Ник Перумов - Странствия мага (Том 2)
В свой черёд они добрались и до болотной горловины. Все следы побоища исчезли бесследно, крестьянские сани катились по мягкому снежку, что, похоже, уже до весны покрыл место сражения.
После горловины отряд Фесса повернул на юг. Эгест, номинальная столица зажатых меж двумя эльфийскими державами людских земель, был крупным и важным портом, через который шла, в частности, почти вся торговля гномов – обитателей Железного Хребта. В Эгесте не было ни единого верховного властителя, формально там правил Коронный Совет из двенадцати самых знатных нобилей, избиравшихся благородным сословием различных частей страны; правда, власти этот самый Совет имел более чем немного. Каждый барон, герцог, граф, виконт или дюк был полновластным и абсолютным хозяином в своих владениях – если, конечно же, не считать Святую Инквизицию.
На ночь путники, не мудрствуя лукаво, остановились на постоялом дворе. Было в этом какое-то мужество отчаяния – они словно бы торопили неизбежную схватку, они жаждали её, они хотели, чтобы изматывающее ожидание кончилось бы как можно скорее. И чем больше отцов – экзекуторов попытается преградить им дорогу, тем лучше.
Однако ночь не принесла никаких происшествий. Щедро расплатившись из запасов ещё нарнийского золота, провожаемый благословениями трактирщика, Фесс повёл свой отряд дальше, прямиком на юг.
Он словно забыл о тревогах и сомнениях. Иногда, вечерами ему казалось, что он слышит какие-то невообразимо далёкие голоса, взывающие к нему, тщетно пытающиеся добиться ответа. Он не обращал на них никакого внимания. Впервые за много месяцев здесь, в Эвиале, он точно знал, что ему делать. Это, как оказалось, прекрасно – точно знать, чего ты хочешь и чего стремишься достичь. А Фесс сейчас знал это более чем твердо.
…Горел огонь в очаге, и пенилось пиво в высоких кружках. Отряд остановился в придорожной корчме. Фесс решил не мучить своих спутников тяготами холодных ночёвок в зимних лесах. Если нагрянут враги, отряд примет бой и не отступит. Но пока что спокойно горит огонь, и славное пиво с солёной рыбкой ждёт на столе, на лежанках, не раздеваясь, заснули Прадд и Сугутор, не расставшись ни с доспехами, ни с оружием.
Фесс и Рысь молча сидели возле очага, смотрели на яркий огонь. Воительница казалась непривычно задумчивой, миндалевидные глаза смотрели сквозь пламя и камень, в неведомую даль. Рысь распустила щнуровку куртки, открылась шея и ямочка между ключицами. Удобно устроившись, в ямочке лежал странный амулет – золотой зверь, чем-то похожий на большого льва, с парой громадных клыков, что торчали из пасти. Рубиновые глаза зверя горели недобрым огнём. Всё тело покрыто было необычайно тонкой резьбой, круги, спирали, извивы сплетались в сложный рисунок, и едва ли посредством этого мастер хотел показать, что зверь покрыт густым мехом.
– Прости, Рыся, не будет ли невежливо спросить… – начал было Фесс.
– Ты об этом, одан? – воительница осторожно коснулась золотой фигурки, и некроманту вновь почудилось, что зверь чуть прикрыл свои рубиновые глаза – словно кот от удовольствия, когда его гладят по шёрстке. – Конечно, нет… одан Фесс. Это мне досталось от матери. Единственная вещица, которую не отобрали в Храме…
– В Храме у послушников отбирают их собственность? – искренне подивился Фесс.
– Одан опять меня проверяет… Нет… не то чтобы отбирают. Считается, что адепт должен отринуть своё прошлое, ибо в нём нет силы, одна слабость, Даже если ученик движим желанием отомстить. А мне Стоящий во Главе разрешил это оставить.
– В нём есть магия, – медленно сказал Фесс, глядя в рубиновые глаза зверя. Некроманту казалось, что лев смотрит на него более чем неласково. – Твоя мать… ты говорила, что она была волшебницей…
– Ворожеей, одан Фесс, ворожеей да целительницей, но не чародейкой. И это… это не она сделала.
– Ещё бы, – медленно проговорил Фесс. Только теперь он понял, кого ему напоминает этот зверь. Белые львы нарнийских эльфов!
– Догадался… – тихо сказала Рысь.
– Но ведь ты этого хотела, – в тон ей, тоже очень тихо ответил Фесс. – Хотела. Очень хотела… Фесс.
Впервые девушка назвала некроманта просто по имени, без непременного «одан».
– Кто ты, Рысь? – Ему очень хотелось протянуть руку и коснуться её плеча. Он сдержался. С большим трудом.
Рысь проницательно вздохнула, встала, села рядом, прижалась плечом и боком. Всё это получилось настолько естественно, что можно было только подивиться, почему же они раньше-то так не сидели?
– А кто ты, некромант Фесс?.. Странник, пришедший из каких земель?..
Вот и я… мама отдала мне этого зверя незадолго до ареста. И… рассказала все как было.
– Ты – наполовину эльфийка, – выдохнул Фесс. – Твой отец был нарнийцем. Именно он сделал этого льва. Правильно?.. Но как же так?
Ведь полуэльфиек не бывает!
