Марк Энтони - Кровь тайны
– Мелия хочет с тобой поговорить. Она ждет внизу.
В глазах барда Грейс заметила удивление.
Они нашли Мелию за столом, где они обычно ели в дождливую погоду. Леди подняла взгляд, но Грейс ничего не смогла прочитать в ее янтарных глазах. Тут же появились Бельтан и Эйрин.
Рыцарь зевнул. На нем была лишь длинная ночная рубашка.
– Что случилось? Мне снился замечательный сон про эль. И не про ту дрянь, которую подают здесь, а настоящий голтский эль, который сначала ударяет в живот, потом поднимает над землей, обняв за плечи сильной рукой, и с улыбкой ведет тебя обратно к стойке бара.
Эйрин поправила прозрачный халатик, который набросила на плечи, и, нахмурив лоб, посмотрела на светловолосого рыцаря.
– Ты уверен, что тебе приснился сон об эле, а не о голтских мужчинах?
– В любом случае я бы предпочел досмотреть сон до конца.
– Что происходит, Мелия? – спросил Фолкен.
– Надеюсь, Грейс сможет нам объяснить, – ответила Мелия, на лице которой не дрогнул ни один мускул.
Эйрин посмотрела на Грейс.
В чем дело, сестра?
– Звезда Тиры, – хрипло проговорила Грейс, которой не хватало воздуха. – Исчезла.
В высоком окне сиял огромный серп луны. На столе появился черный котенок Мелии, который принялся ластиться ко всем по очереди. Слуги принесли чашки и дымящийся кувшин с мэддоком. Грейс с благодарностью взяла чашку, которую ей протянула Эйрин. Хотя ночь была теплой, Грейс била мелкая дрожь.
Вскоре выяснилось, что только Грейс смотрела на звезду в тот момент, когда она погасла – хотя Мелия почти сразу заметила ее исчезновение, вот тогда-то Фолкен и появился у двери Грейс. К несчастью, никто не знал, куда подевалась звезда.
– Вам не кажется… вы не думаете, что Тира… – сверкнув васильковыми глазами, проговорила Эйрин.
– Она богиня, дорогая, – напомнила Мелия. – Я уверена, что с ней все в порядке.
Бельтан поскреб подбородок.
– А как насчет Огненного Камня? Тира должна его охранять. Что, если она его потеряла? Последствия будут плохими, не так ли?
– Ужасными, – сказал Фолкен. – В таком случае нас ждет катастрофа. Бледный Король продолжает искать Огненный и Сумеречный Камни, чтобы они заняли свои места рядом с Ледяным Камнем на железном ожерелье Имсаридура. И его хозяин, Мог, пытается вернуться на Зею. Несомненно, грядут мрачные времена.
Мелия посмотрела на Грейс.
– Дорогая, ты смотрела в окно, когда звезда исчезла. Не произошло ли чего-то необычного перед этим? Не заметила ли ты какого-нибудь предзнаменования?
Но Грейс лишь покачала головой.
– Я читала книгу, которую взяла в библиотеке университета. У меня стали слипаться глаза, я выглянула в окно и увидела звезду Тиры. А потом… она исчезла.
– Ты ничего мне не рассказывала, – сказал Фолкен, бросив на нее быстрый взгляд. – Какую книгу ты читала?
– Она называется «Языческая магия севера». Я собиралась показать ее тебе, но после посещения библиотеки Бриэля ты выглядел таким усталым.
– Что же, спорить не стану, – проворчал Фолкен. – Но должен сказать, что, хотя мне известны почти все книги, когда-либо написанные о северной магии, об этой я ничего не слышал. Можно на нее взглянуть?
Довольная тем, что она может сделать что-нибудь полезное, Грейс торопливо поднялась наверх и вернулась с книгой. Бард принялся ее просматривать, быстро переворачивая страницы. Грейс рассказала о том, что ей удалось обнаружить.
– Интересно, – пробормотал бард и нахмурился. – Текст написан на высоком языке Малакора. Но мне никогда не приходилось видеть такой тонкой бумаги, а переплет сделан в Таррасе. Сомневаюсь, что «Языческая магия севера» – первое название книги. Снисходительный тон не оставляет сомнений – она написана ученым мужем Тарраса. Полагаю, что человек, придумавший новое название, попросту выбросил титульный лист. – Он закрыл книгу. – Боюсь, нам не удастся узнать имя автора этого труда, но он представляется мне любопытным. Грейс, ты не возражаешь, если я возьму его почитать?
– Нет, но прежде посмотри, что я увидела перед тем, как исчезла красная звезда.
Она села рядом с Фолкеном и дрожащими руками нашла место с карандашными пометками на полях. Фолкен недоуменно пожал плечами.
– Я считаю возмутительным, что люди пишут в чужих книгах. Что здесь такое? Какая-то чепуха.
Грейс вытащила половинку серебряной монеты.
