Глен Кук - Башня страха
– Скажем, есть парень, который предал кушмаррахан в деле столь же важном, что и Фа'тад, но только предательства его никто не заметил. Заметил только второй парень, а предатель об этом ничего не знает. И вот прошло много лет, и второй парень узнает, что предатель теперь занимает какой-то важный пост в Союзе Живых. А если раньше он работал на геродиан…
– Стоп, я все понял. – Билли-козел поднял руку, призывая к тишине, и отложил молоток. – Ни слова больше. – Он подумал еще несколько минут. – За годы оккупации завязались новые отношения, возникла масса обстоятельств, битва за Кушмаррах осталась далеко позади. Предатель наверняка завел семью, и члены ее ни о чем не подозревают, они ни в чем не виноваты, а если начать запоздало восстанавливать справедливость, пострадают в первую очередь именно они. С другой стороны, если он и в самом деле не последний человек в Союзе и в то же время сотрудничает с Городом, а Живые стоящие ребята, у которых и вправду есть шанс восстановить независимость Кушмарраха… Да уж, Аарон, задачка не из легких.
Аарона окликнули сверху. Рабочие у лебедки были готовы к спуску мачты.
– Я подумаю, Аарон. Из всякой безвыходной ситуации, стоит посмотреть на нее под неожиданным углом зрения, можно найти выход. Поговорим попозже. Поднимайся, а то они описаются от нетерпения.
– Спасибо, Билли.
Аарон по ближайшим лесам вскарабкался наверх, пробежал по недоделанной еще палубе, перепрыгивая прорехи и убедившись по дороге, что все сделанное раньше сделано на славу. Помощники ждали его.
– Опускайте!
Мачта медленно поплыла вниз. Рабочие развернули ее, уравновесили, установили в положенном месте. Аарон махнул рукой мастеру.
– Все вроде бы в порядке. Но давайте сперва проверим стыки.
Десятью минутами позже он буквально раздувался от гордости.
Оказалось, что лишь одно место требует небольшой доработки.
– Ты просто создан для нашего дела, Аарон, – сказал ему Кулло. – Оставайся, заключим договор…
Аарон пожал плечами, отошел в сторону и подал знак рабочим у лебедки на полметра приподнять всю конструкцию. Помощники его принялись смазывать клеем все стыки. Аарон дал клею немного подсохнуть, потом сооружение опять опустили на место. Теперь пришла очередь втыкать пропитанные клеющим составом деревянные колышки-гвозди – по четыре на каждый стык: четыре на уровне палубы, два сбоку, четыре по мидйлю, еще два сбоку и четыре на киле.
– Эксперимент удался, – заявил Кулло. – На сборку прямо на месте, часть за частью, ушло бы на неделю больше. Уверен, ты внакладе не останешься. А когда сможешь взяться за мачты на торговых судах?
– Сперва это надо кончить. Вот склеится как следует, отделаю стыки, добавлю еще клея, покрою все лаком.
– Ну, этим может заняться еще кто-нибудь под твоим присмотром, а ты берись за следующие мачты. Что за черт?!
Рабочие собрались на носу недостроенного корабля, оживленно переговаривались и пальцами указывали на гавань. Аарон с мастером присоединились к ним.
В гавань входила пышно, но безвкусно разукрашенная галера.
– Кого это черти принесли?
– Скорее всего новый градоначальник. Раненько. Ну, теперь пойдет потеха, работа станет, будем праздновать, чтоб показать, в каком кушмаррахане восторге от его долгожданного прибытия.
Аарон прислонился к рее и наблюдал за геродианской галерой, чуть усмехаясь. Он вспомнил отца – с каким пренебрежением тот относился к правительствам и правителям.
* * *Бел-Сидек занимался весьма утомительным делом – он драил палубу; судно принадлежало пузатому купчишке из Пеллы, подчиненного Героду порта, там в доках работали друзья Живых. За спиной у него грузчики сновали туда-сюда, с корабля на берег и обратно: одновременно шла погрузка и выгрузка.
Какие-то тюки грузили, какие-то выгружали, бел-Сидек, впрочем, не отличал одни от других. Но он знал, что в одной из выгружаемых на берег партий спрятано смертоносное оружие для Союза Живых.
Кто-то тихонько приветствовал его из дока. Голос был едва слышен. На минуту бел-Сидек испугался, что это предупреждение, что явились ослы-таможенники и его людям придется уносить ноги. Но, присмотревшись, он заметил человека из небольшой группы, которой доверены были сношения между атаманами. Человек указал на бухту и прошептал:
– Прибыл корабль нового градоначальника. Бел-Сидек выругался и знаком показал, что понял.
– Раненько. Бритоголовый гаденыш прибыл слишком рано.
