Роберт Асприн - Иначе – это миф

Дверь открылась, показав одного из команды "белых".

– Если у вас тут есть еще какие-то урки, то предлагаю прислать их сюда. Эти двое научили нас совсем немногому.

Он опять закрыл дверь, но не раньше, чем мы успели увидеть на полу двух телохранителей. Ну, Гвидо – тот лежал на полу, а Нунцио, в некотором роде, стоял на голове у скамейки в углу.

– Крутые малыши, – небрежно заметил я. – Должно быть, дело в четырех руках. Как по вашему, вы сможете найти для них работу в Синдикате?

Увиденное заметно потрясло Шайк-стера, но он быстро оправился.

– Значит, они хотят играть без правил. Ну, меня это вполне устраивает.

– Вы ведь не собираетесь туда один? А? – спросил искренне озабоченный я.

Он наградил меня испепеляющим взглядом.

– Нет шансов.

И с этим сунул пальцы в рот и громко дунул. По крайней мере, выглядело это именно так. Ничего иного я не УСЛЫШАЛ.

Прежде, чем я успел спросить, что он сделал, грохот шагов объявил о прибытии подкрепления в две дюжины синдикалистов.

Ловкий фокус. Полагаю, свист был слишком высоким, чтобы я услышал… или слишком низким.

– Они взяли Гвидо и Нунцио, – закричал Шайк-стер прежде, чем громилы успели полностью остановиться. – Ну, как, покажем, кто здесь командует. За мной!

И, рванув дверь, он ринулся в раздевалку, увлекая за собой по пятам всю стаю.

Не уверен, бывал ли когда-нибудь Шайк-стер в настоящей драке, не говоря уже о вождении в бой команды. Я однако же, ОПРЕДЕЛЕННО уверен, что больше он НИКОГДА этого не попробует.

Хлынувшие из раздевалки крики и вопли боли побудили меня к действию. Я отошел немного дальше по коридору, и стал ждать там. Моя осторожность оказалась излишней. Стена не рухнула, равно как и потолок, и само здание. Однако же, все-таки отвалилось несколько кусков штукатурки, и один раз кто-то пробил в стене дыру… собственной головой…

Мне пришло в голову, что если поклонники боев на арене ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хотели получить за свои деньги стоящее зрелище, то им следовало бы оказаться здесь. Добавочное размышление заставило меня решить, что их отсутствие все-таки и того лучше. В раздевалке и так к этому времени набилось достаточно существ… что не хуже любой другой причины рекомендовало мне настоятельно оставаться в коридоре.

В конечном счете звуки боя стихли, оставив только зловещую тишину. Я напомнил себе, что обладаю полной уверенностью в исходе боя, Когда продолжительность тишины возросла, я обнаружил, что мне необходимо напомнить себе об этом несколько раз.

Наконец, дверь с шумом открылась, и вышло четверо второв, смеясь и болтая между собой.

– Мило, – окликнул я их. – Не спешим, не суетимся… Я могу здесь весь вечер изнывать от беспокойства.

Один из команды "белых" подбежал ко мне, обнял и поцеловал:

– Извини, красавчик. Мы так здорово забавлялись, что начисто позабыли о тебе.

– Э-э… ты не могла бы что-нибудь сделать с личинами, прежде чем опять поцелуешь меня?

– Хоп. Извини. Забыла.

Более высокий член команды "красных" закрыл глаза, и вторы пропали. Вместо них стояли Ааз, Гэс, Тананда и Кореш. Вот потому-то и мог я не беспокоиться за исход сражения… чересчур сильно…

– Хорошая работа, Гэс, – одобрительно кивнул я. – Но все равно, я думаю, что вполне мог бы управиться с заклинанием личины сам.

– Ты видел когда-нибудь раньше втора? – отпарировал Ааз.

– Ну, нет.

– А Гэс видел. Именно поэтому с личинами управлялся он. Конец дискуссии.

– Бывало, держал секретаршу по имени Этейл, – объяснил спокойно горгул, игнорируя приказ Ааза. – Она была большой поклонницей борьбы.

– Секретарша? – моргнул я.

– Разумеется, неужели ты никогда не слышал о ВТОРОПАЛОЙ машинистке?

– Хватит, – настойчиво сказал Ааз, поднимая руку. – Я голосую за то, чтобы отправиться в "Желтый Полумесяц" и немного отпраздновать. Думаю, мы достаточно насолили Синдикату за один вечер, не так ли?

– Да, – усмехнулась Тананда. – Это научит их выбирать таких, кто одного с ними роста.

– Но вы же одного с ними роста, – нахмурился я.

– Знаю, – подмигнула она. – В том-то вся соль.

– Слушай, Ааз, ты уверен? – вмешался Кореш. – Я имею в виду, мы задали им хорошую трепку, но удержит ли это их до утра?

