Кэрол Берг - Возрождение
Хотя все мои мысли вертелись вокруг загадки, я не отрывал глаз от молодой женщины в белом платье, стоящей на коленях на пятачке травы, и лежащего за ней круглолицего старика.
Айф. Один Айф из многих… Мы так и не поняли, сколько их.
На них обоих падала тень высоких трав. Рядом с ними горел небольшой костер, когда дым от него долетел до моих ноздрей, я почувствовал такой страх, что меня затошнило. Мне хотелось бежать… мчаться прочь… оказаться как можно дальше от того кошмара, который произойдет потом… женщина в белом и ее огонь вызывали во мне отвращение. Яснир. Я узнал запах и понял, что мои ощущения обусловлены тысячей лет памяти. Мне стало не по себе – только рей-киррахи боятся яснира.
Фиона вздохнула и потерла руки, потом подняла голову. Я быстро натянул капюшон. Тошнота проходила. Я не позволю ей увидеть. Не сейчас.
– Смотритель! – Она вскочила на ноги, ее личико вспыхнуло румянцем, потом помрачнело, когда я отшатнулся от нее. – Что с тобой?
– Все хорошо. А остальные? Где…
– Под холмом у источника. Я не хотела, чтобы они были здесь.
– А Меррит?
– Я не видела его с тех пор, как мы приехали. Он сразу ушел. Сказал, что ему необходимо передать предупреждение как можно быстрее. – Она склонила голову набок и подошла ближе. – Что не так?
Я постарался не отшатнуться от нее, как в первый раз.
– Все не так. Меррит… Я ошибся в нем. Он не собирается предупреждать эззарийцев, он хочет вовлечь их в кровавую резню. Отомстить. Фиона, мы должны остановить Меррита, его нельзя пускать в Кир-Наваррин. Здесь неподалеку две дерзийские армии, готовые уничтожить друг друга, а мы окажемся как раз посреди них…
– Я хотела знать, что не так с тобой. Я почувствовала это, когда вчера создавала Ворота. Сегодня то же самое. Ты болен? Почему ты закрываешь лицо?
– Из-за солнца. Я так долго жил без него… все эти месяцы. Когда я был с тобой в храме, была ночь. – Бормоча свои неуклюжие оправдания, я цеплялся за капюшон, чтобы она не откинула его. – Мы должны действовать быстро. Меррит знает, где вы?
– Нет. Он оставил нас у колонн, сказав, что вернется, как только передаст свое сообщение. Я не могла понять, почему ты доверился ему. Я все время держала нож под рукой, пока он был рядом. Он все время так глядел на меня… Когда Меррит ушел, мы сменили место, чтобы он не нашел нас. Ты ни разу не сказал мне, что здесь должно произойти, и я не хотела бы оказаться посреди битвы. Не пора ли тебе объяснить все?
– О боги… Фиона… прости меня… – Но я умолк. Я не был готов рассказывать все. – Сейчас у меня нет времени. Просто оставайтесь в укрытии. Я смогу помочь Блезу, когда открою Ворота. Как он?
– Я тебе покажу. – Бросив на меня короткий взгляд, она пошла вниз по холму к расселине в скале, закрытой большими серыми деревьями. Между деревьями и расселиной тек ручей, вокруг него зеленела трава. Пока мы шли, маленькие птички вылетали у нас из-под ног, протестующе чирикая.
Кьор крепко спал, скорчившись на голой земле, подложив под щеку ладонь. Он лежал перед входом в их укрытие, прикрывая его своим телом. За спиной Кьора сидел Блез. Его синие глаза бросали мертвенный свет на его лицо. Он сидел, конвульсивно дергаясь, и глядел в пустоту. При каждой судороге в теле Блеза что-нибудь менялось: палец превращался в коготь, человеческое ухо – в волчье, кожа покрывалась перьями или шерстью. При следующем подергивании эти части тела приобретали свой обычный вид, зато изменялись другие.
Я осторожно перешагнул через спящего Кьора, он тут же вскочил, сжимая кинжал. Я остановил его руку, прежде чем он всадил мне клинок в бедро.
– Это я, Кьор.
– Мастер Сейонн? Уже пора?
– Нет еще. Скоро. – Я опустился на землю перед Блезом, положив руку ему на голову. Я не знал, что поможет ему.
Обряд. Ему надо искупаться в Найори-Фонт, иначе он никогда не исцелится. Его истинное существо страдает. А я не поверил тебе, когда ты думал о нем… цельный с самого рождения…
Я действительно слышал агонию Блеза каким-то внутренним слухом.
– Найори-Фонт, Источник Духов, – произнес я. – Я отведу тебя туда, обещаю, и эти мучения закончатся.
– Что это такое? – спросила Фиона из-за спины Кьора.
– Это озеро в Кир-Наваррине. Блез искупается в нем, и его безумие пройдет. Он излечится, если это еще возможно, и та земля поможет ему.
