Кэтрин Куртц - Камбер Кульдский

– Но, увы, это в прошлом. Надеюсь, вы не были разочарованы визитом, милорды? Вы нашли человека, которого искали?

Рис пожал плечами.

– Вот этот второй монах, с которым мы говорили… Врач осматривал его?

Йорам вздохнул.

– Нет, милорд. Он отказывается от врача, – сказал брат Сьеран.

– Ему недолго осталось жить, – сказал Рис. – Он знает об этом?

– Думаю, да. Но это не тревожит его, – ответил Сьеран. – Он был озлоблен, когда попал сюда, а это было лет десять назад, а может, и больше. Я думаю, что у каждого свой путь к душевному покою. Все мы сошли в эти стены по разным причинам.

– И даже против собственной воли? – спокойно спросил Йорам.

– О, он вам сказал это? Боюсь, что разум его уже помутился. Он говорил об этом много раз, но это, разумеется, неправда. Никто не может войти сюда помимо собственного желания.

– О, конечно, – сказал Йорам, не скрывая сарказма в голосе. – Благодарю за помощь, брат Сьеран. Да хранит вас Господь!

– И вас тоже, милорды! – ответил Сьеран, поднимая руку для благословения.

Он долго смотрел вслед выехавшим из ворот всадникам. Вдали начиналась буря.

Глава 7.

Искусство врача возвышает его, но в присутствии великих людей он должен склонить голову в восхищении.

Поиски смогли возобновиться только через несколько дней, и на этот раз с Рисом поехал не Йорам, а сам Камбер, переодетый монахом-гавриллитом.

Йорам хотел отправиться с ними и просил отца задержаться, пока он оформит свой отъезд из монастыря, но они не могли ждать, а Камбер не позволил Йораму уезжать без разрешения, чтобы не возбуждать излишних подозрений. Такая срочность была вызвана целой серией скандалов, учиненных юным горячим королем.

После того как выпал первый снег, в Найфорде, где возводилась новая столица Имра, погибли сотни рабочих, потому что для них не были подготовлены зимние жилища и одежда. Еще тридцать два человека погибли во время обвала в каменоломне, где не было сделано соответствующего крепления.

В Ремуте, старой столице Гвинедда, двадцать крестьян были посажены в тюрьму, а полдюжины повешены за отказ платить налог и добровольно идти на строительство.

В Маривелле, на севере, перепившиеся солдаты спалили полгорода и не были наказаны за это, хотя сам архиепископ Валорета апеллировал к Имру с просьбой защитить его ни в чем не повинных горожан.

Когда Камбер услышал обо всем этом, его охватил сильный гнев. Такое пренебрежение подданными было непозволительно для короля.

И вот всего через неделю он и нервничавший Рис Турин поднимались в Лендурские горы, где находилось аббатство святого Фоиллана. Они уже три дня ехали по дороге, встречая множество путешественников, но в последний день, когда они въехали в область снегов, им не встретилось ни души.

И теперь, проезжая мимо широких монастырских полей, расположенных в горах и горных долинах, они уже видели дымки кухонь аббатства – единственные признаки жизни на этой замороженной земле. Большие озера были скованы льдом, огромные пастбища и поля занесены снегом. Все вокруг было мертво.

Два всадника плотно кутались в меховые плащи, лошади фыркали, выпуская клубы пара, скользили по льду, ежились от ледяного ветра.

Наконец они прибыли к воротам аббатства.

– Кто хочет войти в ворота святого Фоиллана? – послышался старческий голос из окна высокой сторожевой будки.

Ветер унес эти слова, и Камбер заставил лошадь подойти на несколько шагов ближе.

– Откройте ворота двум замерзшим путникам, – крикнул Камбер. – Я от архиепископа. Я – брат Кирилл, а со мной лорд Рис Турин. Мы долго ехали к вам.

– Вы монах?

Чья-то голова высунулась из окна, чтобы посмотреть на них, но выражение лица в слабом свете зимнего дня было трудно разобрать.

– Да, я из Ордена святого Гавриила, лорд Рис – Целитель. Примите нас, пожалуйста. У нас дело к вашему аббату.

Ответа не последовало, но голова исчезла, окно закрылось, и вскоре открылась боковая калитка ворот.

Рис двинулся за Камбером, а монах, прежде чем взять лошадей, тщательно запер за ними дверь.

Каменные башни и стены аббатства на фоне белого снега выглядели зловеще. Но они казались игрушечными по сравнению с неприступными скалами, служившими естественной границей на севере и востоке. Их склоны обдувались ветром и были свободны от снега.

В монастырской церкви на склоне горы высилось громадное здание с большими дощатыми дверьми. В эти двери служки ввели лошадей, когда Камбер, Рис и сопровождавший их монах вошли во двор.

