Мэтью Стовер - Герои умирают

– Ну хватит, – говорит она. – Теперь давайте спокойненько подождем прибытия полиции.

Глаза Берна встречаются с моими. Мой противник уже не бьется в лапах огров, с его лица сползает сардоническая улыбка, губы изображают воздушный поцелуй и шепчут: «В другой раз».

Огр поднимает меня повыше и встряхивает. Мои ноги болтаются в футе от пола, а связки в плечах начинают ныть. Зато теперь я могу поднять голову. Все ясно – если полиция меня заберет, им будет все равно, на чем я попался. К тому времени, как я выберусь, спасать Пэллес будет уже поздно.

Огр снова встряхивает меня – видимо, в качестве не слишком учтивого предупреждения.

– Не выкидывай номер-ров, – рокочет он, щелкая клыками. – Я тебе запросто покажу, где раки зимуют.

– Ладно, – негромко говорю я, – поглядим.

Я подтягиваю колени к груди и брыкаюсь, словно дикая лошадь, выгнув спину. Ноги попадают в торс огра, и мне кажется, будто я топаю по каменному полу. Огр рычит, но цель моя заключалась не в этом.

Ударив его в грудь, я перекатываюсь через плечо, как футболист в атаке. Оказавшись позади огра, я обхватываю его голову ногами, изображая нечто вроде полунельсона. Он хрюкает и инстинктивно поворачивает голову, чтобы вонзить мне в бедро свои мерзкие клыки. Один из них рвет кожу и вонзается в мою плоть.

Вот теперь будет больно.

Я изворачиваюсь и, напрягая пальцы, бью назад, аккурат в край глаза огра. Глаза у этих чудищ покрыты твердой пленкой, как у змей, но вырубить их не труднее, чем человечьи. Я вонзаю руку в глаз, откуда фонтаном забила кровь, потом вырываю этот глаз размером с бейсбольный мяч из глазницы под мокрый треск рвущихся мускулов. Теперь глаз висит только на зрительном нерве, слегка касаясь щеки хозяина, Огр визжит у моего бедра и отпускает мою руку, чтобы прижать лапы к морде. Я разгибаю ноги, снова брыкаюсь и высвобождаюсь из его клыков.

Падаю мешком, однако вскакиваю на ноги. Скорость, с которой обжигающая кровь льется по ногам, говорит о том, что огр здорово меня потрепал. Просто смешно – после боя с Берном у меня не было ни царапины, а какая-то безмозглая скотина ухитрилась вырвать из меня кусок мяса.

Огр трубно ревет, пытаясь запихать глаз обратно в глазницу. Окружающие пятятся от меня, зажимая уши. Берн снова начинает биться, изо всех сил изворачиваясь и рыча угрозы, однако два огра крепко держат его и отпускать, видимо, не собираются.

Я бросаю взгляд на Кайрендал; она, похоже, собирается использовать какое-то заклинание. Из наплечных ножен я достаю свой последний метательный нож, демонстрирую ей – и она отказывается от своих намерений.

В краткий миг тишины, когда огр переводит дыхание, я громко объявляю:

– Я ухожу. Первые трое, что попадутся мне по дороге – мужчина ли, женщина или нелюдь, – умрут. Прямо здесь и умрут.

Мне верят. Дорога к двери мгновенно очищается, и я бегу изо всех сил, вылетая к солнечному свету и запахам города.

Яростные крики Берна у меня за спиной заглушаются городским шумом.

А все-таки иногда страсть к насилию мне неплохо служит.

Далеко впереди я замечаю шагающий по улице Мориандар отряд констеблей. Я сворачиваю. Мне нужно найти где-нибудь пристанище и позаботиться о ране. Кантийцы исключаются – прежде необходимо выяснить, правду ли говорила Кайрендал о связи короля с Глазами. Его величество – мой друг, однако это вовсе не значит, что я доверяю ему.

Ответ ясен. В Анхане есть одно место, где я могу претендовать на убежище. Надо только добраться туда живым.

Три шага в глубь подходящего переулка – я прислоняюсь к дощатой стене, разрываю присохшие к ране брюки и перевязываю рану поясом. Пока этого достаточно, как-нибудь потом я наложу швы и сделаю нормальную перевязку.

Нога уже начинает распухать, в ней стучит кровь, и я знаю, что мне надо успеть выбраться из Города Чужаков, пока она не онемела. Достаточно посмотреть на стелющийся за мной кровавый след, чтобы понять – я теряю слишком много крови. К тому же сильная хромота заставляет гадать, насколько повреждена мышца.

Переулок, подворотня, следующая извилистая улочка. К северо-западу от ее изгиба я вижу еще один отряд полиции. Они разбились на группы по четверо, стучат в двери и входят в магазины. Только тут я понимаю, что Кайрендал сдала меня сразу же после того, как я выбежал из ее комнаты. Я должен был предвидеть это. Я не держу на нее зла – я сам поступил бы так же, – но теперь мне будет довольно сложно выбраться из Города Чужаков.

