Роберт Асприн - Нечто оМИФигенное

– Не заходил ли сюда кто-нибудь, кому заходить не полагалось? – поинтересовался я.

– Нет, – ответила подружка с гусиным пером. Подружку звали Фулса. Фулса была обладательницей круглых карих глаз и столь же круглого розового личика. – Несколько человек, правда, сюда заглядывали. Ах да! Здесь некоторое время резвился голубой дракон. Он, кажется, принадлежит Придворному магу.

Глип? Я посмотрел на Машу.

– Он зашел обнюхать подарки, – пояснила новобрачная. – Я жалела, что мы оставили его в одиночестве, но он, как мне кажется, еще недостаточно оправился, чтобы принять участие в церемонии. – Она внимательно посмотрела на меня и спросила: – Неужели это дает нам повод для беспокойства?

– Не знаю, – ответил я

Но тем не менее мы с ней отправились в конюшню, чтобы все проверить лично.

Я, честно говоря, никогда не был в восторге от того, что Скив приобрел малютку дракона. Драконы живут по пять сотен лет, и их детство и юность соответственно затягиваются. Глип до сих пор оставался очень юным драконом. Когда на него нападало желание играть, наша жизнь превращалась в сплошной хаос. Скив считал его гораздо умнее, чем я. В конце концов я смирился с его присутствием, а иногда даже был ему кое за что благодарен. В частности, за то, что он, встав передо мной, принял на себя удар стрелы. Зверек до сих пор оправлялся от полученной тогда раны. Широкая полоса на соломе по пути в конюшню говорила о том, что здесь совсем недавно проковыляло нечто очень большое и тяжелое.

Когда я вошел в стойло, синяя чешуйчатая масса в углу принялась демонстративно храпеть. Я встал у его головы и сказал:

– Брось, Глип. Я же знаю, что ты только прикидываешься спящим. Если ты настолько умен, как считает Скив, ты меня понимаешь.

Свернутая в кольца длинная шея распрямилась, голова поднялась настолько, что глаза дракона оказались на одном уровне с моими.

– Глип! – радостно произнес зверек.

Я, задыхаясь, отпрыгнул. Запах из пасти этой рептилии был способен содрать краску со стен.

– Ты, случайно, не прихватил листок пергамента из тронного зала? – спросил я.

– Глип? – переспросил дракон, склонив голову набок.

Маша подошла к крошке.

– Я знаю, что ты там был, – ласково сказала она, почесав пальцем под его нижней челюстью (дракон чуть ли не замурлыкал от удовольствия). – Не взял ли ты чего-нибудь, чего брать не следовало?

– Глип, – покачал головой дракон.

– Ты уверен?

– Глип! Глип! – энергично закивал зверек.

Маша повернулась ко мне и пожала плечами. И тут я заметил, что из-под кучи соломы торчит уголок пергамента. Я двинулся туда, но на моем пути встал Глип. Я попытался его обойти – он вытянул шею в сторону и пресек тем самым мое поползновение.

– Ну ладно, вонючая ящерица, ты сам на это нарывался, и мне плевать, что ты любимая зверушка партнера!

С этими словами я схватил его за шею под самой челюстью и сделал попытку удержать. Он бился и извивался, но я отпустил его только после того, как Маша взяла пергамент. Один уголок был оборван. Это произошло, видимо, тогда, когда его сдирали с коробки. Глип сделал попытку отнять листок, но я ему этого не позволил, и он ретировался в стойло.

– Инструкция, – сказала Маша, быстро проглядев бумагу. – Здесь сказано: "Тщательно выберите место, где вы хотите поместить наш "Супер-дупер Коттедж Вечного Медового Месяца", и нажмите кнопку". Чуть ниже приводится текст заклинания. – Маша посмотрела на меня и тревожно добавила: – Мы не произнесли заклятие. А что, если произойдет нечто ужасное, раз мы пропустили устную формулу? Коттедж может развалиться!

Она направилась к выходу из конюшни, а Глип, издав тревожный вопль, двинулся следом.

– Вернись на место! – рявкнул я, начав преследование. Мне вовсе не хотелось, чтобы какой-то паршивый дракон помешал веселью. Вполне хватало того, что один из свадебных подарков сработал невпопад.

Однако Глип оказался проворнее. К ужасу подружек, он блокировал вход в тронный зал и, ловко маневрируя, пресекал все наши попытки его обойти. Гвидо и Нунцио ринулись к нам, держа по привычке руку за бортом смокинга.

– Хватайте его, – сказал я.

– Поаккуратнее, – произнес Нунцио, – он еще не совсем здоров. Что его так расстроило?

– Он не хочет, чтобы Маша прочла заклинание на инструкции к подарку Дона Брюса, – сказал я и задумался. Чем больше я думал, тем сильнее убеждался, что это именно так. Но это же полная чушь! – Он не умеет читать. Откуда ему известно, что там что-то написано?

Нунцио подошел к Глипу и ласково положил руку ему на холку.

