Виктория Угрюмова - Имя богини
Когда поток смельчаков иссяк, горожане сразу поумнели. С наступлением темноты, особенно когда луна была полная, они старались без лишней надобности не выходить на улицу, тем более за черту города. И хотя то и дело доходили слухи о загрызенном купце или погубленном рыцаре, странствовавших по своим делам мимо этих мест, город со своими оборотнями сжился и даже признал их не таким уж большим злом.
Вот почему некого было пугать айре – лесному духу и вестнику Кодеша – этой ночью. Двое, ожидавшие вестника, услышали все, что им было нужно.
Если бы на дороге находился кто-то еще, то он смог бы увидеть странное зрелище: очертания фигур вдруг поплыли, словно стали таять, а из облака тумана возникли два огромных седых волка: один с желтыми глазами, другой – с зелеными.
Айра не смог отказаться от искушения взгромоздиться верхом на широкую спину одного из хищников, и волки мягкими длинными прыжками помчались по дороге, которая вела в Аллефельд, то есть, по понятиям горожан, в никуда.
– Это страшный враг, – грозно сказал Лесной владыка, наклоняясь к самому лицу Габии, – и он должен быть уничтожен. Хорошо, если вам удастся убить их всех; но если нет – не беда. Главное, принесите мне голову этой женщины. Я щедро вознагражу вас.
Вы примкнете к ее отряду под видом людей. Говори, что хотите, но вы должны сопровождать их до тех по пока вам не представится возможность их убить. А если вы ошибетесь, то помните, что вас будет вечно преследовать не только мой гнев, но и гнев великого Лахатала, а от него вы не укроетесь даже в царстве мертвых А впрочем, – тут Кодешу пришла забавная мысль, Баал-Хаддад тоже не даст вам спуску.
Эйя и Габия незаметно переглянулись – показалось ли им, что рогатый бог зябко поеживается, когда говорит о странном противнике? Близнецы были заинтересованы впервые в жизни. Пролив в отрочестве чужую кровь, они не знали с тех пор ни жалости, ни сомнений, ни сожалений о своей судьбе. Боялись и ненавидели Кодеша и прочих богов, презирали людей и уничтожали их, не запоминая ни имен, ни лиц; но тут вдруг призадумались.
Обычно боги, и их владыка в том числе, к людям относились как к игрушкам, которые всегда можно сломать и выбросить, если ими надоест играть; а люди не только принимали такой порядок вещей, но и поддерживали. Рабы, с радостью несущие ярмо своего рабства, – вот кем были люди с точки зрения оборотней и их хозяев – богов. Что же это за смертные, заставившие взволноваться всех повелителей? Что это за странной женщина, в смерти которой они так заинтересованы?
Возбужденно переговариваясь, близнецы пробирались через чащу Аллефельда. Им уже было известно, что дерзкие люди, вторгшиеся в Мертвый лес, убили сарвоха и уничтожили Колесо Балсага. И то и другое Эйя и Габю считали делом совершенно невыполнимым, а потому навстречу маленькому отряду их гнал не столько приказ Кодеша, сколько собственное желание увидеть этих людей, прикоснуться к ним.
За долгие годы близнецы приучились мыслить и говорить почти одинаково. Вот и сейчас им в голову пришла одна и та же мысль. Может, именно эти странные и опасные для богов люди помогут им избавиться от проклятия Кодеша? И они вдруг поняли, что впервые в жизни пожалели о своей загубленной судьбе и назвали ее проклятой. А ведь до сих пор с благодарностью принимали происшедшее с ними, помня, что могли умереть под клыками Далха.
Странно, однако, подействовал один только факт, что есть люди, которых боится сам Владыка Лесов. Значит, еще не пришел конец Варду, есть надежда...
* * *Близнецы уже не шли, они бежали через заросли, проклиная необходимость передвигаться в человечьем облике – ведь так было гораздо сложнее и медленнее, – но бежали, спотыкаясь и падая, задыхаясь и хрипя.
Где-то там, далеко, упрямо двигался на северо-восток маленький отряд – последняя надежда двух оборотней.
Бордонкай сначала решил, что ослышался, с кем не бывает. Но голоса в зарослях напротив стали громче и наконец лес огласился радостными, криками:
– Люди! Люди! Постойте!
Кусты раздвинулись, и перед великаном возникли двое – до того похожие друг на друга, что Бордонкай подумал, будто у него двоится в глазах от усталости.
– Хвала богам, хвала лесу, что мы встретили вас, – радостно заговорил один из близнецов, обращаясь одновременно ко всем членам небольшого отряда.
– Ужасно хорошо, что встретили, – произнес второй, и Каэтана отчего-то подумала, что это Должна была женщина.
– Можно с вами? – хором спросили близнецы. – Мы мирные и полезные. Из лука стреляем, дичь добывать можем. Нам бы только из леса с вами выбраться. Вы хоть знаете, где он заканчивается?
