Елена Власова - Межмировая таможня
Стоп. Я сделал сразу несколько глубоких вдохов и несколько больших глотков. А с чего это я вдруг решил прощаться? Через четыре дня они вернутся, я буду в курсе, доложу обстановку, и все вновь встанет на свои места – из дежурного стажера я стану просто стажером. И все будет хорошо... на этой оптимистичной ноте я и заснул прямо в кресле, и снилась мне какая-то чушь про опера-оборотня, которым я должен стать и стану.
Утром я проснулся от того, что в кресле, таком удобном с виду, спал не я, а какая-то застывшая болячка. Болело все – голова, затекшая шея, уставшая спина, затекшая задница и скрюченные ноги. И чифан на столе, конечно, тоже уже остыл... С трудом выдираясь из кресла-ловушки, я подумал о том, как права была мама, настаивая, чтоб я приходил ночевать домой, и каким я был идиотом, что не пошел хотя бы в гостиницу. Видимо, оттого, что не уделял большого внимания зеркальному переходу, а следил только за тем, чтобы не упасть, я быстро добрался до М/Ж, куда с утра еще никто не озаботился слить запах, и выполнил все необходимые гигиенические процедуры, правда, не почистив зубы и обтеревшись своей рубашкой. Полегчало... Вернувшись в рабочий зал в полуголом виде, с мокрой рубашкой через плечо, я первым делом порылся в общем столе. Да, чифана там было много, сигарет типа "Рудничный газ" тоже, а вот из съестного – только безвкусные, бескалорийные хлебцы из цветочных лепестков. Чисто эльфийская закуска, и фигуру не портит. Но я не побрезговал даже этим. Однако этого было мало. Конечно, нужно было бы одеться, дойти до гостиницы или ближайшей столовой, но я помнил о том, что должен сделать. Время близилось к полудню, пора было получать криминальную сводку. Получал я ее долго, а пока эта усыпанная буквами бумажная змея выползала из факса, свиваясь на полу в красивые кольца, я вдруг понял, что не совсем одет. То есть рубашкой-то я, конечно, вытерся, а вот чем ее теперь заменить? Все мои вещи были в гостинице, а Вельдан – не курортный город вроде Соуза, где полуодетые люди воспринимаются как естественное явление. Хотя вот оно – форма! Моя форма была здесь вместе со всем остальным. Так, блок-карта мне необходима – теперь это мой идентификатор. Кинжал, Артуро говорил, носится только по праздникам. Я осторожно вытащил его из ножен – матовая поверхность, серо-серебристые разводы. Кинжал был абсолютно немагичен. Более того, уничтожал магию в любом встретившем его удар существе или объекте – без разницы. Он был великолепен. Я всегда считал, что неплохо разбираюсь в оружии, но я не нашел в нем изъянов. Ножны тоже были хороши, с символикой таможни – разделение и объединение Миров. В конце концов я таки прицепил его к поясу – мало ли какие у меня могут быть праздники – согласно третьему уровню допуска? Пистолет я тоже, изрядно помучившись, закрепил в подмышечной кобуре. Вот, правда, не смог даже представить себе, как можно быстро извлечь его оттуда, несмотря на любую острую необходимость. Закрепив шнуры, я посмотрелся в одно из многочисленных Зеркал – зрелище впечатляло. Нужно было срочно идти в дварфовскую лабораторию, делать портрет и посылать маме. Как раз в этот момент дежурное зеркало осветилось – на пороге нашего учреждения стоял мой новый знакомый – тролльский Капитан – и, разумеется, не мог войти.
– Айше, меня Ринель попросила зайти за тобой, когда отправишься к целителю. Так что выходи, минут пять мы тебя ждем.
Он поежился, словно от холода, и, одернув гранитный троллий камуфляж, направился к маленькому омнибусу обсидианового цвета, на котором красовалась кровавая реклама: "Гранитные плиты и прочие ритуальные услуги. Оптом и в розницу". В окошках маячили гранитные же физиономии троллей. Я уже настолько привык к черному столичному юмору, что и здесь смог улыбнуться – разумеется, спецподразделение Угыт-Джая "Гранит" могло написать на своем транспорте абсолютно соответствующую действительности рекламу. Потом я вышел в общедоступный коридор, потом на улицу. Капитан еще стоял возле фургона.
– Раах, я готов. Он обернулся.
– О, Ше, а я и не знал, что люди тоже умеют действовать быстро. Ты сегодня при параде. – Он открыл боковую дверь, и меня мгновенно втянули внутрь несколько могучих каменных лап. Он встал на подножку и скомандовал: "Поехали", – не закрывая двери. Фургон мягко тронулся, и Капитан проворчал мне: – Вашу защиту проходить – удовольствие то еще. Значит, приказ Старика таков: проходи всех целителей по максимуму, а потом ты свободен.
