Владимир Михайлов - Беглецы из ниоткуда
И все эти документы – на дисках, кристаллах и даже просто на бумаге – были не только доступны всем членам комиссии по наследию Хинда, но были уже и просмотрены, и составлена им опись, официально заверенная. Так что Хинд – пусть и ушедший из этой жизни – все равно оставался создателем и открывателем.
Никто из членов комиссии пока еще не заговорил об открытии Хинда. Может, они еще просто не разглядели его.
Но они, надо полагать, не были единственными, кто знал – или мог знать. Хинд, хотя и очень сдержанный и молчаливый, жил не в вакууме. И кое с кем из коллег общался. Больше всего, как сейчас припомнилось Бромли, – со стариной Функом.
А уж Функ-то во всем наверняка разбирался. И к тому же точно так же, как и сам Бромли, состоял в комиссии по наследию. Правда, он мог еще просто не успеть ознакомиться с проектами и расчетами Хинда. Хотя копии всей документации были, конечно, доставлены ему точно так же, как и самому доктору Бромли.
Казалось, единственное, что можно было сейчас сделать – это примириться с тем, что это нашел он. А не ты.
Если бы не...
Бромли смотрел, читал – и только вытирал пот.
Самым потрясающим во всей этой истории было для него то, что, по сути дела, и Хинд, и он сам разработали – если не говорить о третьестепенных мелочах – одну и ту же систему, одно и то же устройство!
И в материале его первым осуществил именно Бромли. А никак не Хинд.
Хинд, правда, закончил разработку за целых три года до того, как Бромли провел свое первое – не завершившееся, как мы уже знаем, успехом – испытание. И, таким образом, приоритет оставался за ним.
Но в металле-то Бромли сделал установку первым! Ведь от Хинда остались лишь документы. Нигде не было и следов реальной аппаратуры. И это позволяло утверждать, что она так и не была создана. Почему – понять трудно, однако понимать мотивы Хинда и не казалось доктору Бромли обязательным. Что же – признавать его приоритет?
Несправедливо!
А ведь если бы Бромли тогда удалось повыше поднять голову, чтобы увидеть, помимо узкой, решавшейся им задачи, некие более широкие горизонты; если бы, увидев их, он догадался всего лишь (теперь это казалось само собою разумеющимся) переменить местами несколько элементов в своей профамме – и его установка сработала бы именно так, как должна была бы действовать установка Хинда – доживи он до ее овеществления. Сработала бы...
Постой, постой. А где сказано, что она не сработала? Ведь следствие-то налицо! Просто до сих пор неясно, какой причиной оно было вызвано. А вот теперь – прояснилось. Значит – все-таки он. Бромли!
Однако – нужны доказательства. Они, несомненно, есть. Но – далеко. Невыразимо далеко. Не достать.
Или все же?
Кстати: Функ сегодня собирается провести пресс-конференцию.
Бромли глянул на часы.
Да, она уже идет, вероятно. Надо успеть!..
Часть III
Глава 1
БЫТИЕ
– Сын? – удивился капитан Устюг. – Вспомнил все-таки, что мы с матерью существуем на свете? Приятно. Садись. Есть хочешь? Нет? Ну, как знаешь. Как у вас там? Все в порядке?
– Отец, я и правда соскучился.
– Да пора бы уж.
– И вообще – надо поговорить. У нас все нормально. Но чего-то не хватает.
– Что – синтезатор не срабатывает? – Едва уловимая ирония прозвучала в голосе капитана. Но сын предпочел ее не заметить.
– Не угадал. Понимаешь – нет настоящего дела. А оно нужно. Иначе мы скоро на стены полезем...
– Вот как... – неопределенно протянул капитан. – Ну и что же вы придумали? Ты ведь вряд ли пришел за советом, скорее – принес какой-то проект. Что же, излагай.
– Вот слушай...
Капитан слушал внимательно, лицо его оставалось невозмутимым, только в глазах иногда проскакивали веселые искорки. Когда Атос закончил, Устюг сказал:
– Ну, передать тебе капитанство по наследству – против этого я не возражал бы. Но ведь так только твоя проблема решается, а ты там не один. Что же с остальными будет?
– Семен сейчас разговаривает со своим отцом – о том же самом.
– Ясно. Наследственный штурман, значит. Но и это – только двое. Дальше что? Ну вот хотя бы твой брат?
– Флор? С ним все ясно. Он в компьютерах по уши. И вообще, об остальных: нам бы только начать, а там уж постепенно для всех найдется дело.
Капитан немного подумал.
