Поцелуй со вкусом крови - Таня Свон
Я невольно вжала голову в плечи, но все равно стояла на своем:
– Я не могу драить полы! У меня есть образование, а у вас – долг перед кругом луны. Или вы забыли, что они теперь будут заглядывать в гости, чтобы проверить, как поживает их ученица?
– Пусть. Я не нарушаю ни одного правила. Ты в безопасности. Я не принуждаю тебя ни к чему, что может принести тебе вред. А вот ты… Ты отказываешься выполнять свою работу. Тебе стоит бояться круга луны, а не мне.
– Это абсурд, – не выдержала я и поднырнула под руку Рафаэля, чтобы отойти от него подальше. – Это какой-то розыгрыш? Месть?
Рафаэль наблюдал за моими метаниями со скучающим выражением лица. Белые кудри чуть разметались, рубашка соскользнула с одного плеча. Карстро выглядел усталым… Он явно собирался спать, а я ему мешала.
– Скажите, почему? Вы специально нанимаете полукровок, чтобы заваливать их грязной работой?
– Не понимаю, о чем ты, – пожал плечами Рафаэль и вернулся обратно к зеркалу. Похоже, понял, что мой концерт может затянуться надолго.
На меня он больше не смотрел. Все его внимание было приковано к зеркалу, в котором отражались только цветы и интерьер погруженной в полумрак комнаты. Ни намека на бледную фигуру Рафаэля.
Я наблюдала, как он вытянул руку перед зеркалом, но та в нем не отразилась. Следила, как он поворачивается к зеркалу то одним боком, то другим, и все безрезультатно.
Смотрела и думала о том, что Рафаэль даже не в курсе, что Каян полукровка. И я его чуть не выдала.
– Я просто хочу быть полезной в том, что умею, – сказала я, переминаясь с ноги на ногу в центре комнаты и глядя в зеркало. В отличие от Рафаэля, мое отражение в нем видно было превосходно – и пыльное темное платье, и растрепанные волосы цвета выцветшей меди.
– Тогда не вижу причин продолжать этот разговор.
– Вы допустите меня до работы в библиотеке? Или я должна буду передавать послания? Я все умею!
Рафаэль взял со стола случайный цветок, скомкал его в кулак, а потом швырнул смятые лепестки на пол. Без слов сказал, как я его раздражаю. Причем так, что в грудь прокралась ледяная дрожь.
– Давай решим этот вопрос раз и навсегда, рогатая. Я нанял тебя, потому что одна из моих горничных умерла. Мне нужна замена. Именно тебя я нанял по случайности – на аукционе ты вышла первая, а я не мог ждать слишком долго, ведь должен был добраться до Гаратиса до рассвета. Что до цены – ты и сама знаешь, что полукровки и даром мало кому нужны. Нам обоим, – он указал пальцем сначала на меня, потом на себя, – просто повезло.
Наверняка выражение моего лица вопило о том, что везением происходящее назвать язык не поворачивается. Потому, вероятно, Рафаэль и рассмеялся так, будто услышал лучшую шутку столетия. Правда, красные глаза при этом остались такими же холодными и пустыми. Улыбка коснулась лишь его губ.
– Ладно, рогатая…
– Меня зовут Тиа!
Эти слова он пропустил мимо ушей и продолжил как ни в чем не бывало:
– Давай не будем усложнять друг другу жизнь. Ты делаешь то, чего я от тебя жду, а я в знак величайшей благодарности и почтительности к твоему труду оставляю тебя в замке. Не отправляю в город убирать дома и хлева случайных бедняков. Не лишаю выходных. Не кормлю тем, что не доели другие слуги или животные…
– Катись к Пустоши, – пробурчала я под нос, сжимая от злости кулаки с такой силой, что когти впились в кожу ладоней.
И, разумеется, Рафаэль это услышал.
– Что ты сказала? – невинно спросил он и подставил одну ладонь к уху. Издевается, ублюдок.
– Ничего.
– Правда? А мне показалось, что ты отправила своего господина к Пустоши. – Он картинно вздохнул и коснулся груди с таким видом, будто мои слова ранили его до глубины души.
Какая жалость! Ведь души у Рафаэля нет. Он утратил ее в тот миг, когда променял на бессмертие и вечную молодость.
– Встань на колени и извиняйся, – скучающе сказал он, но в глазах наглеца я заметила дерзкий огонек. Оживился наконец. – Ну же!
Широко распахнув веки, я смотрела на Рафаэля и не верила своим ушам. Это не шутка? Но, судя по тому, как он не сводил с меня взгляда, Карстро нисколько не шутил и ждал, когда исполню его приказ.
– Не испытывай мое терпение. Ты нагрубила своему господину, и это я еще молчу, что ты ворвалась в мои покои со скандалом.
– Я поступила правильно, – дерзко вскинула подбородок я. – Я борюсь за свои права!
И снова Рафаэль разразился хохотом. Смеялся он так заливисто, что долго не мог успокоиться, а когда все-таки сумел, по моей коже прополз нервный холодок.
– Запомни, Тиа, – выплюнул мое имя он, – ни у кого в этом замке прав нет. А теперь вставай на колени и проси прощения за свою дерзость.
Я вылетела из той комнаты с такой скоростью, что перед глазами поплыло. Я не буду унижаться перед Рафаэлем! Не подарю ему ни секунды превосходства, которое он не заслужил! Он может заставить меня драить замок, выполнять самую черную работу, но меня он не сломит. Никогда!
Глава 6. Письма
«Драконорожденные – это дикари, не гнушающиеся использовать магию без всякого контроля. Каждый, кто так же считает, что подавлять магию опасно, должен посмотреть на этих чешуйчатых, рогатых кочевников и спросить себя – хочу ли стать животным, подобным им?»
Из обращения основателя круга луны к артерийцам
Первые недели пребывания в Розе Гаратиса проползли со скоростью пришибленной улитки. Каждый день – пытка, и Рафаэль от души старался сделать ее еще невыносимее. Записки от него приходили ежедневно. Мне доставляли их другие слуги, и все чаще я стала замечать от них косые осуждающие взгляды. Одна женщина, передавая мне послание от Рафаэля, неодобрительно покачала головой и щелкнула языком.
– Голова кругом от такого внимания, да? – спросила она с ядом в голосе и кинула записку в мою опустевшую тарелку.
Я только-только поужинала в полном одиночестве и меньше всего хотела видеть очередную язвительную записку от господина. Это слово даже спустя недели горчило на языке, а произнесенное мысленно – заставляло кровь бурлить от раздражения.
– Я бы с удовольствием швырнула эту записку в окно, будь оно здесь, – призналась я и махнула рукой на глухую стену столовой. Вытянутые столы, на каждом из которых в вазе