– Если им повезет, – усмехнулся мой учитель. – Вспомни, как только они очнуться, им придется идти докладывать своему начальству.

– Ты думаешь, они попытаются возместить убытки новым поползновением на игорное дело? – спросил я.

– Надеюсь, что да, – усмехнулся Ааз.

Его улыбка стала мечтательной и широкой.

– Следующее соревнование с крупными ставками – скачки единорогов, а тут мы легко все наладим.

– Ты имеешь в виду Лютика? Его нельзя пускать на скачки. Он не боевой единорог.

– Знаю. Вот и подумай об этом.

20

"Вычислите то последнее, что, по вашим ожиданиям, сделает враг, а потом можете смело рассчитывать, что именно так он и сделает".

После катастрофической попытки подъехать к букмекерам Девы Синдикат не пробовал других гамбитов. Фактически, после этого провала какое-то время все было тихо… слишком тихо, как выражался Ааз.

– Мне это не нравится, – объявил он, вперясь взглядом в фасадное окно трактира "Желтый Полумесяц". – Они что-то затевают. Я чувствую это.

– Толстяк говорит, что они неделю как не показываются, – сообщил я. – Возможно, они сдались.

– Нет шансов. Должна быть, по крайней мере, еще одна попытка. Хотя бы только ради спасения лица. А мы, вместо того, чтобы готовиться, просиживаем штаны.

Он был прав. В последние дни основной деятельностью нашей команды было ошивание около заведения Гэса в ожидании, не поступят ли какие-то сведения. Наши разведывательные вылазки ничего не принесли, и поэтому мы теперь полагались главным образом на то же, что и нормальная базарная сеть слухов о деятельности Синдиката.

– Будь разумным, Ааз, – возразил Кореш. – Мы не можем планировать и готовиться, не основываясь ни на каких фактах. Ты же сам говорил, что действия при отсутствии информации – это напрасный труд, а почему? Заставляют войска нервничать.

Ааз прошел туда, где развалился на стуле тролль.

– Не надо меня цитировать. Обычно именно ты-то и споришь со всем, что я ни скажу. Если все начнут соглашаться со мной, то вы перестанете использовать все свои умственные ресурсы, которые еще у вас сохранились.

– Но именно ты и говоришь, что нас следует планировать, – указал я.

– Правильно, – улыбнулся мой учитель. – Поэтому мы с таким же успехом можем приступать к этому. За отсутствием твердых фактов, нам придется косвенно угадать их. Так вот, где Базар уязвимей всего для захвата Синдикатом? Тананда, ты видела… Тананда?

Тананда перестала глазеть в окно и сосредоточилась на дискуссии.

– О чем шла речь, Ааз? Извини. Я смотрела, как по улице проходит этот пентюх, одетый в ярко-пурпурное.

– Пурпурное? – мы с Машей воскликнули это хором.

Я кинулся к окну наперегонки с ней, а затем передумал. Что, если я выиграю забег? Я не хотел оказаться между окном и ее массой, когда она, наконец, доберется туда. Вместо этого я подождал, пока она не заняла позицию, а потом втиснулся рядом с ней.

– Это он, что и говорить, – произнес я вслух, подтверждая свои неоглашенные мысли. – Это – дон Брюс. Ну, теперь мы знаем, что делает Синдикат. Ну, теперь мы знаем. Они свистнули тяжелую артиллерию. Вопрос в том, что он делает на Базаре? Когда мы получим ответ на это, то сможем спланировать наш следующий ход.

– На самом деле вопрос следует поставить так: Что он делает здесь у "Желтого Полумесяца"? – сухо заметил вставший рядом со мной Гэс. – И я думаю, мы вот-вот получим ответ.

Достаточно верно: дон Брюс направлялся прямо к тому зданию, из которого мы наблюдали за ним. При его походке у меня ушла минута на исчисление его направления.

– Ладно. Мы знаем, кто он такой, и что он идет сюда. А теперь, давайте бросим пялиться в окно, точно куча туристов.

Ааз снова вернулся к своей знакомой роли командира. И все же я заметил, что он покинул окно не быстрее всех остальных.

– Всем сесть и вести себя естественно. Скив, когда он доберется сюда, предоставь говорить мне, идет?

– Нет шансов, Ааз, – ответил я, опускаясь на стул. – Он привык уже иметь дело со мной. Если мы попытаемся вклинить посредника, он поймет, что тут нечистая возня. Лучше будет, если ты просто сядешь за один столик со мной. Тут мне понадобится твой совет.

К тому времени, когда дон Брюс открывал дверь, мы все расселись: Ааз и я за одним столиком, а два других достались соответственно Маше с Гэсом и команде Кореш-Тананда. Я заметил, что ради того, чтобы сесть за соседние столики, мы оставили пустой две трети помещения, что могло выглядеть немного подозрительно. Я также заметил, что мы рефлекторно снова разбились на команды по двое, но было уже слишком поздно исправлять и то и другое.