились краской. Девушка сделала несколько глубоких вдохов и вошла.
Она застала Вилара сидящим на кровати. Мужчина смотрел в окно и не обернулся на звук открывающейся двери.
– Положите документы на тумбочку, я займусь ими после ужина, – сказал он, продолжая смотреть в окно.
Мия закрыла за собой дверь и остановилась. Она смотрела на другого Вилара. Не того, который холодной надменностью заставлял ее чувствовать себя ничтожеством, и даже не на того, который обнимал ее в пещере, а совершенно на другого человека. Истощенного, болеющего, но не лишенного достоинства. Он сидел, грустно ссутулившись на больничной койке, и что-то крутил в руках. На теле и щеках пятнами проступали темно синие паутинки вен. Исколотые руки мужчины были подсоединены к аппаратуре тонкими трубками. Вилар выглядел бесконечно одиноким в этой просторной белой палате. Сердце девушки сжалось.
Почувствовав, что вошедший не двигается, Вилар обернулся. Некоторое время они смотрели друг на друга. Два человека, чьи жизни так тесно переплелись между собой. Мужчина и женщина, которые столько пережили вместе. Пара, которая столько всего не успела сказать друг другу.
От переизбытка чувств Мия не могла пошевелиться, по щекам побежали слезы.
– Привет, – наконец произнес мужчина.
– Я так боялась, что ты не очнешься, – дрожащим голосом прошептала Мия.
– Очнуться это еще полдела. Посмотри на меня, я калека, – ответил мужчина и показал на костыль, прислоненный к кровати.
– Главное, ты жив, – выдохнула Мия.
– Для кого главное? – фыркнул Вилар.
– Для всех кому ты не безразличен, – с улыбкой сказала девушка и смахнула слезы.
– Я видел твое выступление по сети и знаю, кто для тебя действительно небезразличен, – устало ответил Вилар и потер ладонями лицо.
Слова мужчины были как пощечина. Совсем не такой прием ожидала Мия. Девушка растеряно стояла у двери, борясь с желанием выйти из палаты. И она бы ушла, так ничего не объяснив, если бы не вспомнила совет Рока, по поводу откровенности.
Мия набрала воздуха в грудь и впервые откровенно заговорила о своих чувствах.
– Это сложно объяснить, особенно человеку, который не привык откровенничать, но вы оба мне не безразличны, – виновато проговорила она.
Вилар пристально посмотрел на Мию.
– Внутренне я всегда металась между вами. С детства Ким был для меня идеалом, но встретив тебя, я поняла, что мужчина может вызывать не только восторг, но и странное щемящее сердце чувство, от которого подгибаются ноги. С Кимом мне легко и комфортно, с тобой завораживающе интересно. Ты всегда интриговал меня и мучил одновременно. Твоя переменчивость была пыткой, но вызывала странное притяжение. Ким для меня словно воздух, а ты огонь. И мне сложно выбрать дышать всю жизнь или гореть, – дрожащим голосом проговорила Мия.
Девушка совершенно покраснела и опустила глаза. Это признание тяжело ей далось.
Вилар отсоединил от руки трубки, взял костыль и поковылял к ней. Подойдя, он протянул Мие предмет, который держал в руках все это время. Девушка сразу узнала маленький футлярчик. Она взяла его в руки и открыла. На нее смотрело то самое кольцо, которое было частью договора по спасению Кима.
