Глен Кук - Башня страха
Перепуганная Миш последовала за сестрой. Замыкали шествие дартары. Аарон заметил, что Бруда взял с собой только братьев и еще двух воинов. Остальные поспешили назад, в переулок Тош.
Необычайно густой туман поднимался все выше. Моросил мелкий дождик. Было холодно для этого времени года, и Аарон дрожал не переставая.
Он догнал Лейлу, оглянулся на прощание. Неизвестно, доведется ли снова увидеть свой дом.
Генерал Кадо молча ждал, пока полковник Бруда продемонстрирует ему свою добычу. Пятеро дартар. Кушмарраханское семейство. Один пленный. Двое из людей Кадо, которых дартары приняли за похитителей детей. Множество трупов.
– Все?
– Кроме дартар. Хотя командира я привел.
– Хорошо. Отпустите солдат, им пора на корабль. – Кадо хватало собственных охранников.
– Я оставил двоих сторожить дом. Их тоже надо освободить.
– Я позабочусь об этом. Я послал за Фа'тадом, Сулло и его ведьмой, а также вызвал полковника бел-Абека. Кто-нибудь еще вам нужен?
– Врач. И Розан. Он следил за бандой похитителей. Прежде чем приступить к делу, они разбились на группы. Соглядатаи, которых я приставил к Розану, потеряв его, стали следить за членами банды. Они надеялись таким образом снова напасть на его след. Они вмешались в драку, и дартары решили, что это тоже похитители. К счастью, погиб только один.
Кадо внимательно осмотрел груду мертвых тел и кучку перепуганных людей, вызвал адъютанта, отдал ему приказания и вернулся к полковнику.
– Вы узнали кто-нибудь полезное?
– Таглио, мой осведомитель, одинаково хорошо знает дартарский и кушмарраханский языки. Судя по тому, что он видел и слышал, в семье думают, что ребенка похитили Живые. Дартары склонны обвинять нас.
– Мы? Почему? Бруда пожал плечами.
– В объяснения они не вдаются.
Кадо оглянулся на дартар. Все молодые, одежда разорвана в клочья, несмотря на испуг, держатся вызывающе.
– Чуете, Бруда? Это дело скверно пахнет. Есть в нем нечто неуловимое, но весьма неприятное.
– Если верить Розану, огромное значение приобретает вопрос: кто же убил генерала бел-Карба? Некто настолько веренный в своих силах, что не побоялся мести Живых. Некто, не принадлежащий ни к ним, ни к нам. Мне очень не нравится этот некто. У нас и так хлопот довольно, осложнения совсем ни к чему.
В комнату вошел личный врач Кадо и, не задавая лишних вопросов, сразу поспешил к раненой старухе.
– Вы послали людей осмотреть тело бел-Карбы?
– Да. Они доложат результаты.
– А что с мальчиком? Родители его, похоже, ничем не примечательны. Что-нибудь необычное в нем самом?
– Нет. Я и так, и эдак расспрашивал отца ребенка. Он не хочет говорить, потому что боится Живых, но кое о чем проболтался. Он служил в одном подразделении с полковником бел-Абеком.
– Совпадение?
– Думаю, да. У меня сложилось впечатление, что они с бел-Абеком отнюдь не близки, связаны в основном через жен. Те дружат с детства. Нет, ума не приложу, зачем бы кому-либо понадобилось связать руки отцу или матери мальчика. Он – простой плотник. Ее родня – сестры, все замужем за обычными простолюдинами. И мать – та старушка, что сейчас умирает от удара в живот.
Явился Сулло. Ведьма сопровождала его. Градоначальник дулся: его отдых бесцеремонно прервали. Однако он был польщен тем, что понадобился политическим противникам, что они предлагают ему вступить в игру. Интересно, подумал Кадо, стал бы Сулло вести себя, как испорченный, избалованный мальчишка, если б знал, что глава военного правительства позвал его лишь, ради маленькой ведьмы Анналайи.
Бруде пришлось все объяснить вновь прибывшим, а затем еще раз – полковнику бел-Абеку и его жене, которых доставили в Дом Правительства в сопровождении дюжины солдат. Кадо внимательно наблюдал, обменяются ли потерявшие детей матери каким-нибудь знаком. Жена бел-Абека, тусклое, серое существо, генерал никогда ее раньше не видел, залилась краской стыда или смущения. Вторая женщина точно не замечала ее существования.
– Могу я переговорить с Таглио? – возбужденно спросил полковник бел-Абек.
– Что-нибудь важное?
– Полагаю, что шум, который подняли из-за похищения ребенка, прервал заседание военного совета Живых. На нем присутствовала вся верхушка Союза. Глава движения жил совсем близко, тоже на улице Чар. Я узнал об этом только сегодня.
Зашел посыльный. Он сообщил, что связаться с Розаном не удастся, пришлось оставить сообщение. Кадо поблагодарил и отпустил его.
– Продолжайте, полковник.
