Саймон Грин - Восход Голубой Луны
Сэр Блейс цинично улыбнулся. «Так легко не получится, Дарий. Этих баранов недостаточно напугать, их еще надо подтолкнуть к действию. А чтобы этого добиться, нам надо обещать какую-то форму защиты как от Куртана, так и от королевской стражи.»
«Вы всерьез думаете, что придворные станут проблемой?» Дарий задумчиво нахмурился. «С лордом Вивианом в качестве главнокомандующего стражи…»
«Королевская стража все-таки станет поддерживать короля Джона», прямо сказал Блейс. «Они верны королю, верны почти до фанатизма. Другие стражники могут подчиниться приказам лорда Вивиана, а могут и не подчиниться, – скорее всего они просто отойдут в сторону и посмотрят, куда подует ветер. Нет, мой дорогой Дарий, нам нужно оружие достаточно мощное, чтобы гарантировать нашу безопасность от любых нападений, независимо, с какого направления они последуют. К счастью, с тех пор, как открыли Оружейную, такое оружие нам доступно.»
Дарий остро взглянул на Блейса. «Вы хотите украсть Адские Мечи?»
«Именно.»
Дарий уставился в свой бокал. «Куртан сам по себе достаточно страшен, Блейс. Не думаю, что стану доверять человеку, который нацепит один их Проклятых клинков. Эти Мечи пагубны.»
«Поздно быть таким разборчивым, Дарий. Оглянитесь вокруг: из всего населения Замка едва ли три сотни человек оказывают нам открытую поддержку. А должно быть впятеро больше. Даже после всего, что случилось, большинство Двора продолжает хранить верность королю. Или, по крайней мере, они больше боятся его гнева, чем нашего. Нам необходимо любое оружие, на которое мы сможем наложить лапу, а это включает и Адские Мечи. Слишком поздно быть мягким, Дарий.»
Лорд поднял свой бокал и мерно пил, пока он не опустел, все еще не глядя на Блейса. Когда он, наконец, опустил бокал и заговорил, голос его был спокоен и ровен. «Хорошо, сэр Блейс. Но я не возьму эти клинки в руки. Даже ради самого трона и всей Лесной Страны.»
«Я и не утверждал, что вы обязаны брать их», сказал Блейс.
Дарий мгновение смотрел на него, потом церемонно поклонился и пошел прочь. К сэру Блейсу подошли сэр Гайлем и сэр Бедивер.
«Благородный лорд Дарий не кажется слишком счастливым», неприятно улыбаясь, сказал Гайлем. «Надеюсь, он не станет проблемой.»
«Не станет», коротко ответил Блейс. Он не позаботился погасить презрение в собственно голосе: приходится работать с Гайлемом, но не требуется его любить. Сэр Гайлем такой гнусный человечишко. Если б он не был столь необходим для баронов… Блейс обреченно вздохнул и поморщился, когда взгляд Гайлема стал ощупывать близко подошедшую даму, бесстыдно раздевая ее взглядом.
«Смотрите повежливее, черт побери», проворчал Блейс. «Мы хотим убедить этих людей поддержать наше дело, а не обеспечить ревнивых мужей основаниями для дуэлей.»
Гайлем хихикнул и основательно приложился к бокалу. Его круглое, мягкое лицо раскраснелось, улыбка стала еще безобразнее. «Ну-ну, Блейс, у каждого свои предпочтения. В обмен на мои услуги бароны обещали мне все, что я захочу. Все, что угодно. А здесь, в Замке, я видел одно восхитительное создание, такую сладкую юную штучку… Я хочу ее, и я ее заполучу. Уверен, что в конце концов она очень меня полюбит.»
Блейс отвернулся. То немногое, что он слышал о частной жизни Гайлема, способно вывернуть наизнанку желудок. Похоже, ландграфу в его удовольствиях нравится немного крови. А иногда и много крови. Гайлем смотрел голодным взглядом на высокую гибкую леди в маске, которая грациозно крутилась с мужем в пируэтах танца. Она поймала его взгляд, содрогнулась и быстро отвернулась.
Гайлем облизал губы, а муж яростно уставился на него.
«Черт побери», прорычал Блейс, «я же говорил вам…»
«Я получаю приказы не от вас!», злобно ответил Гайлем. Он вдруг повернулся лицом к Блейсу, держа в руках зловещий маленький нож. Рот его раздраженно дергался, глаза ярко пылали. «Я – Мастер меча, не забывайтесь! Без меня вам никогда не справиться с Адскими Мечами, а без этих Мечей ваше драгоценное восстание ни черта не имеет надежды на успех. Я вам нужен, Блейс, а вот вы-то мне не нужны. Моя личная жизнь – не ваше чертово дело! Никто не имеет права говорить мне, что делать! Ни вы, ни бароны, ни…»
Громадная рука легла на его руку и сдавила. Гайлем вскрикнул от боли и лицо его побелело. Слезы побежали по его щекам, а Бедивер все крушил его руку беспощадной хваткой.