– А не получится так, что вы сегодня захотели, завтра – расхотели и бросили? Ведь дело вы затеваете и на самом деле серьезное: вам в корабле жить, полагаю, подольше нашего. А он, как всякий дом, требует постоянного внимания. Кстати: а кого вы назначаете дублером инженера?
– Майю.
– Вот как? – удивился капитан и чуть улыбнулся. – Была в древности такая традиция: мужчины решают мировые проблемы, а женщинам остается только пахать...
– Она сама захотела.
– Почему бы и нет? Он – мужик хороший. Сколько ей лет сейчас?
– Ну, семнадцать.
– Что же, вполне... Ладно. – Устюг сразу вдруг стал серьезным. – Когда же вы собираетесь приступить?
– Да, собственно, мы хотели прямо сейчас...
– Прекрасно. Мы со штурманом все равно собрались пройти по нашим рабочим местам. Вот и давайте – с нами.
Атос с готовностью вскочил со стула.
* * *Люди давно сюда не заходили, потому что незачем было. И в первое мгновение капитану показалось, что все в центральном посту умерло: такая здесь стояла тишина, полумрак, и даже – почудилось Устюгу – холод; хотя температура во всем командном корпусе поддерживалась точно такая же, как и в любом другом помещении корабля. «Человек, – подумал капитан, – только он представляет здесь жизнь, и когда его нет – все мертво, пусть и находится в полной исправности. Наверное, нужно было почаще заходить сюда. Хотя все эти годы навещать центральный пост – все равно что бередить раны».
Мысли эти, впрочем, исчезли сразу же после того, как штурман Луговой включил полное освещение, и сумрак немедленно отступил в самые дальние углы.
– Входите, ребята, – пригласил капитан. – Чувствуйте себя как дома. А ты включи все экраны тоже, – повернулся он к штурману. – Хоть проверим, как они там поживают после такого перерыва.
Луговой повиновался. Обзорные экраны засветились. Впрочем, свечение их почти не оживило: за бортом было черно, как и следовало ожидать. Лишь на левом верхнем мониторе мутным пятнышком виднелась родная, навсегда покинутая Галактика, а на правом нижнем такое же пятно – словно птичка оставила след – обозначало ту, другую галактику, до которой так и не долетели. Да туда, собственно, никто и не собирался; просто – так получилось. Если внимательно вглядеться, можно было заметить, что пятна едва заметно перемещались: «Кит», как ему и полагалось, медленно обращался вокруг центра тяжести системы «корабль – планета»; центр этот, кстати, находился в пределах корабля, и это означало, что масса его все еще намного превышала массу нового небесного тела. Хотя теперь – не такого уж нового в масштабе человеческой жизни.
– А как там наша Петрония? – поинтересовался Устюг. – Дай-ка на нее подсветку.
Луговой выполнил и эту команду. Ничего, однако, не изменилось, свет за бортом так и не вспыхнул.
– Прожектор скис, мастер, – доложил штурман.
Капитан кивнул:
– Следовало ожидать. Удивляюсь, что все прочее, похоже, находится все еще в порядке.
– Рудик свое дело знает, – заметил Луговой. – Может, пригласим его сюда? Все же еще одна голова...
– Зови, – согласился капитан. Штурман включил связь с каютой Рудика. Но инженер не откликнулся.
– Гуляет где-то.
– Работает, – поправил капитан. – А вы смотрите, ребята, или как вас называть теперь: не гардемаринами же, гардекосами скорее, – привыкайте, только большая просьба: сами ничего пока что не трогайте... Ладно, штурман, раз уж такое дело, давай основательно проверим все хозяйство. Загружай, что там у тебя.
– Начнем с проверки сети, – предложил Луговой. – А потом – все по программе, как полагается.
– Очень хорошо, – согласился капитан Устюг. – Поехали.
Несколько минут они молча считывали с дисплея возникавшие на нем записи. Сетевые компьютеры – а большинство машин (но не все) было в эту сеть включено – откликались на проверку, показывая свою полную исправность.
Но не все.
– Постой, постой. Тут что-то не так.
– Да, – согласился Луговой озабоченно. – Почему-то он основную программу не загружает. Хотя у нас вроде бы все в порядке?
Сбой, судя по проверке, возник в компьютере, дистанционно управлявшем тем гравигеном, что давным-давно был выброшен за борт, чтобы стать вместе с телом инспектора Петрова зародышем новой планеты. Компьютер должен был следить за сохранением рабочего режима, чтобы притяжение возникающей планеты оставалось более сильным, чем позволяла ее незначительная пока что масса. А сейчас машина не откликалась на сигналы центрального поста – хотя, похоже, задачу свою выполняла нормально.
– Вирус? – предположил капитан.
– Откуда ему взяться?