– Возможно, Глип уловил в пергаменте какой-то зловредный дух? – предположил он. – Драконы обладают изумительным обонянием.

– Взгляни, – сказала Маша, протягивая мне пергамент. – Может, в нем скрыт камуфлет-ловушка?

– Не знаю, – ответил я и взял листок.

По мере того как я его читал, мои брови поднимались все выше и выше, остановившись лишь где-то в районе макушки.

– Ясно. Ты, Глип, просто молодчина!

– Глип! – произнес дракон с явным облегчением, сунул голову мне под мышку и посмотрел на меня круглыми добрыми глазами.

Я в ответ почесал его за ухом.

– Так в чем же там дело?

– Не знаю, как это понял тупица дракон, но его инстинкт сработал в лучшем виде. Это вовсе не домостроительное заклинание, это заклинание домосносительное. Если его произнести, взорвется не только этот треклятый коттедж, но и весь дворец со всеми, кто в нем находится!

– Но почему Дон Брюс пошел на это? – с округлившимися глазами спросила Маша.

– Не думаю, что это он, – ответил я, еще раз поглядев на пергамент. – Посмотри, заклинание написано совсем другим почерком, нежели инструкция.

Витиеватый почерк Дона Брюса я знал очень хорошо. Им была написана инструкция. Заклинание было начертано ниже, и писала его незнакомая мне рука. Хотя чернила были те же. Лавандовые.

– Как мы узнаем, кто это сделал? – спросила Маша.

– При помощи небольшой уловки, – ответил я. – И при поддержке маленького дракона.

Потрясший замок гул был едва слышен из-за шума толпы и рева музыки. Я на заплетающихся ногах вышел во двор, поддерживая готовую упасть Машу. Ее белоснежное платье был разорвано, на нем виднелись черные следы сажи. Волосы растрепались и уже ничем не напоминали пышную прическу невесты. Гвидо шел впереди, раздвигая толпу и стараясь выбрать такой путь, чтобы нас не увидел Скив. Мы решили его не тревожить, и я не сомневался, что мы способны справиться с этим кризисом самостоятельно.

Дон Брюс и пара его приближенных потягивали вино, сидя за столом неподалеку от арфиста. Крестный отец Синдиката поставил бокал на стол, поцеловал кончики своих пальцев и, дунув на них, послал воздушный привет музыканту.

– Прекрасно! Этот парень играет просто великолепно. – Затем он увидел нас: – Ааз! Маша! Что случилось?!

– Дом... – пролепетала Маша. Разыгрывая роль, она повисла на моей руке, а своей отнюдь не тонкой ручищей обняла Крестного отца за шею. – Мой муж... У меня нет сил говорить...

– Что случилось? – грозно повторил Дон.

– А мы ведь только что поженились... – рыдала в носовой платок Маша.

– Не хочешь ли ты сказать, что мой подарок убил твоего мужа?! – спросил Дон Брюс, взлетев от возмущения в воздух на добрых четыре фута.

– Если хочешь услышать новость, то получай, – прорычал я. – Известие о том, что имя Дона Брюса ассоциируется с убийством на свадьбе, меньше чем через час достигнет Базара-на-Деве!

Говоря это, я смотрел вовсе не на Дона Брюса, а на двух его приближенных. Тяжелые брови Дона Сурлеоне сошлись над его массивным носом, а сам Дон глубоко задумался. Что касается Дона де Дондона, то тот не смог скрыть удовлетворения на своей изрядно смахивающей на морду хорька физиономии.

– Пойду взгляну, – сказал он, поднимаясь со скамьи. – Я хорошо разбираюсь в разного рода травмах и, возможно, смогу помочь.

Он повернулся и оказался нос к носу с синим чешуйчатым драконом. Дракон зашипел.

– Помогите... – пискнул Дон де Дондон.

Глип ощерился, продемонстрировав отнюдь не хилые зубы, и принялся зловеще помахивать хвостом. Это было достаточным доказательство того, что Дон де Дондон приложил руку к пергаменту, поскольку я еще до этого давал его понюхать Глипу. Но для пущего эффекта я сунул листок под тощий нос Дона и спросил:

– Твой почерк?

– Дай-ка мне, – сказал Дон Сурлеоне. Я протянул листок ему. Сурлеоне бросил взгляд на пергамент и буркнул: – Конкретно его...

– Ничего подобного! – возопил Дон де Дондон, воздев руки к небу. – Я не имею никакого отношения к взрыву! Уберите дракона!

Я отозвал Глипа, но рядом с ним с обеих сторон встали Гвидо и Нунцио. Парни держали под полой смокингов свои самострелы так, чтобы не потревожить гостей.

– Можешь приводить себя в порядок, Маша, – сказал я. – Мы получили его признание.

– Признание?! – переспросил Дон Брюс, следя за тем, как платье и прическа невесты снова предстают в своем первоначальном блеске, а лицо очищается от грязи (Маша хорошо овладела Заклинанием личины). – Что за игры?