– Вот, – сказала она, вкладывая монетку в ладонь Фолкена. – А теперь попробуй прочитать.
Он бросил взгляд на открытую страницу, и от изумления вскрикнул.
– Не может быть!
– Что там написано, Фолкен? – спросила Мелия.
Грейс облизнула губы.
– Там написано: «Это судьба?» Запись сделана рядом с пророчеством о Разбивателе рун.
– Разбиватель рун? – переспросила Эйрин.
– Да, но важно другое…
Фолкен постучал пальцем по странице.
– …первая буква слова «судьба» написана наоборот.
Бельтан вскочил на ноги и ударил кулаком по столу.
– Клянусь кровью Быка, это Тревис! Он все читает в зеркальном отображении – ты сам так говорил, Фолкен. Наверняка писал он. Он где-то в Таррасе.
– Успокойся, – предупреждающе поднял руку Фолкен. – Мы не можем быть уверены, что это написал Тревис.
Но Грейс видела, что сам бард не верит своим словам. Запись на английском с одной перевернутой буквой, сделанная рядом с отрывком о Разбивателе рун. Кто ее мог сделать, кроме Тревиса? Вот только как он сумел добраться до книги, которая долгие годы пылилась в библиотеке университета Тарраса?
Грейс забрала половинку монеты у Фолкена и вернулась к началу книги. Из-под обложки выскользнул листок, на котором стояла дата, когда следовало вернуть книгу в библиотеку – через две недели. А выше был список предыдущих читателей.
Грейс посмотрела на последнюю дату.
Второе число месяца дюрат, тридцать третий год благословенного владычества Его величества Эфезиана Шестнадцатого.
За спиной Грейс послышалось восклицание Мелии – та подошла сзади и читала через ее плечо.
– Невозможно, – изумленно проговорила Мелия. – Эфезиан Шестнадцатый умер больше ста лет назад.
Радость Бельтана сменилась недоумением.
– О чем вы говорите, Мелия? Даже мне очевидно, что Тревис не мог ничего написать в книге, которая провалялась на полке более ста лет.
– Да, – пробормотала Мелия, – такое трудно себе представить.
Они выпили еще мэддока, продолжая обсуждать возникшую проблему. Однако им ни на шаг не удалось приблизиться к разгадке тайны. Оставалось лишь строить предположения относительно причин исчезновения звезды Тиры – и надеяться, что юная богиня и Огненный Камень в безопасности.
– Может быть, завтра звезда взойдет снова, – сказала Эйрин, но слова баронессы прозвучали неуверенно.
Где-то далеко прокукарекал петух. За окном луна и звезды исчезли, им на смену пришел ровный голубой свет. Эйрин задремала в своем кресле, и Фолкен накинул на плечи девушки свой выцветший плащ.
– Пойдемте, Ваше высочество, – прошептал он, легонько встряхнув Эйрин, – нам всем давно пора спать.
Грейс отодвинула недопитую чашку мэддока. Нервы у нее были напряжены, как натянутые струны. Она знала, что ей едва ли удастся заснуть, несмотря на усталость.
Мелия посмотрела на Бельтана.
– Я знаю, ты перестал быть моим рыцарем-защитником, дорогой. Но не мог бы ты проводить усталую бывшую богиню наверх?
Бельтан кивнул и шагнул к ней. Однако в его зеленых глазах застыла тоска, и Грейс поняла, о ком он думает.
Она встала.
– Пожалуй, я проверю, принесли ли нам молоко.
К своему изумлению, Грейс обнаружила, что, как и в давно прошедшие годы на Земле, каждое утро на крыльце виллы появлялись глиняные кувшины с молоком и сметаной. Она знала, что слуги устали – им пришлось до поздней ночи варить мэддок, – поэтому решила сама отнести молоко на кухню, чтобы немного облегчить им жизнь.
Когда Мелия и Бельтан последовали за Фолкеном и Эйрин к лестнице, Грейс направилась к входу на виллу. Она отодвинула железный засов и открыла дверь, впустив внутрь влажный, серый воздух утра. Действительно, что-то лежало у порога, но только не кувшин с молоком, а человек в коричневом плаще.
– Бельтан! – инстинктивно окликнула Грейс.
Через несколько мгновений рыцарь уже был рядом с ней.
– Что случилось?
Она опустилась на колени рядом с человеком, чье лицо уткнулось в каменную ступеньку. Бельтан выругался и присел рядом. Грейс почувствовала, что в дверном проеме столпились остальные, но сосредоточила все свое внимание на лежащем человеке.
Коричневый плащ был порван в нескольких местах и пропитался кровью, но мужчина дышал. Грейс прижала два пальца к запястью раненого. Пульс оказался слабым, но ровным. Опыт подсказывал, что незнакомец ранен не слишком серьезно, но он замерз и потерял сознание.
И как такое может быть, Грейс? Температура ночью не опускалась ниже комнатной. Голый ребенок мог бы проспать всю ночь на улице и даже не заплакать.