– Тогда нам может оказаться не по пути, – сухо сказал Джангарай. Он понимал, что появление близнецов более чем странно, а их радостное возбуждение несколько нарочито. – Дело в том, что мы идем не из леca, а в глубь леса и нам предстоит пересечь еще и юр Ангех.
– У-ух ты! – изумился один из близнецов.
Каэтана присмотрелась и поняла, что можно безошибочно отличать одного от другого: у говорившего сейчас глаза были зеленые, а у молчавшего – желтые, Именно это сочетание желтых и зеленых глаз натолкнуло ее на неприятные размышления. Оставив Джангарая разбираться с близнецами, она поманила к себе. Ловалонгу, Бордонкая и альва.
– Послушайте, – шепнула она, не беспокоясь, что их переговоры выглядят не очень вежливо. – Может, я, конечно, фантазирую и преувеличиваю, но хотелось бы закончить наше милое странствие и остаться в живых. Вы только не смейтесь, – я думаю, что это Арескои и Малах га-Мавет.
– Этого еще не хватало, – охнул альв.
– А зачем бы им принимать облик людей? – спросил Ловалонга.
– Не знаю. – Каэ смущенно потерла нос. – Я не то чтобы уверена, но зеленые глаза, как у Арескои, встречаются крайне редко. Ну а желтые и подавно.
– И правда подозрительно, – согласился талисен-На. – Сейчас постараемся выяснить.
Тем временем Джангарай, которому вновь прибывшие не понравились с первого взгляда какой-то странной повадкой и излишней болтливостью, сердито спрашивал:
– А откуда вы тут взялись, друзья?
– Мы заблудились, – бойко и заученно ответил близнец с желтыми глазами.
– Чтобы заблудиться, нужно откуда-то выйти и куда-то ИДТИ.
– А мы и вышли, – Эйя замялся, чувствуя что черноглазый человек ему не верит, – из Элмы.
Он нечаянно назвал город, в котором они с Габией действительно жили.
– Есть такой город в Мерроэ на самой границе с лесом, – неожиданно сказал Бордонкай. – Я там когда-то был. Городишко маленький – дыра крысиная. Извините, если обидно слышать, – обратился он к близнецам.
– Да нет, – пожала плечами Габия. – Мы и сами так считаем.
– И что это вас в Мертвый лес потянуло? – ровным тоном осведомился Ловалонга.
– А вас? – обозлилась Габия. – Мы же вас не спрашиваем, зачем вы в Аллефельд забрели, зачем в Тор Ангех идете...
– То-то и оно, что не спрашиваете, – вмешалась Каэтана. – Плохо, ребята, очень плохо, что вы не спрашиваете, не делаете круглые удивленные глаза, а ведете себя так, будто вы нас тут и ожидали увидеть. Ведь место для свидания выбрано не самое обычное, правда?
Близнецы немного смутились, но Эйя справился с собой и продолжил придуманную накануне историю:
– А мы на спор, это... поспорили то есть, что пойдем, да... А оборотни по дороге, ну да... Вот, ну мы и...
– Гениальное повествование, – тихо сказала Каэтана, и все вокруг поразились жесткости ее голоса. Даже с Маннагартом она разговаривала веселее. Даже с сарвохом.
– Вы случайно не поэт, молодой человек, или сказитель?
Габия ощерилась. Она почувствовала в этой женщине, стоявшей напротив, силу воли и духа, по сравнению с которыми сила Кодеша уже не представлялась необоримой. Ей стало страшно получить такого врага.
– Он волнуется, – вступилась она за брата. – Мы и в самом деле растерялись, когда вас увидели. Мы ведь тут очень давно бродим. Людей встретить уже отчаялись. Страшно так, и нечисть всякая шатается – еле живы остались. Я Габия, – добавила она без всякого перехода, – сестра его. А он – Эйя. Вечно что-нибудь наплетет, что людей рассердит. Вы нас простите, нам бы как-нибудь с вами.
– Зачем? – непреклонно спросил Джангарай.
А Эйя подумал, что если сравнивать Далха и этого воина с мечами за спиной, то он предпочел бы полсотни раз сразиться со старым оборотнем, чем один раз с черноглазым, – потому что если Эйя был волком, то воин-черной пантерой.
Близнецы испуганными взглядами обвели поляну. На что рассчитывал Кодеш, посылая их против этих людей? Разве их можно застать врасплох, – исполин с секирой смотрит безразличными ясными глазами, в которых таится смерть. Габия так и видит, как разламывается пополам ее хребет под тяжелым ударом.
Она также видит, как опасливо косится Эйя на черноглазого воина – и не зря. Ни один из тех смельчаков, о пытались заработать награду, убив оборотней, не был похож на него, – ну и хвала богам, что не был. Иначе бы не стоять близнецам на этом месте.
