Владимир Сунгоркин - Солдат Федерации
– Помогите!!! Умираю!!! Доктора!!!
На случай, если видеокамера работала, я начал кататься по полу, издавая нечеловеческие вопли... Ну хоть бы кто-нибудь среагировал! На четвертой минуте мне это надоело и я рискнул прислушаться... О, эта дивная утренняя тишина! Когда все так крепко спят... Включая и Джеймса, чтоб он провалился! У него под боком умирает заключенный, а он небось только одеяло повыше натянет... Смачно плюнув в угол, я перебрался на нары и закрыл глаза. Если все спят, то что мне еще остается?
Проснулся я от скрежета замка. Было утро и в солнечном луче весело танцевала пыль. Я уселся и, предусмотрительно закрыв скафандр, стал ждать. Послышались сдавленные проклятия, когда дверь не поддалась и чей-то раздраженный голос пробурчал: «Заткнись! Я до предела провернул... Вот видишь... » Последовал умеренный пинок ногой в дверь. Я с невинным видом покосился в объектив видеокамеры. После четвертого (сильного) пинка в дверь послали за Джеймсом. Последовала новая возня у дверей. Замок поочередно закрыли и открыли. Я с трудом сдерживал улыбку. Джеймс пнул дверь и заорал:
– Эй ты! Лучше открывай дверь, а не то хуже будет!
Самым придурковатым голосом, на который я был способен, я произнес:
– Начальник! А вы ключ повернули? Послышалось рычание. Я продолжил:
– ... А может, у вас замок заклинило? Вы попробуйте ногой ее... или головой...
По-моему, его хватил кондрашка, так как на некоторое время за дверью была тишина. Потом послышались удаляющиеся шаги. Вернулись двое. Один стал копаться с замком. Минут через пять звуки прекратились и кто-то раздраженно пробормотал: «Да все в порядке... дверь открыта... » Еще какая-то возня и на дверь посыпались тяжелые частые удары... Мне это стало надоедать. Посмотрев на тоненькое стекло световой панели, я вдохновенно заорал:
– Вы что, идиоты? Я заварил дверь изнутри! Мало того, я приварил четыре рельса к ней, крест-накрест... – моя фантазия понеслась, —... залил все это бетоном, укрепил арматурой и добавил гидропневмоавтоматический поглотитель ударов. Вам никогда до меня не добраться!
За дверью раздалось перешептывание. Больше всего мне понравился бас: «Гидро... чего? А он большой?»
Я заорал:
– Да у вас ни сил, ни средств не хватит, чтобы до меня добраться!
По-видимому, видеокамера не работала. Один из них опять куда-то ушел, а вернувшись, прокричал:
– Ну все, ты напросился!
Послышались еще шаги. Да сколько же их там? Джеймс что, решил созвать сюда полпоселка? Спустя полминуты послышался скребущийся звук, который обошел по периметру дверь и прекратился примерно посередине ее высоты. Интересно. Раздался поспешный топот множества ног. Стадо переместилось в другой конец коридора. Я на всякий случай встал сбоку двери, крепко вжавшись в стену... Бу-бум! Взрыв, красиво летящая дверь в ореоле осколков бетона, туча пыли. Занавес. (Пылевой, разумеется. ) Скафандр разблокировался, как часы, и я уверенно шагнул из угла (в который меня вытолкнуло взрывом) в пылевое облако. Прибор ночного видения давал прекрасную картинку коридора. В его дальнем конце несколько лежащих человек начали осторожно поднимать головы и протирать запорошенные глаза. Я разбежался и запрыгал по их спинам. Послышались испуганные вопли. Вырвавшись в знакомое помещение, все еще носящее следы взрыва, я ураганом пронесся к выходу, не давая опомниться двум ошеломленным дежурным. (Я ведь по-прежнему был голым!) Побег мне почти удался. Если бы на выходе мой скафандр внезапно не одеревенел и я не завершил свой бег в уже знакомом фонтане (правда, теперь без воды), поминай меня как звали... Едва я зашевелился, мне в спину вновь всадили пулю. Ко мне подбежал запыхавшийся Джеймс, сопровождаемый разношерстной толпой. Всех их, однако, объединяли одинаковые пистолеты, нацеленные на меня, и озлобленные раскрасневшиеся... гм-м-м... лица. Джемс попытался что-то сказать, но не смог. Я ободряюще улыбнулся ему. Со второй попытки раскрыть рот он прикусил язык и озлобился еще больше. Всадив в меня не меньше половины обоймы (была включена стрельба очередями), он просто махнул рукой в сторону здания и замычал двум ближайшим громилам. Те поняли его с полуслова и, подхватив меня за ноги, поволокли вниз головой. С другого конца площади за нами, разинув рты, остолбенело наблюдала юная парочка. Так как скафандр был заблокированным, я думаю, смотрелись мы довольно необычно. Два мордоворота тащили кого-то, напоминающего статую. (Если точно, статую спринтера. ) Причем голую статую. И этот кто-то весело заорал, стукаясь головой о камни: «Эй, привет! Вы видите, как эти живодеры обращаются с невинными гражданами?» Джеймс в ярости пальнул в меня, но я только ухмыльнулся и вновь заорал: «Вот видите? Он готов пристрелить любого! Хорошо, что моя совесть непробиваемо чиста!» Джеймс опять поднял пистолет, но передумал и только стиснул челюсти. Я громко посоветовал ему беречь зубы. Он побагровел еще больше. (Из очень багрового, в невероятно багрового. ) Бедняга, сколько лет жизни ему отняла эта история! Против моих ожиданий меня приволокли не в тюремный блок, а прямо на задний двор. Здесь уже стоял небольшой двухместный космолетик. От сопровождавшего меня стада отделились двое в штатском и, обежав держащих меня громил, открыли грузовой отсек. Какое экзотическое путешествие мне предстоит! Джеймс, оказывается, отстал по дороге и сейчас нагнал нас. Сверток, который он нервно сжимал в руках, перекочевал к одному из агентов. Меня закинули в отсек и захлопнули люк, поэтому дальнейшего я не увидел. Но только похоже, что больше ничего и не было, так как взлетели мы почти сразу.
