Вячеслав Шалыгин - Восход Водолея
– Наглого? Ты с ним общался?
– Операторы общались.
– После похищения?
– Да.
– Как же так? Шорникова у вас чекисты сперли, а своего оставили на расправу?
– Да, действительно, – Борис задумчиво пожевал губу.
– Нервный ты стал, Борис, а оттого и невнимательный, – Кабанов вздохнул. – Нет, пора, пора тебя повышать. Давай ко мне в секретари. Будешь кофе подносить, бумажки перебирать: «подпишите, Сергей Ильич, чего изволите, Сергей Ильич…» Как тебе должность? Потянешь?
Министр довольно рассмеялся. Кравцов побагровел и скрипнул зубами.
– Может, военные? Они тоже под ногами путаются.
– Вообще-то, я генералу Пахомову ясно сказал: отставить, – усомнился вице-премьер. – Он у меня на таком крючке… не крюк, а целый адмиралтейский якорь.
– Я в курсе, как вы с ним три эшелона новой техники списали, – не удержался Борис, – в Ирак…
– Пасть захлопни, – министр сверкнул взглядом. – Болтун…
– Находка для шпиона, – Кравцов махнул рукой. – Знаю.
– Для снайпера, Боря, – куратор нехорошо улыбнулся. – Или для подрывника. Ищи своего Шорникова и сворачивай тут активную деятельность. Затаись на время. Купола почини, тесты по Системе прогони и никаких экспериментов. Хорошо слышишь, отчетливо? Никаких. Я еще не уладил дело с «побочными эффектами» в том самолете. Чего глаза выкатил? Думал, я не знаю о «красном смещении»? А кто бы за тобой следы заметал, не будь меня? Твоя группа зачистки? Так ведь она только трупы утилизирует и пятна крови замывает. А с начальством ФСБ, прокуратурой и на юге с полевыми командирами и авторитетами всякими кто, думаешь, вопросы утрясает? А они все очень даже интересуются, куда пропадают люди, после того как их перехватывает САУ. Если еще чего отчебучишь в ближайшее время, отбрехиваться не стану. Отдам тебя на съедение, Боря. Допрыгаешься.
– Без Системы мне Виктора не отыскать. Помех много. И военная контрразведка, и чекисты.
– Они мешать не станут.
– Активно не станут, будут саботировать.
– Ладно, нажму. Военные сами вернут твоего Виктора, если он у них. Добровольно. Получишь его и засохни! Всплывет хоть фактик, хоть словечко, хоть килобайт информации о твоих художествах – лучше сам застрелись. Свободен…
Выйдя из административного здания, Борис немного постоял перед распахнутой шофером дверцей автомобиля, а затем резко, словно приняв какое-то решение, уселся в машину. Там он поднял трубку телефона и вызвал главный зал Системы.
– Ивлев, начинаем охоту.
– Получили добро? – помощник усмехнулся. – Ну, спецура, держись…
Борис положил трубку и устало помассировал веки.
– Вот и все…
– Что? – поинтересовался сидящий рядом с шофером охранник.
– Все, Буер. Как есть – все. Обратного хода нет.
– А-а, – Буер ничего не понял, но раз начальство так считает, согласился. Нет, значит, нет. Начальству виднее.
***После обеда город снова накрыли темные тучи. Они были тяжелыми и отливали мрачной синевой. Но грозой в воздухе не пахло. Не было и громовых раскатов, молний или их далеких отблесков. И дождь не пошел ни сразу, ни чуть позже, когда цвет туч стал совсем уж неприличным: свинцово черным.
На Красной горке – в одном из немногих более-менее уцелевших городских кварталов – сработали фотореле уличных фонарей – так стало темно в старинных двориках и переулках.
– Почему надо было везти клиента именно сюда? – капитан Павлов направил машину вверх по узкой улочке. – Высадили бы в порту, и пусть плывет в свое подводное царство, к дядьке Черномору и богатырям. Ищем в потемках этот дом на Цветочной улице, как Штирлиц с Плейшнером. Фигня какая-то получается.
– В последние сутки только она и происходит, – согласился Гордиенко. – Но, как сказал Кулик, выбирать не приходится.
– А может, плюнуть на все? Допросить с пристрастием этого мужичка. Он же гражданский, сразу поплывет. А уж после отдать его САУ. Или лучше поменять на что-нибудь. На компромат какой.
– Нарушить приказ Кулика, а если точнее, самого генерала Пахомова?
– Это да, не годится, но странно мне, Жека, с чего вдруг так обеспокоился сам Пахомов? Может, не врет твое чутье, может, этот Шорников действительно только прикидывается мелкой сошкой, а на самом деле всей Системе крестный папик?
– Доказательств-то никаких.
– Это верно, никаких.
– А-а, ну их к дьяволу! Пусть забирают своего инженера и катятся в дупло.
