Ник Полотта - Бюро-13
Наши отважные бойцы выстояли и вернули полученные дары сторицей, упорно наступая на эти мощнейшие, дорогостоящие (не менее миллиона долларов каждый) реактивные истребители. Как только самолет исчерпывал боеприпасы, его уничтожали. "Сабер" буквально разорвало на куски: под горизонтальным дождем двадцатимиллиметровых пуль у него раскололся фюзеляж и взорвались топливные баки. "Ведьма" с "корсаром" оказались размазанными по стене; лишившись оболочки, могучие двигатели – сердца как безумные носились по коридору, разбивая палубу и стальные переборки. Бесславная смерть без малейшего смысла!
Кен проворно нырнул под вращающуюся стальную громадину весом в тонну, а Джордж погнался за другим бешено вертящимся двигателем и угощал его разрывными пулями, пока он не лопнул и не взорвался. "Дельта дэггер" первым приказал долго жить. Следом отправились к праотцам "корсар" с "харриером". Мимо меня пронесся обломок, и я невольно отдал честь нарисованному на лобовом стекле американскому флагу. Что поделаешь – я патриот, хоть режьте меня на мелкие кусочки!
Неожиданно "кот" убрал крылья в люки и запустил моторы на полную мощность.
– Черт! – вырвалось у Джорджа.
– В чем дело? – Я отскочил со своим "магнумом".
– Знаешь разницу между огнеметом и реактивным двигателем? – Ниет! – пропела вместо меня Тина. – Огнемет нежнее!
Да уж! Еще немного – и мы изжаримся в лучах этой нежности. Казалось, два реактивных двигателя-близнеца заполнили все пространство коридора кипящей лавой. "Кот" изрыгал сотни галлонов пылающего топлива в последней попытке слопать нас живьем. Жара искривляла траектории разрывных пуль из "мастерсонов" – вот какая жара… Рауль и Тина возвысили голоса, произнося заклинания. Джордж и Кен шаг за шагом, метр за метром продвигались вперед, насыщая пулями огнедышащие пасти. Наконец раздался мощный взрыв… Незабываемое зрелище!
Русская чародейка отреагировала на гибель самолетов неожиданно: ее прекрасные глаза затуманились, вместо заклинаний она продекламировала – как эпитафию – незнакомые мне стихи:
Как ты можешь летать и кружиться
Без любви, без души, без лица?
О стальная бескрылая птица!
Чем ты можешь прославить Творца?
Как в тумане донеслось до меня последнее слово – и я перестал воспринимать действительность… Когда способность видеть и слышать вернулась ко мне, от грозных защитников подлого авантюриста Ларю осталась только дымящаяся дыра в покореженной металлической палубе. "Кот" навсегда сгинул.
Снова собравшись вместе, мы схватились за руки, маги сообщили нам необходимую энергию, и все по воздуху перемахнули через зияющую дыру. Прямо перед нашими глазами – громадная двойная дверь: в нее свободно прошел бы грузовой самолет. На аккуратной табличке надпись: "Ангар". Возбужденный Донахью поднял к небесам зеленые ирландские глаза.
– С нами милость Божья! Вот где они держат запасные экспонаты! Целую эскадрилью!
Тяжело дыша от напряжения – нелегко удерживаться в связке с двумя магами, – я вогнал в ствол огнемета последний снаряд: этот специальный патрон, сверхпрочный, начиненный необычайно ядовитым нервно-паралитическим газом, я приберегал для Ларю. Совет Безопасности ООН запретил его применение как противоречащее принципам гуманности. Если и это не убьет мистера Ларю, – суждено ему владеть землей, по крайней мере шестью футами земли, от головы и выше.
– К черту самолеты! – прорычал я, щелкая затвором. – Идем брать этого ублюдка!
Парочка ранцевых зарядов плюс микроволновый излучатель сделали свое дело – пробили толстую стальную дверь, и мы ворвались внутрь как раз в тот момент, когда улегся ветер. На широкой, в полпалубы площадке – ничего, кроме допотопного джипа, нацелившего на нас автомат. Естественно, такой пустяк нас не остановит! В центре образованной каким-то необычным способом – пока непонятно каким – пентаграммы стоял Ларю. Увеличившийся втрое против своих обычных размеров, он излучал флуоресцирующее свечение. Со всех сторон к нему стремились и питали его собой потоки неземной энергии. Постепенно сквозь них мы стали различать какие-то очертания… все яснее, четче… теперь сомнений быть не может: кругом расположились охранники, вернее, то, что от них осталось.
Связанные за руки, тела этих людей образовали пятиконечную звезду – пентаграмму вокруг безумного Алхимика. У каждого отсутствовал какой-нибудь орган: глаз, волосы, грудная клетка… Лишившись важнейших ингредиентов из своей лаборатории. Ларю воспользовался этими людьми, подставлявшими за него свои жизни… Некоторые были еще живы, слышались стоны, крики… Живые звенья в адской цепи… Так вот какой круг начертил в темноте этот дьявол, вот какую выстроил пентаграмму!..