«Сделаешь что-нибудь, что расстроит наши планы», тихо прошипел сэр Бедивер, «и я изувечу тебя, заморыш. Изувечу так, что ты никогда не сможешь ходить прямо.»
Он отпустил, и Гайлем, злобно фыркая, прижал ноющую руку к груди.
«Потом можешь делать, что хочешь, отвратительный недомерок», сказал сэр Бедивер. «Но не сейчас. Пока Харальд не занял прочно трон и не находится под нашим надежным контролем, ты не сделаешь ничего, что может осложнить нашу миссию. Тебе ясно?»
Гайлем быстро кивнул, и Бедивер отвернулся от него, спокойно наблюдая за кружащейся толпой. Алое свечение уже меркло в его глазах, но безумие, как всегда, оставалось.
Блейс медленно качал головой, пока Гайлем неуклюже прятал свой нож. Не в первый раз Блейс удивлялся, как он дошел до такого, плетя измену против короля вкупе с берсеркером и извращенцем. Во всем этом виноват Джон – слишком слабый король. Будь он сильнее, способнее, делай то, что так очевидно необходимо, измена была бы не нужна. Тебе не следовало хвататься за Куртан, Джон. Все другое, и мы еще могли бы заключить сделку, но раз ты открыл Оружейную, я больше ничего не могу для тебя сделать. Харальд будет лучшим королем. Он понимает реалии власти. Сильный король на Лесном троне, работающий в союзе с баронами, а не против них – вот, что нужно. А тогда и Лес Мрака будет отброшен, демоны разбиты, и вообще, все будет, как должно.
Все.
Черт побери тебя, Джон! Черт тебя побери за то, что ты превратил меня в предателя!
Сесилия уверенно скользила сквозь громко болтающую толпу, завлекая блестящими разговорами людей, которых она не выносила, и улыбаясь так, что сводило скулы. Несмотря на множество воздуховодов становилось душно, а несмолкаемый рокот голосов так давил Сесилии на нервы, что ей казалось, что она сейчас закричит. Наконец, она решила, что с нее достаточно, и твердо взяв Грегори за руку, силой повлекла его к чаше с пуншем, в поисках небольшого спокойствия и очень большого бокала.
«С кем еще нам надо поговорить?», спросила она, жадно глотая пунш.
«Со всеми», спокойно ответил Грегори. «Нельзя позволить, чтобы отсюда ушел хоть один человек, не на все сто процентов убежденный, что в его лучших интересах встать на нашу сторону.»
Сесилия опустошила бокал и заново подставила его под струю пунша.
«Знаешь, Грегори, я помню, когда я могла танцевать и пить весь вечер и всю ночь до самого утра, поспать четыре часа, проснуться радостной и с яркими глазами, готовая все повторить сначала. Посмотри на меня сейчас: я здесь всего лишь несколько часов, а уже валюсь с ног. Я старею.»
«Чепуха», галантно заметил Грегори.
«Правда», печально настаивала Сесилия. «Мне сорок один год, у меня пробивается двойной подбородок, а груди обвисли.»
«Вздор», твердо сказал Грегори. «Ты такая же молодая и красивая, как всегда. Я-то знаю.»
Сесилия улыбнулась и устало склонилась на грудь молодого стражника.
«Дорогой Грегори, ты всегда говоришь приятное. Наверное, поэтому я и держусь за тебя.»
«Определенно, не только по этой причине.»
Сесилия хихикнула и отпрянула. «Позже, дорогой, позже. Нам надо работать.» Потом она поколебалась, задумчиво глядя на него. «Грегори…»
«Да, моя леди?»
«Почему ты остаешься со мной? Ты же знаешь, что я никогда не разведусь с Дарием.»
«Да», ответил Грегори, «знаю.»
«Ты любишь меня?»
«Наверное. Какая разница, раз мы приятно проводим время вместе?
Беспокойся о завтрашнем дне, когда он наступит, а сейчас мы рядом и я никогда не был более счастлив. Никогда.»
Сесилия протянула руку, крошечной ладонью взяла его за ухо, повернула голову к себе и нежно поцеловала. «Спасибо тебе, дорогой», тихо сказала она и отпустила его. «Теперь сделай мне одолжение, пойди и поговори пока один с этими ужасными людьми. Я посижу здесь, подожду, пока утихнет головная боль и вернутся жизненные силы.»
Грегори дружелюбно кивнул и мужественно зашагал в бурлящую толпу.
Сесилия с сомнением взглянула на пунш в своем бокале, потом пожала плечами и изящно пригубила его. Еще бокал ей не повредит. Подошел Дарий, вытирая лоб шелковым платком, видавшим лучшие дни.
«Как у нас дела?», спросил он, страстно глядя на чашу с пуншем.
«Не слишком плохо», ответила Сесилия. Она предложила ему отхлебнуть из своего бокала, но он покачал головой. «Не тревожься, Дарий. Большинство с нами, остальных надо просто уговорить делать то, что они в любом случае хотят делать сами.»
«Если кто-нибудь двинется уходить, сразу дай мне знать.»
«Обязательно. Отравленный кинжал у тебя, конечно, под рукой?»