– Не бывает, – кивнула Рысь. – Потому что почти все полуэльфы – дети человека-мужчины и эльфийки-женщины. И всегда от такого… брака: рождались мальчики. Ни одной девочки. А вот эльфы-мужчины… им женщины человеческого племени не были нужны. Кстати, чистокровными эльфийками они тоже не очень интересуются, в пределах необходимого для того, чтобы жил род, не больше. Оттого и появляются на свет полуэльфы… всё просто. Мой отец… оказался исключением.
– Ты видела его? Хоть однажды? Рысь кивнула.
– Он приходил несколько раз. Когда… когда отец моих братьев, мамин муж, был в отъездах. Красивый… высокий… волосы мягкие, как шёлк. Мама выносила меня к нему. Он что-то шептал мне на ухо… теперь-то понимаю, это были заклинания. Иначе как бы я выжила… потом, когда всё это случилось. Ну а ты, Фесс? Ты? Откуда? И, главное, куда?
– Ну, пока что – в Эгест, – негромко проговорил некромант, однако Рысь перебила его нетерпеливым взмахом руки:
– Я не про то. Откуда ты? Чего хочешь?..
– А чего хочешь ты? Ты ведь дружна с Вейде, не правда ли? Ты служишь и Нарну, и Вечному лесу?..
– Я служу только самой себе, Фесс. Как ты, наверное, уже понял.
– Храм?..
– Я не сказала тебе ни слова лжи, некромант. Это был мой путь. Я хотела найти своё место. Ни среди людей, ни среди эльфов я его не нашла. Что неудивительно. В Нарне очень озабочены чистотой крови, в Вечном лесу никогда не примут потомство Тёмного эльфа. Вейде… она была ещё из лучших. Потому и помогла нам. Не дала сгинуть, не навела на нас весь отряд…
– Не дала… – эхом отозвался Фесс. – Впрочем какое это теперь имеет значение? Джайлз…
– Давай не будем говорить о нём хотя бы сейчас? – она крепче прижалась к нему. – Ну, что ты замер, как деревянный? Сказать тебе простыми словами, чего я хочу, или догадаешься сам?..
Он осторожно коснулся её щеки, не по-человечески гладкой кожи.
– Ты слишком долго был один, – ласково сказала она. – Идём.
Она выскользнула из комнаты. Фесс медленно двинулся за ней.
И потом было хорошо. Очень хорошо.
Однако наутро, когда проснулись орк и гном, всё стало по-прежнему.
Во всяком случае внешне.
А дорога всё стелилась и стелилась под ноги мягкой белой шкуркой полярной лисы. Никто не пытался заступить им путь, никто не устраивал засад, никто не выводил против них баронские ополчения. Инквизиторы затаились, словно в упоении от своего успеха, и… забыли о некроманте? Или задумали какую-то подлость?..
В другое время Фесс, наверное, обеспокоился бы тем, почему ему удалось беспрепятственно пробраться так далеко в глубь вражеской страны – а теперь, увы, приходилось считать вражеской любую страну, где сильна была власть Святой Инквизиции. В другое – но не сейчас. Враги пропустили его? Тем хуже для них. Они думают, что заманивают некроманта в ловушку – как бы они сами не угодили в неё!
Отряд шагал бодро. Над Эгестом встала зима, но ледяные ветры утихли, с небес медленно падал лёгкий снежок, и морозец не обжигал, а лишь слегка бодрил.
И вскоре они увидели над недальним лесом высокие шпили сторожевых башен. Это был Эгест. Они пришли.
Местность вокруг стольного Эгеста лежала обихоженная, густо населённая и вроде бы безопасная. Во всяком случае, неупокоенные тут пока что не буйствовали, по крайней мере не до такой степени, что доведённые до отчаяния жители бросились бы за помощью к некроманту.
Утром, когда над узкой полосой леса поднялись башни городских стен, Фесс остановил отряд.
– Слушайте меня, – заговорил некромант, глядя поочередно в глаза каждому из своих спутников. Все смотрели твердо, никто не отвёл взора. – Враг, несомненно, приготовил нам ловушку. Однако я не хочу проникать в Эгест тайно. Пойдём открыто. Напролом, как я уже говорил. Это наш единственный шанс. Потому что именно какого-то тайного проникновения от нас и ждут. Этлау и Марк наверняка полагают, что мы станем пробираться в город ночью, может быть, даже попытаемся перелезть через стену. А мы двинем днём, открыто, через главные зорота. Помните, что наша задача – навязать бой Этлау и компании. Не убить стрелой из-за угла, а – лицом к лицу, честно, не по-палачески. Знаю, это трудно. Почти невозможно. Знаю, эти мерзавцы не заслужили честного боя. Напротив, стрела в спину или яд в стакане были бы для них подходящим концом. Как говорится, собаке собачья смерть, хотя я не понимаю, за что так обижают честных псов, служащих хозяевам верой и правдой. Или… не стрела, просто пара-тройка зомби в тёмном проулке. Но… это означало бы, что мы – такие же, как и они, ничем от них не отличаемся. Поэтому я иду в Эгест с открытым забралом. Не потому, что хочу оказать им честь. Потому что хочу оказать её нам всем. Ну, никто не передумал? Дело будет жарким. Та четвёрка дерётся как безумная. Да ещё у них какой-то порошок для быстрого заживления ран. Тоже надо помнить. Итак, идём?
