Глен Кук - Башня страха
– Придержите коней, господин атаман. Я сочувствую движению, верно. Но я не у вас в подчинении. Мои люди и пальцем не шевельнут ради Живых. Они готовы кое-что сделать для меня – но лишь кое-что. Да и сама я готова далеко не на все.
Не придется ли ему переселиться в другое место?
– Кроме того, – продолжала Мериэль, – на улице Чар опять полно дартар. Ты говорил, они поддержали плотника прошлой ночью. А если попытаешься наложить на него лапу со свойственной Живым грубостью и бесцеремонностью, они тебя живьем проглотят. Понял?
– Понял. Забудь. Черт с ним, с Кадо.
– Ты, знаешь ли, становишься не в меру раздражительным. Начинаю подозревать, что Генерал ошибся в выборе преемника. Ты не даешь себе труда задуматься или хотя бы довести до конца начатое. Но смело отдаешь приказы, которые через двенадцать часов могут привести к войне. Тебе необходимо точно знать, что происходит. Ради Арама! Задумайся. Вам не обойтись без надежных штаб-квартир. И надо наладить связь с атаманами. В противном случае великое восстание обернется глупейшим и сокрушительным разгромом.
Бел-Сидек снова засверкал глазами. Он не привык выслушивать выговоры ни от кого, кроме распоряжавшихся в порту геродиан. Но там покорность была частью его святой миссии.
– Что ж, я пойду сам.
– Нет. Ты не думаешь, что при дневном свете дартары легко узнают тебя? Пойду я. А ты отправишься в Хар. Я попрошу двух своих людей сопроводить тебя. Я владею несколькими домами в Харе. В них никто не живет. Я прячу там оружие. Это будет твое убежище и штаб-квартира. Можешь попросить сопровождающих отнести несколько записок – так, для затравки. Но потом они покинут тебя.
Бел-Сидек вздохнул и поднялся. Спорить с Мериэль было бесполезно.
– Старик надул тебя, но хватит носиться со своей обидой, – заключила Мериэль. – Давай, ноги в руки, и ступай, принимайся за дело.
* * *Йосех места себе не находил. Раны нещадно мучили юношу, но он не мог даже прилечь. Эта дверь в нескольких шагах…
Они успели пошептаться, обменяться несколькими словами до того, как Кадо попросил Фа'тада и других дартар покинуть Дом Правительства. Генерал ни словом не обмолвился о присутствии наемников в городе после комендантского часа, ничего не спросил о Шу. Фа'тад, казалось, был разочарован.
Орел прошел с ними до самого, поста на улице Чар. Йосех думал, что им найдется, что обсудить, но Фа'тад молчал. Довел их до места вчерашней стычки, а потом растворился в тумане, по-прежнему ведя под уздцы коня, на котором въехал в город. Ночью в квартале, кишевшем убийцами и ворами, этот удивительный старик не чувствовал ни малейшего страха.
И в самом деле, чего мог бояться Фа'тад ал-Акла, любимец богов?
Теперь он уже вернулся и совещался в переулке с Ногахом и с несколькими старыми своими дружками, Мо'атабаром в их числе. О чем шла речь, Йосех не знал.
– Слушай, подметки протрешь, братишка, – окликнул его Меджах. – Прилег бы, вздремнул немножко.
Нет, этого Йосех сделать не мог, хотя была глубокая ночь. Он отрицательно помотал головой.
– Потом пожалеешь?
– Почему? Что-нибудь готовится?
– Не знаю. Но опыт подсказывает мне – не упускай случая выспаться, а потом локти себе будешь кусать.
– Пойду взгляну сверху, что там делается, – буркнул Йосех.
До сих пор ему не удавалось увидеть ничего из происходящего на крышах или в подземельях Шу. Наверное, если смотреть с моря или с какой-нибудь возвышенности, чтобы охватить взглядом все крыши сразу, – это было удивительное зрелище. Но с мостовой улицы Чар, сколько ни верти головой, ни с южной стороны, ни с северной – одинаково ничего интересного.
Йосех прошел мимо помощников каменщиков, в обязанности которых входило подносить рабочим кирпичи и цемент. Они стояли у подножия узенькой лестницы – единственного прохода между домами. Чтобы подняться наверх, пришлось ждать, пока несколько подсобных рабочих спустятся вниз. Но и поднявшись, Йосех не увидел почти ничего нового.
Здания, выходившие непосредственно на улицу Чар, были все одноэтажные; стены отштукатурены и выкрашены в грязно-белый цвет; крыши слегка наклонные – чтобы стекала вода. Тротуары – шага четыре в ширину. Проходы все были извилистые, петляли туда-сюда, то и дело попадались ведущие то вниз, то вверх лесенки – словом, все как в переулке, в котором Йосех столкнулся с похитителем детей. Лишь немногие из обитателей этого невеселого места выползли на улицы и следили за снующими по их владениям дартарскими воинами и каменщиками.