Знание само разворачивалось во мне, сопровождаемое изумленным шепотом. С самого рождения… цельный… гармоничный… Невероятно. Мы не часть вас. Я не верю.
– Время прохождения обряда у каждого свое, – продолжал я, извлекая воспоминания из неведомого хранилища. – Некоторые делают это в двенадцать, некоторые в пятьдесят лет. Главное – понять, чего ты действительно хочешь. Что суждено тебе, для чего нужны твое тело и твоя сила, на что ты потратишь всю свою жизнь, развиваясь и совершенствуясь. До обряда ты можешь принимать различные формы, но после него только одну. Это часть нашей мелидды, исходящая из нашей родной земли, так же как мелидда эззарийцев исходит от деревьев и травы Эззарии.
Я чувствовал, что глаза Фионы прожигают в моей спине две дыры.
– Ты немало узнал за сутки.
– Теперь мне нужно пойти к развалинам. Подготовь его, Кьор. Как только стемнеет, отведи Блезда в южную часть колоннады. Когда придет время, нам придется действовать очень быстро. – Похлопав его по плечу, я вышел вслед за Фионой на солнечный свет. Я впитывал в себя воздух и свет, запахи и звуки позднего утра: запах сухой травы, дикого укропа и шалфея, их ароматы усиливались под горячими лучами солнца, пчелы жужжали в венчиках цветов, кузнечики стрекотали в траве.
– Значит, ты собираешься сделать это… отпереть тьму. – Фиона шла за мной след в след.
– Я собираюсь открыть Ворота в Кир-Наваррнн. Но тьма… Чем бы оно ни было, оно заперто. В крепости, которую мы видели на мозаике. Я собираюсь сделать все, чтобы оно не вышло оттуда. Меррит хочет иного, именно поэтому нельзя допустить, чтобы он попал туда.
– Прежде чем ты начнешь, я хочу показать тебе кое-что, – сказала Фиона. – Это выпало вчера из кармана Бал-тара, когда я укладывала его спать. – Она достала из своего кармана обрывок тряпки и начала разворачивать его, поглядывая на меня, догадался ли я, что это такое. Там оказались три куска плоского камня, которые когда-то были одним целым. Вместе они складывались в прямоугольник.
– Четвертая картинка. Четвертое видение.
Фиона кивнула, держа картинку передо мной, чтобы я мог понять, что на ней изображено. Она оказалась самой простой из всех образов мозаики. Весь прямоугольник был черным, непроницаемо темным, должно быть, так темно под землей или в небе, лишенном звезд. Я коснулся прямоугольника и ощутил, как кровь отливает от моего лица, все еще спрятанного под капюшоном. Я уже бывал в этой тьме, в остатках пустоты, где гастеи устроили свою тюрьму. Фиона тоже знала ее через меня, я чувствовал, с каким волнением и страхом она смотрит на черный прямоугольник. Но то, в чем я был, то, что чувствовала она, было ничтожной частицей того, что должно было произойти.
– Что это? Это то место, где ты был? Ощущения такие же. Это то, что ты называешь Кир-Наваррин?
– Это всего лишь легенда, – раздался голос Балтара из-за спины Фионы. – Видения не всегда правда. Это только вероятности. – Старик держался обеими руками за живот, не сводя глаз с кусков камня. Он едва не плакал. – Все это может оказаться ложью.
Я похлопал его по руке, стараясь утешить, пока слова сами поднимались из глубин моей памяти.
– Горе тому, кто отопрет темницу Безымянного бога, ибо такие несчастия постигнут землю, каких и представить не могут смертные. Настанет День Конца, последний день мира.
– Это из истории Вердона и Валдиса, – озадаченно произнесла Фиона. – Она-то здесь при чем?
– Не знаю. – Мои догадки были слишком расплывчаты, и я не мог выразить их словами. Но пока я смотрел на черный прямоугольник и проводил по нему пальцами, этот древний кусочек камня начал казаться мне знакомым, словно я сам принимал участие в его изготовлении. И я уверенно продолжил: – Фаззия понял, что человек с крыльями открыл Ворота, помнишь, он шел с ключом, и провидец решил, что видит конец всего. Но это видение не было продолжением предыдущего. Балтар прав, пророчества – это только вероятности. Предупреждения. Я уверен, что эта тьма настанет только тогда, когда будет открыта крепость. Вспомни, они жили там и свободно перемещались из одного мира в другой. Мозаика показывает, как они переходили из обычного мира в Кир-Наваррин. – Я постучал пальцем по черной поверхности. – Это не доказывает, что я стану причиной гибели всего, это не означает, что я не должен пытаться исправить то, что мы сотворили. Фиона покачала головой:
– Но предки должны были понимать, что пророчества только предупреждают о возможном. Что это только догадки, а не то, что непременно произойдет. Почему же тогда они так поступили с собой?