Полет продолжался всего полчаса. За это время я успел изучить отсек и прийти к выводу, что для побега тут нет никаких возможностей. Я устроился поудобнее и задремал...
Из дремы меня вырвал крен аппарата. Мы делали вираж и явно сбрасывали высоту. Я потянулся, насколько позволяли размеры отсека, и приготовился действовать. Мягкий толчок дал мне понять, что мы приземлились. Как только люк начал открываться, я, как сжатая пружина, вытянув руки, прыгнул вперед... И кубарем покатился по бетонной площадке. К этому нехитрому приемчику явно оказались готовы. Нацелив на меня огнестрельную винтовку, рядом стоял солдат. Я нехотя поднялся на ноги. Агенты подбежали ко мне и привычным движением сковали мои руки. Я огляделся. Мы находились на крыше какого-то здания. Высокий трехметровый парапет не давал увидеть то, что лежало за ее пределами. Сама крыша использовалась как посадочная площадка для аппаратов, похожих на тот, что доставил меня. В ее четырех углах виднелись сторожевые башенки с солдатами и автоматическими скорострельными плазменными орудиями. На решетчатой мачте в центре висели гроздья антенн и неспешно, вращался радар.
Крепко держа за локти, меня подвели к одноэтажному выступу, в котором оказался лифт. Вместо номеров этажей там была сенсорная панель для ввода кодовых комбинаций. Один из агентов склонился над ней, а я от нечего делать стал озираться по сторонам. Стальные стены лифта носили следы неоднократных перестрелок. В одном его углу, похоже, поработали огнеметом. Металл покрылся толстой оксидной пленкой. Задрав голову, я увидел дуло стационарного пулемета. Жизнерадостно. Двери закрылись и лифт начал спускаться. Я задал вопрос:
– Я что, так и буду тут голым расхаживать? Мне выдадут какую-нибудь одежду?
Один из агентов удосужился ответить:
– Выдадут, выдадут... Всему свое время...
– А кстати, где я?
Агенты переглянулись и усмехнулись друг другу:
– Ты в больших неприятностях. Обычно те, кто отсюда выходит, никогда не могут рассказать о том, что они видели. Догадываешься почему?
– А за что мне оказана такая честь?
Лифт замер, двери открылись. Мой вопрос так и остался без ответа. Мы вышли и зашагали по ярко освещенному безлюдному коридору с голыми стенами и рядом дверей. Наша оказалась четвертой. На ней была табличка с номером и больше ничего. Интересно, а сами агенты никогда не путаются в этих дверях? Войдя внутрь, я увидел маленькую звуконепроницаемую комнатку, разделенную на две части бронированным стеклом. В стекле была металлическая дверца, через которую меня и пропихнули, предварительно освободив от наручников. Я демонстративно почесал запястья и посмотрел сквозь стекло на агентов. Один из них разговаривал с кем-то по рации, а другой наблюдал за мной, держа в руках тот самый сверток. Первый закончил говорить и тоже стал наблюдать за мной.
Минут через десять дверь открылась и вошел невысокий торопливый человечек, тоже со свертком. Он кивнул агентам и те вышли, передав ему свой сверток. Человек с интересом посмотрел на меня и, щелкнув рычажком на небольшой панели у стены, заговорил:
– Добрый день. Где это вы потеряли вашу одежду? Я буркнул:
–Да когда загорал в одном поселке... Человечек с готовностью хихикнул:
– Как хорошо, что я предусмотрел это!
Он приоткрыл дверцу в стекле и, кинув свой сверток, быстро ее закрыл. Я поднял и развернул его. Внутри оказалась серая мешковатая одежда. Быстро надевая ее, я пробормотал себе под нос:
