Кэтрин Куртц - Высший Дерини
Нетрудно было представить, почему они вьются там, и Келсон опустил голову, стараясь отогнать подступившую к горлу тошноту.
– Это… это наши знамена? – спросил он.
Один из помощников Варина опустил голову.
– Кажется, да, сэр. Они… все мертвы, – голос его звучал глухо. Казалось, он сдерживает рыдания.
– Ну, хватит, – сказал Морган, беря командование в свои руки. – Поскольку Венсит оставил нам это жуткое послание, нам ничего не остается, как прочесть его. Нигель, дай указание, чтобы охрана следовала за нами.
Он вонзил шпоры в бока лошади и помчался вниз по склону. Дункан и епископы поскакали следом.
Келсон нерешительно посмотрел на Нигеля, который, казалось, ждал указаний короля, затем кивнул и поскакал догонять остальных. Варин ехал рядом с ним. Нигель повернулся и подозвал охрану.
Всадники летели вниз по склону, но, по мере приближения к жуткому месту, лошади замедляли бег. Их пугал стоящий в воздухе запах смерти.
Лошади испуганно шарахались, когда мимо них пролетали огромные черные птицы, оглушительно хлопая крыльями.
Да, страшна была участь тех, над кем кружили эти стервятники.
Они были одеты в голубые, серебряные и алые цвета – цвета Кернея и Кассана, и каждый из них был посажен на вбитый в землю дубовый кол. Некоторые, наименее защищенные доспехами, почти целиком стали добычей птиц. В воздухе стоял тошнотворный сладковатый запах тлена и разложения. Келсон стал белее, чем горделивое перо на его шлеме. Его спутники выглядели не лучше и молчали.
Дункан опустил голову и закрыл глаза, не в силах смотреть на жуткую сцену.
И даже Варин заерзал в седле, словно собирался упасть в обморок.
Кардиель достал белый платок и зажал им рот и нос, очевидно, борясь с приступом тошноты.
– Сэр… – начал он, повернувшись к Келсону, но вдруг осекся и некоторое время молчал, а затем заговорил снова. – Сэр, кем же надо быть, чтобы сделать такое? Есть ли душа у этого человека? Может быть, он собрал всех демонов для служения себе?
Келсон покачал головой.
– Демоны здесь ни при чем, епископ, – прошептал он. – Он рассчитывает на то, что нас охватит ужас. И ужас более сильный, чем тот, которого он мог бы достичь с помощью магии.
– Но зачем?
Морган одернул упирающуюся лошадь и с трудом проглотил комок в горле.
– Венсит знает природу человеческого страха, – тихо прошептал он. – Вид своих близких убитыми и подвергнувшимися надругательствам производит жуткое впечатление на людей. Тот, кто это придумал…
– Это придумал не человек – Дерини! – крикнул Варин, резко повернув лошадь, чтобы посмотреть в лицо Моргану. – Это мог сделать только Дерини, – в глазах Варина вспыхнул фанатичный огонь, хотя Келсон думал, что никогда больше не увидит этого. – Теперь вы видите, на что способны Дерини. Ни один человек не сделает такого с убитым врагом. Это мог сделать только Дерини. Я же говорил вам, что им нельзя доверять!
– Ты забыл, Варин! – оборвал его Келсон. – Я тоже возмущен этим, но в истории уже был прецедент, когда люди делали подобное. Ты лучше воздержись от оскорблений Дерини. Ясно?
– Сэр, – начал Варин. – Вы меня не поняли. Я не имел в виду вас, Ваше Величество…
– Его Величество знает, что ты имел в виду, – сказал Арлиан, окидывая взором жуткую картину. – Самое важное во всем этом…
Он замолчал, внезапно задумавшись и глядя на насаженные на колья трупы, затем резко соскочил с седла.
Все смотрели с недоумением. Арлиан подошел к ближайшему мертвецу и откинул его плащ. После секундной паузы он перешел к следующему и сделал то же самое. Затем он вернулся к Келсону и остальным, которые ждали его, не двинувшись с места.
– Сэр, подойдите сюда на минуту. Все это очень странно.
– Что? Смотреть на мертвецов? Нет, я не хочу. Они мертвы. Разве этого мало?
Арлиан покачал головой.
– Нет. Вы должны посмотреть. Морган, Дункан, вы тоже подойдите. Мне кажется, эти люди были убиты до того, как их посадили на кол. Возможно, в бою. У них у всех огромные раны, сделанные кольями, но крови вытекло совсем мало.
Обменявшись озадаченными взглядами, Морган и Дункан соскочили с лошадей и направились к Арлиану. После секундного замешательства к ним присоединился и Келсон. По склону в сопровождении вооруженных всадников спускался Нигель. По мере приближения к жуткому месту их тоже охватывал ужас.
На вершине холма собрались генералы Келсона и смотрели вниз, на равнину, раскинувшуюся впереди.
Когда подскакавший Нигель соскочил с седла, Арлиан подозвал его и указал на ближайший труп.
– Посмотри, теперь я уверен, что прав. На нем столько ран, а одежда совершенно чистая, без следов крови. Их, вероятно, переодели в новую одежду, чтобы ввести нас в заблуждение. И, следовательно… – он потянулся к шлему одного из мертвецов, – это совсем не обязательно наши люди.
Когда он скинул шлем на землю, у присутствующих вырвался крик ужаса: мертвец был без головы. Только запекшиеся почерневшие сгустки крови и плоти предстали перед их глазами.
Арлиан торопливо бросился к следующему трупу и снял с него шлем.
И этот труп был обезглавлен!
Выругавшись, Арлиан стал сбивать шлемы направо и налево. Они со звоном катились по траве, а глазам ошеломленных людей открывались жуткие обрубки, торчащие из доспехов. В бешенстве Арлиан отвернулся в сторону и ударил кулаком по ладони.
– Будь они прокляты на веки вечные! Я знаю, что для них нет ничего святого, но я даже представить себе не мог, на что способен Венсит!
– Это… это работа Венсита? – спросил Нигель, глотая слюну и стараясь не смотреть на страшную картину.
– А чья же еще?
Нигель недоверчиво покачал головой и сказал:
– Боже, здесь ведь человек пятьдесят, – голос его оборвался, – и у всех отрублены головы. А ведь это были наши товарищи! И мы теперь даже не знаем, кто они! Мы…
Он опять замолчал и отвернулся в сторону, издав слабый стон.
Келсон посмотрел на Моргана. Морган казался невозмутимым. Его эмоции выражались только в нервных движениях рук, сжимавшихся и разжимавшихся в кулаки.
Дункан тоже держал себя в руках, хотя Келсон мог представить себе, какого усилия воли ему это стоило.
Морган, должно быть, почувствовал на себе взгляд Келсона, потому что, обернувшись, похлопал его по плечу и повернулся к остальным.
– Необходимо исполнить ритуал похорон, но, конечно, не полный: у нас мало времени. Нужно также осмотреть окрестности. Наверняка мы еще найдем что-нибудь подобное, если не хуже. Келсон, – обратился он к королю. – как ты думаешь, не следует ли нам сообщить об этом всем нашим людям?
– Непременно.
– Согласен. Но надо сказать о том, что эти люди погибли до того, как их принесли сюда, что они погибли в бою, а не посажены на колья, как дикие звери.
– Верно, – согласился Арлиан. – Это укрепит солдат в решимости драться с врагом. Они поймут, что нельзя отдавать родную землю Венситу на поругание.
Келсон кивнул. Самообладание вернулось к нему.
– Хорошо. Нигель, подготовь все к похоронному обряду.
– Да, сэр.
– А ты, Варин, возьми своих людей и осмотрите окрестности.
Варин кивнул:
– Хорошо, сэр.
– Арлиан и Кардиель. У нас нет времени для настоящей службы, но все же несколько слов вы должны сказать. А если вы сможете опознать кого-нибудь из несчастных, то… скажите мне. Я знаю, как это сложно, ведь трупы обезглавлены, но… – он вздрогнул и отвернулся. – Пожалуйста, сделайте, что можно.
С опущенной головой Келсон подошел к своей лошади, повернул ее так, чтобы больше не видеть ужасного зрелища, вскочил в седло и поехал, не оглядываясь, прочь.
Он поднимался вверх по склону, чтобы присоединиться к своим генералам, а Арлиан, проводив его глазами, посмотрел сначала на Варина с его людьми, потом на Нигеля с его свитой, и начал свою скорбную работу. Он снимал несчастных с кольев и укладывал их на землю.
Закончив, Арлиан подошел к Моргану и Дункану и обнял их за плечи.
– Наш юный король очень потрясен, друзья мои, – тихо сказал он, глядя на солдат, которые продолжали начатую им работу. – Как это отразится на нем?
Морган фыркнул, сложив руки на груди.
– У тебя удивительная способность задавать вопросы, на которые я не могу ответить. Как это отразится на всех нас? Ты знаешь, что меня беспокоит больше всего?
Арлиан покачал головой, а Дункан вопросительно посмотрел на своего кузена.
– Сейчас перед нами просто трупы, – тихо сказал Морган. – Может быть, это просто мертвые солдаты Венсита, переодетые в нашу форму, хотя я сомневаюсь в этом, – он помолчал, глаза его сузились. – Но кто-то ведь знает, кто эти солдаты. Трупы их здесь, а головы где-то в другом месте. Я вот задаю себе вопрос: что наши люди сделают, если мы найдем эти головы?
Похоронный ритуал занял час времени, а затем колонны двинулись мимо погребальных костров, салютуя погибшим товарищам.
Гнев и возмущение вызвало у солдат это надругательство над телами погибших. Такое зверство требовало отмщения: тому, кто сделал это, не могло быть пощады. Битва, которая должна начаться завтра утром, будет жестокой и кровавой.