Наконец-то мой взгляд коснулся ненавистного лица! Весь его облик заставлял меня закипать от ярости, отвращения… не могу найти слов… Я поднял огнемет и… да простит мне Бог! – замешкался, обуреваемый противоречивыми чувствами.
Ненависть – пей, переполнена чаша!
Ненависть – требует выхода, ждет.
Но благородная ненависть наша
Рядом с любовью живет!
Ларю должен умереть – и он умрет, но не ценой гибели ни в чем не повинных людей! Я не пощадил бы свою любимую Джессику, доведись ей встать у меня на пути. Это наша работа, мы поклялись умереть ради спасения хотя бы одной-единственной жизни. Вот почему мне – как и остальным – потребовалось несколько секунд, чтобы переступить через данную клятву.
Ларю именно на это и рассчитывал. Когда мы открыли наконец огонь, в ангар влетела последняя видимая струйка магической энергии и влилась в грудь чародея. Рауль и Тина без чувств рухнули на палубу; меч Минди померк; мои темные очки померкли; нательная броня сделалась невыносимо тяжелой; у Джорджа упал с запястья медный браслет.
– Победа! – сомнамбулически возвестил Ларю, устремив безумный взгляд на прыгающую между пальцев молнию. И повторил еще дважды, убеждая самого себя: – Победа! Победа!
Все было кончено. Заклинание произнесено. Вильсон Ларю стал единственным магом на земле. "…Горе земле и морю, ибо дьявол сошел на
вас! Он полон злобы, ибо знает, что немного времени ему осталось!"46 Но пока что он выиграл…
17
…Сражение, но не войну. Я метнул в Ларю гранату с нервно-паралитическим газом. Даже не взглянув в мою сторону, он поймал ее, отправил в рот и принялся жевать, словно жвачку. Я хлопнул себя ладонью по Лбу. Бороться с Алхимиком при помощи химии! Болван ты, Альварес!
Отец Донахью окутал ноги Ларю пламенем из огнемета; в тот же миг ударили оба "мастерсона". Сотни снарядов обрушились на злодея, не причинив ему никакого вреда.
– Режим четыре! – крикнул я, отбрасывая огнемет и берясь за тяжелую четырехствольную базуку.
Команда бросилась врассыпную, готовясь атаковать Ларю с разных сторон. Алхимик небрежно метнул молнию – она пролетела в ярде от Джессики. Оба одинаково изумились. Бывший библиотекарь еще не понял: все на свете требует навыка, высокая магия – тоже. Ларю обладал теперь могуществом Бога, но отнюдь не мастерством, – все равно что малое дитя с базукой. Пока он представляет большую угрозу для себя, чем для других. У нас еще есть надежда… Но она с каждой минутой убывает.
Ударившись о потолок, граната взорвалась как раз над головой Ларю; напалмовый дождь хлынул на него, загорелись волосы и одежда. Кен разбежался и прыгнул – я думал, на врага, но он лишь описал круг и снова присоединился к нам. Я обратил внимание на пистолет-пульверизатор у него в руках, глянул вверх: на стальном потолке расширяется шипящая окружность. Очевидно, у нас с Кеном головы работают в сходном режиме.
Громкий треск – и Ларю оказался погребенным под двадцатью тоннами стали. Он распластался на полу, как таракан под башмаком. Мы уже возликовали: наша победа! В следующий миг сила левитации подняла с пола стальной диск. Еще секунда – и он образовал с потолком единое целое, словно ничего и не было. Ларю с наглой ухмылкой поднялся на ноги – без единой царапины! Даже кимоно не помялось…
По моему сигналу его угостили ранцевыми снарядами. Однако по мере приближения к магу снаряды уменьшались в размерах и под конец становились не больше пуговицы, оболочка жалкой тряпицей падала к его ногам… Выпустив из гранатомета три оставшихся снаряда, я отшвырнул его и принялся строчить из автомата. Пустые гильзы величиной с кончик сигары так и выскакивали из инжекторного отверстия.
Джессика не отрывалась от "узи", но свинцовые пули лишь сплющивались и прилипали к его одежде. Истощив сорок четвертый, я стал палить по стенам из обоих "магнумов": пули должны срикошетить с той стороны, где у него нет силового щита… Однако тяжелые боевые патроны падали ему на спину, как розовые лепестки, и лепестками же осыпались на палубу.
Подкравшись к магу и совершив сальто, Минди разрубила его пополам и откатилась в сторону. Хлынула кровь… Но половинки тотчас срослись – на магах все быстро заживает. А ведь он теперь единственный маг на планете, его сила многократно возросла… Нам нужно только одно: смертоносный удар по всем частям тела сразу! Или "Мозговой взрыв". Ларю повернулся к нам лицом, и с его ладоней соскочили два саблезубых тигра. Пришлось Минди повозиться. Потом в руке у него появился хрустальный жезл… нет, алмазный, с хрустальным шариком на конце – маленьким глобусом.