Я отступаю обратно в переулок и поворачиваю в другую сторону, прячась за кучами мусора. У самого пересечения с улицей я нахожу подходящее укрытие, откуда видна улица и я смогу разглядывать проходящих эльфов и людей; мне предстоит выбрать кого-нибудь из них и убедить поделиться одеждой с беглецом.

Артуро Коллберг толкнул лицевой щиток вверх, отбрасывая его от глаз. Виртуальный шлем автоматически поднялся с головы. Администратор позволил манипулятору сделать укол транквилизатора и антацид. Нервы его дрожали, как перетянутые гитарные струны. Кейн все еще никого не убил, несмотря на то что положение беглеца в Городе Чужаков было многообещающим.

Похоже, Кейн не понимает, как важно сделать из этого Приключения конфетку. Господи, да ведь Студии получают деньги от зрителей всего мира! Если Кейн и дальше будет вот так вот отлынивать, то разрушит репутацию Коллберга, а вместе с ней – его надежды перейти в касту бизнесменов и стать преемником Вестфилда Тернера, президента Студии.

Волнует ли вообще Кейна карьера Коллберга?

Мог бы по крайней мере убить того огра, тем более что успел покалечить несчастную зверюгу. Так что ему мешало добить охранника? Ведь праздножители со всего мира заплатили миллионы марок, чтобы быть с Кейном в те минуты, когда он станет отнимать чьи-то жизни!

Коллберг с усилием поднялся с кресла и вытер пот со лба. Его взгляд скользнул по остаткам еды на одном из манипуляторов; Коллберг поморщился и решил, что позволит себе настоящий ленч, пока есть такая возможность. Он вставил ключ в систему обслуживания и заказал побольше еды, любой – лишь бы она была свежей, горячей и доставленной в его личную кабину в течение пяти минут.

Потом Коллберг надиктовал очередные новости для «Свежего Приключения», тяжело шагая при этом по крошечной комнате. Пускай он не мог контролировать действия Кейна, однако мысли публики все еще оставались в его власти.

Честная физиономия на всех экранах мира произнесла:

– Судя по времени, которое показывают Часы Жизни Пэллес Рид, предоставленные вам программой «Свежее Приключение», нам необходимо получить краткие сведения о действиях Кейна в Анхане. С вами снова Джед Клирлейк.

– Спасибо, Бронсон. Со времени последнего выпуска кое-что действительно произошло. Я получил отчет о небольшой схватке. Как бы вы думали, с кем? С Берном!

– Это тот самый мечник, который убил двух товарищей Кейна в «Погоне за короной Дал'каннита».

– Верно. Схватка была кровавой и продолжалась достаточно долго. Всего за несколько часов до отбытия Кейна в Анхану мы задали ему вопрос о Берне…

Мерцающая белая линия пересекает экран по диагонали. По одну ее сторону появляется Кейн, на дымчатом фоне нейтрального оттенка.

– Берн? – В записанном голосе слышится интересное сочетание цинизма и сдержанных эмоций. – Было дело.

Кейн передвигает стул, глубоко вдыхает, чтобы сконцентрироваться, колеблется, перед тем как затронуть больную тему… Все вместе удачно скомбинировано и создает полное впечатление напряженной паузы. Кейн – профессионал и умеет давать интервью не хуже любого другого профессионала.

– Завладеть короной Дал'каннита оказалось гораздо труднее, чем мы ожидали. Моя команда – а в ней были Марад и Тизарр, единственные, кто выжил после «Отступления из Бодекена», если не считать Пэллес Рил, – так вот, моя команда дважды вынуждена была вернуться, заработав только раны да изодрав одежду. Берн имел свою команду, и они решили, что проще всего забрать корону у нас.

Я вернулся после двухдневного поиска в горах в паршивом настроении – там я похоронил партнера. С собой у меня была пара зазубренных стрел огрилло – их я вытащил из собственного плеча – и нож. Истощенный, обмороженный, я добрался до лагеря – и нашел там только полуграмотную писульку Берна. Он хотел, чтобы я отдал корону его приятелю ТТаллу; каждый день промедления будет стоить одному из моих партнеров мучительной смерти.

Проблема заключалась в том, что короны у меня не было,

Зная репутацию Берна, я не стал рассказывать ему правду.

Я добрался до Т'Галла и несколько часов подряд убеждал его сообщить мне, где Берн держит моих друзей. ТТалл не пережил допроса, С ошеломляющей внезапностью я налетел на лагерь Берна и разнес его в пух и прах, чтобы освободить Пэллес, и мы вдвоем проложили себе путь к свободе.

А вот Марада и Тизарра я спасти не успел.