– Ну, ну, чего ты ершишься? Пока клиент у нас, ничего не потеряно. Какой дом, тридцать второй?
– Тридцать четвертый. Вон там, за поворотом.
– Ну и местечко выбрали, сплошные закоулки. Нет чтобы как в кино – на мосту. Шпионы медленно так идут, останавливаются, обмениваются выразительными взглядами.
– Мы же не меняемся…
– А-а, ну да. Так давай выпустим его прямо здесь. Пусть топает. А то еще на засаду напоремся.
– Ты же не на юге, какие тут засады?
– Плотные, – Павлов вдруг насторожился и остановил машину. – Давай, порули…
– Ты куда?
– Что-то сердце растревожилось.
– Кофе много пьешь.
– Ты бы увел клиента вон за ту будку. Там и встретимся.
– Я…
Что хотел ответить Гордиенко, осталось загадкой даже для него самого. В следующую секунду его мысли стали
Чистыми и холодными, как вода в горном ручье. Опасность разливалась в воздухе едва ощутимым тошнотворным запашком Время стало резиновым, а свет фонарей превратился в^ медленно текущую янтарную смолу. Павлов ужасно медленно упал на дорогу и откатился под прикрытие фонарной тумбы. Там, где он только что стоял, неторопливо выросли фонтанчики из пыли и асфальтовой крошки, сдобренные белым дымком
Евгений выпрыгнул из машины и через заднюю дверь вытащил Шорникова. Пули порвали железо кузова, звякнули по колесному диску, снова вспороли асфальт и завершили свою визгливую атаку, просверлив лобовое стекло. Кучность стрельбы оставляла желать лучшего Снайперы в засаде сидели аховые.
Гордиенко крепко ухватил Виктора за плечо и потянул под прикрытие кирпичной будки.
– Кто это? Зачем они в нас стреляют? – испуганно спросил Шорников, прижимаясь к стене.
Отвечать на его вопросы Евгению было некогда. Противник не ограничился обстрелом и пошел в атаку. Не в лоб, конечно, там его натиск сдерживал Павлов, а обходя с флангов и даже с тыла. Засада была действительно плотной. Только немного странной. Евгений отработанными до автоматизма ударами уложил на землю двоих пареньков самого обычного, дворового вида и только после сообразил, почему не стал в них стрелять: парни не были вооружены. Дрались грамотно, но голыми руками. Еще трое участников засады были более колоритны: наголо бритые головы, кожаные куртки и подобие холодного оружия в руках. Один вращал вокруг себя тяжелую цепь, а двое других размахивали ножами. О базовых правилах обращения с гибким оружием первый бритоголовый не имел ни малейшего представления, и шансов отоварить самого себя вместо противника у него было сто из ста. Гордиенко даже ничего не сделал, просто немного помог, и парень рухнул, обмотав коварной цепью себе ноги Двое других попытались достать Евгения финками, но тоже потерпели фиаско, хотя приемы боя на коротких клинках демонстрировали почти сносно. Только неуверенно, словно бы повторяли все движения за инструктором.
Дальше пошла сплошная ручная работа: слева зашли четверо подростков и с ними девица с кольцами и серьгами в ушах, ноздрях, пупке и, Евгений подозревал, даже в языке. Пришлось отвесить им всем по хорошей оплеухе, а девчонку связать ремнем от ее же рваных и заляпанных краской джинсов. Двое мужичков, по виду типичных слесарей из жэка, предъявили разводные ключи и отрубились, получив этими ключами в лоб. Охотник с «утятницей» шестнадцатого калибра выбежал воевать в штанах от пижамы и тапочках больничного образца. Кроме того, оказалось, что ружье не заряжено и может быть использовано лишь как дубина. Получив «тозовкой» по хребту, охотник быстро вернулся восвояси. А дальше были какие-то модные пацаны на иномарке, двое подвыпивших «синяков» из ближайшей пивнушки и черт знает кто еще.
Гордиенко основательно вспотел, и у него разболелся травмированный бок. Когда пальба на главном направлении стихла и Павлов, освободившись от собственных забот, дал очередь поверх голов всей этой разношерстной толпы невменяемых граждан, Евгений вздохнул с немалым облегчением. Злая скороговорка автомата подействовала на буйнопомешанных успокаивающе. Они бросились врассыпную и попрятались в подворотни, но совсем не убежали.
– Ничего не понимаю! – морщась от боли, заявил Гордиенко. – Шорников, признавайтесь, что это за чертовщина?! Это работа САУ? Что за технологии оно использует?
– Я не знаю, – Виктор помотал головой. – Я впервые вижу такое… безумие.
– Толпа нас просто притормозила, – Павлов обеспо-коенно оглянулся. – Их задача была элементарной: найти и локализовать. Скоро сюда подтянутся главные силы. Надо делать ноги, Женя. Пусть этот хакер валит к своим, а мы потопали до базы.
