Надежда Первухина - Имя для ведьмы
– Придется мне заниматься возвращением тебе человеческого облика. Вот так-то... сестра.
Первым этапом Наташиной психической реабилитации я посчитала водные процедуры. Наташа абсолютно не реагировала на мои реплики, подчиняясь только командам типа: «Подними руки», «Иди», «Садись»... В результате пришлось чуть ли не волоком тащить ее в ванную и самой ее раздевать, потому что, похоже, непобедимая красавица не умела даже молнию на джинсах расстегнуть. Наполнив ванну, я аккуратно усадила туда Наташу, избегая встречаться с ней взглядом. Знаете почему? Вы когда-нибудь держали на руках больную кошку, у которой даже на мяуканье сил не осталось и она только и может, что смотреть на вас, готовая покорно принять из ваших рук и ласку и боль? Вот у Наташи были точно такие же глаза, и я не могла в них глядеть. Я уверена, что, поменяйся мы местами, она – прежняя, сильная, уверенная – со слабой и немощной мной просто не стала бы возиться, а размозжила бы череп, сочтя это милосердием... Но все-таки я – это я.
– Вода не слишком горячая?
– Что? – Снова обесцвеченный взгляд и голос. Уж лучше бы я с нею дралась!
– Понятно. Голову ты сможешь помыть самостоятельно? Каким ты пользуешься шампунем: для жирных волос, или для сухих, или... Говори же хоть что-нибудь, черт бы тебя побрал!
Я тут же прокляла себя за этот окрик, потому что Наташа испуганно вжала голову в плечи и затравленно посмотрела на меня из облаков мыльной пены.
– Извини, я больше не буду кричать. Я сама тебя искупаю. Надеюсь, ты не боишься щекотки?
В конце концов выкупанная и укутанная в два полотенца Наташа полулежала на диване, а я поила ее с ложечки мятным чаем. Она послушно открывала рот, с явным удовольствием проглотила плитку шоколада и, благодарение четырем стихиям, перестала кричать (а раскричалась она, причем истошно, оттого, что я вознамерилась после мытья просушить ее волосы феном. Она испугалась фена. С психами надо постоянно быть настороже)...
– Наташа хочет спать, – с ласковой настойчивостью посмотрела я ей в глаза, отставляя пустую чайную чашку.
– Спать, – покорно кивнула бывшая служительница Темных сил и смежила веки.
Я поводила правой рукой над ее головой, шепча старинный заговор для глубокого и крепкого сна: «Посередь четырех дорог выкопан колодец глубок, катится-катится клубок да с полуночи под порог... Спи, голубок...» Наташа засопела, теперь она, по идее, будет спать до тех пор, пока я не разбужу ее встречным заговором. Надеюсь, так оно и случится, квартира Баронета находится под его персональной защитой, и вряд ли кто-то осмелится, да еще в свете происшедших событий, сунуть сюда свой любопытный нос... Я бережно укрыла Наташу пушистым пледом, постояла над ней в задумчивости. Во сне лицо Наташи было красивым и трогательно-беззащитным, ушли отвратительные черты прежней одержимости, и смягчились признаки теперешнего помешательства. Я вспомнила, что, когда купала бывшую ведьму, на ее теле уже не было каббалистических татуировок и прочего дешевого оккультного непотребства. Только небольшая затянувшаяся треугольная ранка под левой грудью. Словно от укола ритуальным ножом...
– Эх, Наталья, и зачем ты подалась в оккультные сети? – тихо вздохнула я. – Красивая баба, все при тебе, деньги были, муж... муж тоже был. Ну, понятно, я по жизни ведьма, а тебе-то чего в этом понадобилось? Глупость одна. Да и здоровье угробила.
Наташа только сопела в ответ. Я поставила по маленькому глиняному горшочку у нее в головах и в ногах. В шкафу у Баронета нашла шкатулку со специальными травами, взяла оттуда немного и разложила по горшочкам. Щелкнула пальцами и, когда травы воскурились, заполняя легким ароматным дымком комнату, произнесла заклятие, запрещающее демонам возвращаться в душу, которую они покинули. Так-то оно верней будет...
– Ничего, Наташа, вылечим мы тебя. Будешь просто человеком, с мозгами безо всяких выкрутасов... Может быть, даже... к мужу вернешься. Ему ведь как раз не нужна ведьма...
А почему бы и нет? Сделать эту пару вновь счастливой? Кто сказал, что ведьмам не положено творить добрых дел?! Ведьмы сами решают, что им творить.
* * *... Травы давно догорели, дым рассеялся, на исходе был второй час, отпущенный мне мамой на уход за Наташей, а я изучала учебник по прикладной психиатрии, пытаясь идентифицировать Наташину немочь при помощи медицины и найти медицинское же решение проблемы... Бесполезно. Психиатрия, конечно, обширная наука, но даже и в ее классификации не встречается такая патология, как одержимость демонами с последующим использованием магии.