Он попытался рассмотреть корабль, но увидел лишь маяки на верхушках Братьев. Пеллане платили минимальный причальный сбор, и потому место им отвели самое паршивое, позади кушмарраханских рыбаков, добытчиков губок и жемчуга, мелких контрабандистов. Впрочем, все они понемногу занимались контрабандой.
Бел-Сидек, прихрамывая, сошел на берег и взобрался на первое попавшееся возвышение, чтобы видеть гавань. Поглядел с минуту и начал хихикать. Другие зеваки вопросительно уставились на него; бел-Сидек взял себя в руки.
Галера градоначальника и две легкие военные галеры эскорта прокладывали себе путь среди оживленного движения мимо Братьев. Несколько судов, вынужденных пропустить их, теперь шли сзади. В их числе и два корабля Мериэль с оружием в трюмах. Теперь не будет проблем с его разгрузкой. Геродиане временно помешаются и в течение нескольких дней будут абсолютно недееспособны.
Захочет ли старик поприветствовать нового тирана, будет ли у него такая возможность? Раньше он не упускал подобных случаев. Но если Мериэль права и готовится специальная операция… может ли это быть как-то связано с новым градоначальником? Вряд ли. Генерал уже несколько месяцев изъясняется загадками.
Наверное, лучше вернуться к работе. Приезд градоначальника ничего не меняет, во всяком случае, на сегодняшний день.
У новой верфи – раньше тут были общественные бани, но геродиане решили, что они оскорбляют нравственность, и разрушили их, – с бел-Силеком поравнялся какой-то человек.
– Биллн-козел. Тысячу лет не виделись. Как дела? Чем теперь занимаешься?
– Работаю на верфи. А вы будто не знаете.
Бел-Сидек знал. Он не выпускал из виду никого из своих солдат, вернувшихся из Дак-эс-Суэтты. Тем более что вернулось совсем немного.
– Так в чем же дело?
– Да вот один юноша поделился со мной своими проблемами. Но мне крупно везет нынче. Вы единственный, с кем мне хотелось посоветоваться насчет этой задачки. И тут – словно дар Арама – вы идете на встречу. Как увидал вас – точно божественное знамение получил.
– Не понимаю.
– Обождите, расскажу. Не знаю, какие у вас связи, но из моих знакомых только у вас могут быть друзья, участвующие в сопротивлении.
Бел-Сидек промолчал.
– Один паренек – он-то с Живыми никак не связан – убедил себя, что знает некоего кушмарраханина, чье предательство имело не менее роковое значение, чем предательство Фа'тада. Вбил себе это в голову, а теперь, по его данным, выходит, что тот изменник занимает важное место в Союзе, а ведь кто раз продался Героду, того всегда можно купить снова.
Бел-Сидек торопливо прокручивал услышанное в голове и слабо надеялся, что не вспотел и не побледнел, вообще никак не выдал себя.
– Поточнее, чего вы хотите, сержант?
– Ну, главным образом я хочу понять, выдумывает паренек или нет. Он-то в свои фантазии верит, но люди сплошь и рядом верят в несусветные веши. Лично я никогда не слыхал о другом предателе, кроме ал-Аклы, тем более о таком важном.
– Я тоже ничего такого не знаю. Но мало ли чего мы не знаем, а оно все равно существует. Пойдем я угощу тебя обедом и во всем разберемся.
Бел-Сидек подумал, что выдает себя, но дело того стоило.
– Но имен я не назову, полковник.
“Еще как назовешь, дружок. Если мы захотим, назовешь как миленький”. Бел-Сидек покосился на Билли. А может, и не назовет, он всегда был упрям как черт.
– Ладно, не будем забегать вперед.
Они зашли в заведение, где подавали вкусное бхегхэйс – жирную рыбу со специями и овощной суп, в котором она варилась несколько минут до подачи на стол. Такие излишества бел-Сидек позволял себе лишь изредка.
Некоторое время они молча смаковали изысканное блюдо.
– Хорошо, без имен. Но я должен иметь какую-то зацепку. Твой приятель ветеран?
– Как и все.
– Точно. Почти все. Дак-эс-Суэтта?
– Нет.
– Ага, кое-что проясняется. Ветеран, но не из Дак-эс-Суэтты. Работает на верфи. Наверное, мастеровой. Многие из них были в инженерных войсках, осажденных в Семи Башнях. Полагаю, он сам видел то, о чем говорит. Если это и в самом деле имело место. – Бел-Сидек взглянул на Козла.
– Вы добиваетесь моего мнения?
– Да.
– Как я уже сказал, парень убежден, что не ошибается. Я б не стал в это ввязываться, но он говорил как человек, взваливший себе на плечи непосильный груз.
– Семь Башен, значит. Я разузнаю. Когда это случилось, я сидел в геродианской темнице.