– Прошлой ночью его убили, – выпалил бел-Абек. – Не знаю, кто он…
– Ханно бел-Карба, – перебил Бруда.
– Сэр?
– Вождем Живых был Генерал Ханно бел-Карба. Мы знали, что он убит, но не знали, где и когда.
Кадо заметил Фа'тада. Старик одиноко стоял в углу, у двери черного хода, похожий на огромного черного ворона. Генерал вполуха слушал доклад бел-Абека о предводителе Живых. Зато Фа'таду нынче ночью предстоит узнать много интересного. Он ведь давно затаил недовольство – ему не по нраву пришлось, что Герод подослал к бел-Карбе наемных убийц.
Ал-Акла понял, что присутствие его обнаружили. Он пересек комнату с таким видом, точно он – господин, а остальные присутствующие – его ничтожные слуги.
– Вот и я, – произнес старик на чистом геродианском без намека на акцент и посмотрел прямо в лицо генералу Кадо.
– Вы слышали достаточно? Ситуация ясна? Или попросить полковника Бруду вкратце ввести вас в курс дела?
– Я бы предпочел выслушать все с самого начала. Кадо предоставил Бруде в очередной раз пересказывать всю историю, а сам отошел к Сулло и осведомился, не попытается ли его ведьма помочь старухе. Врач, похоже, не питал особых надежд.
Затем генерал вернулся к Бруде и Фа'таду. Полковник как раз кончил рассказ.
– Надо бы послать команду в дом плотника, – сказал Бруда. – Вряд ли они кого-нибудь поймают, но, возможно, найдут что-нибудь полезное.
– Посылайте. Фа'тад, почему ваши люди считают, что эти похищения – дело рук геродиан?
Фа'тад секунд пять смотрел в глаза генералу, потом на дартарском диалекте подозвал одного из юных воинов:
– Подойди сюда, Йосех.
* * *Йосех сидел в двух шагах от Тамисы. Он не смотрел на нее, она не смотрела на него, но они чувствовали, что сейчас ближе друг другу, чем на улице Чар. Оба были испуганы. И снующие вокруг, лопочущие на своем наречии геродиане не могли их успокоить.
Потом появился Фа'тад, и Йосеху стало и того хуже. Некоторое время Ал-Акла о чем-то совещался с Кадо. А затем до Йосеха – как молотком по голове – донеслись грозные слова:
– Подойди сюда, Йосех.
В полной панике он оглянулся на Ногаха и Меджаха. Ни малейшего сочувствия. Братья только кивнули ему – выполняй приказ.
На ватных ногах юноша подошел к Фа'таду, стал по левую руку от него. Сверху вниз Йосех взглянул на блестящую лысую макушку генерала Кадо и в который раз поразился, как этим безволосым карликам удается смести любого, кто осмелится стать на их пути.
– Йосех, расскажи генералу все, что тебе известно о человеке, с которым ты столкнулся на днях в переулке Тош.
– О том похитителе детей? Все?
– Все. Давай же.
– Но я не говорю по-геродиански.
– Он понимает по-нашему.
Йосех зажмурился, набрал побольше воздуха и начал. Он изложил события с самого начала и вплоть до момента, когда они с Аароном упустили бандита с Арифом на руках. Кончив рассказ и открыв глаза, юноша увидел, что к ним присоединился подручный генерала Кадо. Геродиане обменялись многозначительными взглядами.
– Розан, – сказал Кадо.
– Должно быть, он, – отозвался другой, тоже по-дартарски. – Вот почему он казался таким загадочным. Он вовсе не наш человек. Но чей же?
– Мы уже говорили: в игру вмешалась какая-то неведомая темная сила, – ответил Кадо.
– Это все, Йосех, – заговорил Фа'тад. – Спасибо. Ты молодец.
Йосех поспешно ретировался в свой угол.
* * *Кадо проводил молодого дартарина взглядом. Генерал злился сам на себя. Все эти годы Розан бессовестно дурачил его и использовал в собственных целях. Возможно, так же он обходился и с Живыми. Негодяй не скрывал, что является членом Союза. Он почти наверняка приложил руку к убийству мортиан. Быстрота, с которой отреагировали Живые, показывает, что Розан, как и в Доме Правительства, выходил на высшее руководство.
– Полковник Бруда, отправьте людей на место, куда мы посылали извещения для Розана. Пусть арестуют всех, кого удастся там обнаружить.
– Слушаюсь, сэр.
– Этот человек, мы звали его Розаном, водил меня за нос, как самого тупого из охранников. Кому же он служит? Не Сулло и не Фатаду – это точно. Возможно, отчасти Живым, хотя никто из участников движения наверняка не уполномочивал его выдавать некоторые сведения.
Свободный агент? Чушь. Это противоречит здравому смыслу. Никто, насколько бы самонадеян он ни был, не посмеет стать между Городом и Живыми и стравливать их друг с другом ради достижения собственных целей.