Йосех поднялся на следующий уровень. Опять то же самое, разве что здешние улочки составляли как бы второй этаж, надстройку над нижними, и многие проходы вели не к дверям домов, а к подножиям лестниц. Некоторые из этих проходов каменщики сейчас закладывали кирпичами. Работали они под навесами, защищавшими их от дождя. Почти все лестницы, которые решено было оставить, находились внутри домов. Обычно в таком строении жили сразу несколько поколений кушмаррахан – и каждое новое надстраивало свой этаж.
В центре квартала встречались места, добраться до которых можно было, лишь спустившись на добрых пять пролетов.
С уровней выше третьего лабиринт был практически недоступен.
Йосех с трудом мог представить себе, что будет, если все здешние жители высыпят наружу. Сравнить это можно лишь с роем пчел, кружащимся вокруг ульев.
Еще выше круглые по форме строения действительно напоминали гигантские ульи. Но на четвертом уровне в отличие от густонаселенного центра многие дома стояли пустые.
А что, если бы геродиане не запретили эти бесконечные надстройки? Через сотни лет в Шу было бы уже шесть-семь уровней, а ходы и переходы между ними запутались бы вконец и стали бы совершенно недоступны посторонним.
Хотя дождь только моросил, в низких местах вода из водостоков собиралась в небольшие ручейки и озерца. И у каждой лужи толпились женщины с кувшинами. Практически ни капли воды не пропадало зря. Однако один поток стекал в лестничный проем. Йосех подумал, что при сильном дожде он, наверное, здорово заливает лабиринт.
На верхних уровнях даже деревянные мостовые были выкрашены в белый цвет. Кругом белое – и он один-одинешенек плутает в этой странной пустыне. За пеленой дождя юноша почти ничего не видел. В отчаянии, промокший насквозь, он повернул назад.
Что такое делается в этом проклятом Кушмаррахе? Все точно готовятся к чему-то. Йосех совсем потерял голову в этой сумятице. Он готов был пожалеть, что не остался в горах. Если бы… если бы не Тамиса.
Неосуществимая мечта – но сердце его забилось быстрее. Может, именно недоступность делала девушку такой привлекательной для него.
Йосех хотел было попроситься у Ногаха исследовать лабиринт, но за время его отсутствия что-то произошло. Фа'тад поспешно выводил людей из переулка. Йосех застыл, разинув рот. Некоторые воины сменили черное дартарское одеяние на кушмарраханское и закутались в непромокаемые плащи – чтобы скрыть лица и не выдать себя.
– Что случилось? – спросил юноша Меджаха.
– Кто-то пришел навестить зятя твоей красотки. Орел хочет знать, куда они пойдут.
Насиф потряс его за плечо.
– Что такое? – проворчал Аарон.
– Кто-то стоит под дверью. Думаю, это тот, кого мы ждем. Аарон вздрогнул, попытался вскочить, но сморщился от боли. За время сна руки и ноги у него совсем онемели. Аарон опробовал новый “глазок”.
– Женщина, безобразная. С ней никого, – прошептал он. Насиф улыбнулся краем губ.
– Впусти ее. – Он отступил в сторону и стал так, чтоб его не видно было за закрытой дверью.
Аарон отпер.
– Чем могу служить? – Смотрел он не на женщину, а по сторонам. Но увидел лишь дартар и обычных прохожих. Никто не проявлял интереса.
– Я та, кого вы ждете, – сказала женщина. Она как будто забавлялась ситуацией.
– Входите. – Аарон пропустил гостью. – Вы меня разбудили. Что вы имеете в виду под “та, кого вы ждете”?
– У вас сообщение от одного генерала к другому, разве нет? – спросила женщина, проходя в комнату.
– Не у меня. Просто подумали, что за мной будут следить. Передать сообщение должен Насиф. – Аарон закрыл дверь.
Женщина смерила Насифа взглядом. Она была удивлена, но не обескуражена.
– Вас они не упомянули. Скажу им, чтоб были повнимательнее.
Аарон чувствовал себя неловко. Эта женщина вела себя совершенно по-мужски.
– Может, развести огонь и согреть воды?
– Не надо, я здесь не задержусь. Но все равно – спасибо. Хорошо, Насиф. Слушаю вас.
– Генерал Кадо хотел бы переговорить с полковником бел-Сидеком по поводу Накара Отвратительного и дальнейшей судьбы Кушмарраха. Это все, что я уполномочен сообщить агентам полковника. Ему лично я скажу больше. Со своей же стороны должен заметить, что генерал, по-видимому, готов согласиться на любые условия, которые полковник сочтет нужным выдвинуть, дабы обеспечить свою безопасность во время переговоров. Генерал полагает, что мы находимся на перепутье. Он думает, что в настоящий момент интересы Герода совпадают с интересами Союза Живых.