– А вы?
– А у нас на сегодня после всех этих событий зачистка шестого сектора Свободной. Старика наверху не любят, но доверяют. А эту историйку надо как-то замазывать, вот ему и дали добро на зачистку сектора. На официальное-то расследование все равно разрешения не дадут. Может, хочешь с нами? Ваши иногда участвуют – все хлопот меньше.
– Да нет, я на дежурстве.
– А, ну тогда молчу. Служба – это святое.
Этот тролль-смертник разговаривал со мной, как с равным, даже с некоторым уважением – еще бы, сотрудник бригады "У". Раньше бы я просто раздулся от гордости – тролли вообще, а эти-то в особенности не слишком признают другие расы. Но здесь, видимо, имело место деление не по расовому, а по профессиональному признаку.
– А в параде-то зачем? Отмечаешь первое дежурство? – Раах-но разговаривал со мной, стоя по-прежнему – не закрывая дверь и легонько придерживаясь за верхний край входа, хотя машина сейчас неслась на полной скорости. Я хотел сказать что-то соответственно мужественное, но сказал правду:
– Хотел портрет маме послать...
– Хороший парень, совсем наш. – Несколько лап ощутимо шарахнули меня по спине и плечам, а в темноте фургончика стало прямо-таки тесно от фундаментальных тролльих улыбок. И я с запозданием вспомнил, что у троллей "мама" – единственное понятие в родстве. М-да...
Остановились мы внезапно. Тролли привычно высыпались из фургончика и, наверное, задавили бы меня, но капитан подхватил меня раньше и аккуратно отставил в сторону. Мы находились рядом с небольшим парком, в котором и находился Дом Жизни Департамента Таможни.
– Нам сюда. – Капитан кивнул на несколько многоэтажных корпусов, связанных между собой разноцветными полупрозрачными переходами. – Слушай, Ше, выручи, а?
Я недоуменно посмотрел на капитана – нет, он не шутил, а скорее сам был смущен.
– Понимаешь, Ше, я не расист, с кем только наша работа не сталкивает, но есть эльфы, а есть эльфы. Там одна такая сидит... слов нет. Зайди к ней, получи направление.
– Э-э...
– Да ты только скажи, что подразделение "Гранит" идет на профилактику к дежурному целителю... и все. Она даст талончик, а целители – народ невредный, хоть и духи.
– Хорошо, но...
– Она в первом корпусе в регистратуре сидит, вон там... а мы с ребятами подождем у входа. Лады?
И я пошел, а что еще я мог сделать? Стеклянные двери, огромный холл, мягкие, удобные кресла. За регистрационной стойкой сидела светлая эльфиянка. Сияющие локоны, глаза и все как положено. И если бы я не был знаком с Ринель, на меня это могло бы произвести изрядное впечатление, а так я все время, идя к стойке, ждал, что сейчас это прелестное создание откроет свой очаровательный ротик и обдаст меня потоком если не ругани, то распоряжений и указаний. И она открыла ротик, и прелестный голосок пропел:
– О, юноша, ты страдаешь! Мы в Доме Жизни, отринь свои страхи. Мы поможем тебе, целители излечат твои раны, а я могу разделить с тобой боль твоей израненной души, истерзанного сердца. Иди же ко мне, вместе мы сильнее...
Ее голос обволакивал, сияющие глаза завораживали, и я, уже не в силах сопротивляться, подошел к стойке и произнес:
– Спецподразделение "Гранит" следует на профилактику к дежурному целителю.
Эльфийка захлопнула рот, но лишь на мгновение, ее прекрасные глаза наполнились светлыми слезами.
– И тебя, столь юного и неопытного, так же пленила эта стезя порока. Не сила, а разум и сердце должны править Миром. Ни один конфликт никогда не решала сила, она только раздувала их, толкая Мир к пропасти. И ты тоже участвуешь в этом?
– В чем?
– Толкаешь Мир в пропасть? О нет, ты только заблуждаешься, ты слишком молод, чтобы быть настолько порочным. Я вижу у тебя оружие – брось его. Оставь всякую мысль о насилии, и если так поступит каждый, то все разумные сольются в экстазе в одно сверхсущество, для которого и был создан Мир...
Она все говорила и говорила, а я чувствовал себя полнейшим идиотом. В чем-то, конечно, наверное, она была права. Но вот Ринель, например, говорит по-другому, и то, что думает, а эта...
Я потряс головой, вытрясая из ушей сладкое журчание.
– Спецподразделение "Гранит" торопится на профилактику!
Она аж покраснела от такой наглости.
– Несчастный, вульгарный смертный, возьми свой талончик. Пятый корпус, второй этаж, двести двадцать третий кабинет. Но боюсь, что тебе уже ничего не поможет, ты слишком испорчен. Тьма уже поселилась в твоем сердце...