Передо мной было два пути: или немедленно брать такси и мчаться на ужин к маме, чтобы не расстраивать ее своей непунктуальностью. Либо...
Так же немедленно взяв такси, мчаться к гадалке бабе Кате, дабы проконсультироваться с ней по вопросу лечения моей бывшей соперницы.
Вот ведь проблема: и маму обидеть не хочется, и совет бабы Кати позарез необходим!
Однако я приняла поистине соломоново решение. Подкатив на такси к избе гадалки, я попросила шофера подождать и влетела в дом, расшугав неизменных котов на крылечке.
– Баб Кать, выйди, я знаю, что ты дома! – крикнула я.
– И не дома она вовсе, а в теплице, рассаду удобряет! – проурчал черный кот, потираясь о мою ногу. Его янтарные глаза нахально блестели.
– Ну так сбегай, не поленись, скажи хозяйке: Вика пришла. Нужда у меня до нее очень большая!
Кот мявкнул и дунул с крыльца в сторону необозримого огорода. Я потопталась на пороге, достала было сигареты, но под осуждающим взглядом второго кота сунула их обратно. Строгие у них тут, в глуши, нравы. Прямо Домострой!
– Наконец-то пожаловала! – старая гадалка вытирала руки о передник и улыбалась. – Все не навоюешься никак, про меня, старуху, совсем забыла!
– А вот и не забыла. Баб Кать, милая, поедем ко мне домой, прямо сейчас! У меня там ужин праздничный, шампанское, розы... Селедочки я по дороге куплю! С мамой тебя познакомлю! Мы это... наше освобождение праздновать будем.
– Ой, темнишь ты что-то, доча, – покачала головой гадалка, но передник сняла. – Быть по сему. Дай только минутку – переодеться. Негоже в гости чумичкой идти.
Ровно через минуту баба Катя сошла с крыльца в эффектном костюме из темно-лилового бархата. Свои седые волосы она уложила под высокий гребень и белый кружевной шарф на испанский манер.
– Баб Кать, да ты просто картинка! – искренне восхитилась я.
– На том и стоим, – гордо ответствовала гадалка, запирая калитку солидным амбарным замком.
– Неужели воров боишься? – поинтересовалась я.
– Боюсь, – кивнула баба Катя. – О прошлом годе залезли два алкаша соседских, вылакали у меня пять пузырей особой настойки, что помогает девкам парней присушивать.
– И что?
– Да ничего. Пришлось энтим алкашам ориентацию менять. Они теперь, по слухам, в каком-то кабаре трансвеститами работают... Вот я и запираю избу, чтоб наши мужики поселковые при своей ориентации оставались.
* * *... Я прохохотала всю дорогу, лишь когда подъехали к дому с ярко светящимися окнами моей квартиры, я посерьезнела. Глянула на часы. Конечно, опоздала. Мама, наверное, вся извелась от волнения и обиды. Ну да ладно. В компании с бабой Катей мы ее быстро развеселим.
– Мама, у нас гости! – с порога крикнула я, исключая всякую возможность скандала на тему «Где Это Ты Шлялась!». Баба Катя смущенно топталась в прихожей, но я решительно повлекла ее в гостиную, где печальная мама сидела за накрытым столом и делала вид, что смотрит по телевизору «Побег из Шоушенка».
– Мамочка, – я лисой подскочила к ней, чмокнула в щеку. – Ну не дуйся, пожалуйста, я спешила, как могла, а там такой запущенный случай... И к тому же, смотри кто к нам пришел!
Подполковник налоговой полиции и высокопрофессиональная гадалка-чародейка изучающе долго смотрели друг на друга. Затем я кожей ощутила, как атмосфера в доме из напряженной превратилась в дружески-неофициальную.
– Татьяна Алексеевна. Можно просто Таня, – отрекомендовалась мама, подходя к гадалке и протягивая руку для пожатия.
– Катерина Измаиловна. Можно просто Катя, – гадалка крепко пожала мамину руку, а потом перевернула ладонью вверх и пристально вгляделась: – Тань, ты давно у отоларинголога была? Смотри, у тебя тут опасность хронической болезни среднего уха на шестом десятке жизни. Сходи проверься, нечего болезни запускать...
Мама зачарованно посмотрела на гадалку. Потом перевела взгляд на меня.
– Баба Катя – гадалка, хиромант, ворожея, – пояснила я. – У нее высшее образование, профессорская степень.
– Магистерская, – потупившись, поправила меня гадалка.
– Великолепно! Такое знакомство – просто честь для меня! – воскликнула мама. – Без церемоний, прошу к столу! Извините, конечно, что небогатый ужин, так, салатики, курица-гриль с ананасами, яблочное желе на десерт...
