У меня есть клон без имени - Мария Корин
Неровный покосившийся домишка, сколотый из досок. Как он вообще до сих пор не развалился? В нём было всего две комнаты. Мебель (диван, стол да пару стульев) валялись на полу, у стола была сломана ножка.
Везде были разбросаны бумаги и книги.
Только здесь Виктория отпустила меня и дала отдышаться.
В этом доме мы встретили и Ада. Он извинился передо мной за то, что бросил там, на втором этаже. Виктория сказала ему, если он хочет помочь мне, то пусть отвлечёт других и скажет, что видел, как я выбежал вон со двора на улицу. Ад кивнул и убежал.
Ветер разгуливал не только по улице, но и в этом домике. Он дул сквозь дырки между забитыми досками.
– Почему мы и вправду не уйдём отсюда? – спросил я.
– Потому что они всё равно быстро тебя найдут, да и тебе ведь надо попасть домой. Как ты попадёшь обратно, если убежишь подальше отсюда?
– А как мне попасть домой? – спросил я.
– Через зеркало на втором этаже, как же ещё? – спросила она.
– Но так не получится, – сказал я. – Зеркало больше не работает.
– С чего вдруг? Оно не может не работать, – не поверила Виктория.
– Это так.
– Не говори ерунды, – отмахнулась она.
– Ладно, – я смирился с тем, что она так уверена в своей правоте. – Тогда может хоть ты мне объяснишь, что здесь происходит? Мы вообще где? Что за клоны и почему их скармливают?
– Успокойся, – она удивилась моим вопросам. – Мы просто по другую сторону зеркала. Здесь живёт заблудший призрак, который не может отправиться туда, куда ему надлежит. Но заблудшие призраки всегда голодны. Их нужно кормить. Чтобы привидение не стало вытворять всё, что хочет, живущие здесь фантомы прокармливают его, пока он не уйдёт.
У меня назрел новый вопрос.
– То есть все эти непонятные люди – фантомы? Они что…
Но я не успел договорить.
– Они чужие воспоминания, – перебила меня Виктория. – По какой-то причине попавшие сюда. Тут могут быть и твои воспоминания. Хотя, я их не видела. Но ты ведь наверняка заметил, что некоторые из них напоминают твоих родителей?
– Ну ладно, допустим, – тут же сказал я, чтобы уйти от этой темы. – А что за призрак? Кто он?
Но Виктория отвернулась от меня, не желая больше со мной разговаривать.
– Слушай, ты можешь кое-что сделать перед тем, как уйти домой? – спросила она.
Я настороженно кивнул.
– В гостиной прямо в камине лежит одна вещь… Ты бы мог забрать её с собой?
Я снова настороженно кивнул.
– Ну вот и славно, – обрадовалась она.
Мы вышли из ветхого домика и направились с улицы в гостиную. Виктория заверила меня, что по дороге нам точно никто не встретиться: все наверняка ищут меня где-нибудь далеко отсюда, но надо поторопиться.
Мы зашли в гостиную. Я подошёл к камину и осторожно вытащил из пепла ту вещь, за которой мы, собственно, пришли.
Сначала я подумал, что это книга, но я раскрыл её и понял – это альбом. Здесь были фотографии. Виктория же рассказывала, что альбом сожгла Ива.
– Ты хочешь, чтобы я забрал его с собой? – переспросил я, смотря на девушку.
– Да, – сказала она.
– Зачем? – спросил я.
– Чтобы он был в безопасности.
– А почему ты сама остаёшься здесь, если здесь опасно?
– Хватит уже болтать, ты можешь не успеть вернуться, – сказала Виктория.
– Ты тоже фантом или нет? – наконец спросил я. – Может ты и есть тот призрак, из-за которого я не могу нормально заснуть?
Кажется, я обидел её. Но она ответила мне и сказала, что, да, она и есть тот призрак. Ну и что? Она ведь всё равно мне помогала и никому не желает зла. Так она мне ответила.
Ещё рассказала, что тогда она не пропала, она погибла.
Виктория погибла ночью у себя дома. Она упала с лестницы с чердака и сильно ударилась. Умерла она на втором этаже, а её муж, тот Игорь, испугался, что его обвинят в убийстве. Он спрятал тело, а утром стал трезвонить всем и вся о том, что пропала жена.
Конечно, он был первым подозреваемым по поводу исчезновения Виктории. Но против него никаких доказательств не нашли и пропажу не раскрыли до сих пор.
– Прости меня, – сказал я. – Лучше бы ты пошла со мной, мы бы вместе придумали, как тебе помочь.
Но в комнату ворвались фантомы. Мы успели выбежать из гостиной, и я не забыл прихватить с собой альбом.
Мы забрались на второй этаж и подбежали к зеркалу, но, как я и говорил Виктории, зеркало перестало работать. Оно не пропускало нас.
Фантомы уже были здесь. Они подошли к нам.
На этот раз их количество возросло на столько, что я засомневался, что смогу сопротивляться против них.
Мы прижались к зеркалу, а эти страшные твари уже протягивали к нам свои тонкие бледные руки… Внезапно из зеркала показались другие руки, которые затащили меня в зеркало.
Я упал спиной на пол и закашлялся, мне показалось, будто я чем-то подавился и теперь не могу дышать. Но меня подняли на ноги, и всё стало нормально.
Передо мной стояли Ид и второй клон. Это они меня вытащили. Я посмотрел на стену: эти двоя повесили зеркало обратно, чтобы я смог выбраться оттуда.
Внезапно я увидел и Викторию. Она была очень прозрачной.
Я так испуганно и удивлённо смотрел в её сторону, что Ид и безымянный клон тоже посмотрели на неё, но они никого не увидели, потому что Виктория стало ещё прозрачней. Вскоре даже я её не видел.
Я не сразу понял, что её больше нет.
– Что это? – спросил Ид, показывая на альбом, который я до сих пор держал в руках.
Я так сильно вцепился в него, что у меня заболели пальцы.
– Это альбом, – сказал я.
Эти двоя удивлённо пялились на меня, потому что я сказал это, заикаясь.
Я положил альбом на пол и несильно ударил себя по лицу. Потом я снова поднял альбом и унёс его в библиотеку. Я оставил его на столе, а сам вернулся обратно к зеркалу и второй раз снял его со стены. Ид решил помочь мне отнести его вон из дома на помойку, потому что у меня дрожали руки, и он подумал, что я раздолбаю это зеркало где-нибудь по пути. Мы поставили его у мусорного бака и ушли.
Когда мы вернулись, к нам тут же подбежал второй двойник.
– Там эта чёрная штука исчезла! – сказал он.
Мы поднялись на второй этаж и убедились в этом сами: чёрная дыра исчезла, и вместо него и зеркала теперь была простая стена.
Я вышел из дома во двор. Игнат Максимович как ни в чём не бывало поливал форзицию. Я подошёл к нему.
– А почему не ночью? – спросил я.
Он вздрогнул и обернулся.
– Потому что форзицию не принято поливать