«Вероятно, это зимние конюшни», – подумал Камбер.

Через пять минут Камбер и Рис уже сидели в комнате на скамье перед огнем. У каждого из них в руках был бокал с горячим вином, под ногами – подушки. Аббат еще не появился, и сопровождавший их монах сновал по комнате, зажигая свечи, вытирая пыль и спешно наводя порядок.

Камбер искоса бросил взгляд на Риса, как бы призывая его быть внимательным и осторожным, расстегнул ворот плаща и опустил его на плечи. Рис тоже начал согреваться, и ему пришлось даже отодвинуться от огня.

Вскоре открылась дверь, и на пороге появился аббат. Камбер сразу же встал, поставив бокал на скамью.

– Добрый день, аббат, – сказал он, склоняясь, чтобы поцеловать перстень. – Я – брат Кирилл и нахожусь на службе его милости архиепископа. Это – мой коллега, лорд Рис Турин, Целитель.

Рис тоже поставил в сторону бокал и поцеловал перстень аббата. Когда все требования этикета были соблюдены, аббат поднял костлявую руку и покачал головой.

– Нет, нет, брат Кирилл, давайте без церемоний. У вас был дальний путь по плохой погоде, и брат Джубал сказал мне, что вы приехали по делу, по важному делу. Чем я могу помочь вам?

Он знаком приказал монаху придвинуть кресло к огню, сел и позволил сесть Камберу и Рису. Когда они расположились и аббат взял бокал, Камбер сложил руки перед собой и откашлялся.

– Отец аббат, мы приехали с очень деликатным делом и надеемся на ваше доброе отношение. – Он опустил глаза на бокал с вином. – Мы хотели бы поговорить с одним из ваших монахов. Это чрезвычайно важно.

Аббат долго смотрел на них поверх бокала, грея о него Руки.

– Если человек чего-то хочет, – наконец заговорил он, – то всегда надо спросить – зачем. – Он прикрыл глаза. – Чтобы удовлетворить вашу просьбу, мне придется существенно нарушить наши правила, и если я это сделаю для вас, для его милости архиепископа, то я должен знать – почему?

Камбер опустил голову в знак согласия.

– Несколько месяцев назад умер один старик. Он был пациентом лорда Риса и, будучи на смертном одре, попросил Риса сообщить о смерти его внуку. К несчастью, он успел только сказать, что его внук – монах вашего Ордена и имя его Бенедикт. Рис просил моей помощи в поисках монаха – и вот мы здесь.

– Ясно, – сказал аббат, опустив глаза к бокалу с вином. – Этот дед – он был важной личностью?

– Только для меня и для его внука, – ответил Рис. – Он был очень встревожен относительно своего прошлого и надеялся, что его внук сможет замолить его грехи и спасти душу. Я обещал, что постараюсь найти его внука, и я обязан это сделать. Могу ли я поговорить с ним, отец аббат?

– Это не положено… – начал аббат.

– Мы понимаем наше положение, отец аббат, – сказал Камбер. – Но это ведь не принесет никому вреда. Старик чувствовал себя большим грешником и надеялся, что молитвы его внука откроют ему путь на небеса. Я говорил об этом случае с его милостью архиепископом, и хотя он обычно не вмешивается в решения местных организаций церковной власти, пусть она формально находится под его юрисдикцией, но в данном случае он сказал, что отступление от правил возможно. Мы просим всего несколько минут.

– Хм-м, – промычал аббат.

Было ясно, что упоминание об архиепископе произвело впечатление на аббата, и сейчас, он взвешивал обстоятельства.

– Как имя внука? – спросил он.

– Нам он известен только как брат Бенедикт, отец аббат. Аббат встал и начал расхаживать по комнате. Руки его были спрятаны в широкие рукава сутаны, на лице отражалось сильное беспокойство.

– Вы ставите меня в ужасное положение. Вы должны понять, что брат Бенедикт принял обет молчания. Он не говорит ни с кем, только со своим ангелом и со мной, своим духовником, уже больше двенадцати лет. Он – святой человек и очень тверд в своих обетах. Я не уверен, что он захочет увидеться с кем-нибудь из внешнего мира.

Камбер встал на пути аббата, и тот вынужден был остановиться.

– Я – монах, отец аббат, лорд Рис – Целитель, а это тоже божественное призвание. Я полагаю, что мы не просто из внешнего мира, мы братья по духу. И думаю, что если он такой святой человек, то вы, его духовник, можете ему посоветовать встретиться с нами. Но, конечно, брат Бенедикт должен решать сам.

Аббат внимательно посмотрел в лицо Камбера, как бы ища там что-то, и перевел взгляд на Риса.