Уитли Страйбер - Оборотни
– Давай-ка, лапочка, сначала взглянем на то, что там, – пробурчал Уилсон.– О том, что здесь произошло, никому ничего не известно.
Бекки остановила свой «Понтиак» в ряду официальных машин и вытащила из сумочки складной зонтик. Она открыла его, фыркнув вслед Уилсону, заковылявшему прямо по грязи, упорно игнорируя житейские удобства.
Делая вид, что она вообще с ним не знакома, Бекки прошла к прожекторам, освещавшим место преступления.
Как только она увидела эту бойню, то сразу же решила, что тут случай особый. От ужаса она вся покрылась испариной. Взглянув на Уилсона, Бекки отметила, что даже у этого непробиваемого профессионала расширились глаза.
– Боже мой,– сказал он.– Кто же это так?
– Неизвестно, господин инспектор.
Капитан округа сам подошел к Уилсону, признав тем самым его авторитет в силу возраста и известности. Он бросил взгляд и на Бекки, считавшуюся одним из самых стоящих полицейских в Нью-Йорке.
Набрав побольше воздуха, она присела рядом с трупами, в то время как Уилсон все еще не мог оправиться от шока. Каждая частичка тела заклинала Бекки немедленно бежать и как можно дальше от этого невыразимого ужаса. И все же, несмотря ни на что, она осталась: осмотрела раны, внимательно изучила переломанные кости, темные ошметки кожи, которые, казалось, отсвечивали в лучах прожекторов, установленных сотрудниками криминалки.
– Где судебно-медицинский эксперт? – спросил Уилсон у нее за спиной.
Кто-то ему ответил. Уилсон так и не подошел; она знала, что он не сделает этого, поскольку его желудок не вынесет подобного зрелища. Сжав зубы, чтобы не стошнило, она продолжала осмотр, мысленно отмечая любую деталь необычного характера: длинные царапины и отметки на костях со всей очевидностью показывали, что их глодали.
– Ясно, что их обглодали крысы,– сказала она, стараясь говорить предельно спокойно.– Однако вот эти отметины явно глубже других, и, значит, здесь было и что-то другое. Может быть, собаки?
– Болтающиеся здесь одичавшие псы – мелкая дохлятина, – ответил ей капитан.
– Сколько времени прошло с момента исчезновения этих людей и до того, как вы приступили к поискам? – спросил его Уилсон.
Такой вопрос ставили в случае небрежного отношения к своим обязанностям, а не на месте преступления.
– Нам это нужно для дела, – пояснил Уилсон, чуть сбавив тон.
– В таком случае спросите у судебно-медицинского эксперта, когда наступила смерть. Мы обнаружили их тела два часа назад. А сосчитать вы сумеете сами.
Капитан отвернулся, и Бекки проследила за его взглядом: он наблюдал за вертолетом, летевшим над Атлантикой и быстро увеличивавшимся в размерах. Вертолет, принадлежавший полиции, вскоре оказался над ними и, оглушая шумом ротора, сделал несколько кругов, выбирая место для посадки.
– Это комиссар вместе с шефом,– сказал Уилсон.– Они, видимо, договорились с прессой.
В то время как главный инспектор и комиссар выходили из вертолета, судебно-медицинский эксперт, прикрыв голову от дождя газетой, направился в сторону полицейских, шлепая прямо по грязи.
– Смотри-ка, сам Эванс, – отметил Уилсон. – За двадцать лет службы ни разу не видел, чтобы он высунул нос наружу. Рад, что он здесь.
Эванс был старшим судебно-медицинским экспертом Нью-Йорка.
– Что вы думаете об этом? – спросил он их, даже не приступив еще к осмотру трупов.
– Учитывая состояние, в котором они находятся, будет нелегко установить причину смерти,– ответил Уилсон.
Эванс согласно кивнул головой.
– Ребята из криминалки закончили свои дела?
Да, те уже сделали все необходимое, а это означало, что теперь можно дотрагиваться до тел. Медик натянул черные резиновые перчатки и наклонился. Он настолько углубился в свою работу, что даже не заметил, как подошли крупные полицейские шишки.
Когда Эванс поднялся, на его лице читалось большое смятение.
– Ничего, совершенно ничего не понимаю, – медленно произнес он. – Смерть наступила… от когтей и клыков, присущих животным. Но остается необъяснимым вопрос: почему парни не оказали сопротивления?
– Они даже не выхватили револьверы,– сказала сквозь пересохшие губы Бекки.
Этот факт был одним из первых, который она отметила по прибытии.
– Возможно, причина смерти в чем-то другом, доктор, – вступил в разговор Уилсон. – Я хочу сказать, что, может быть, их сначала убили и только потом настал черед животных. Местные полицейские говорят, что здесь водятся крысы, чайки и даже несколько бездомных собак.
Медик скривился.
– Посмотрим, что даст вскрытие. Не исключено, что вы и правы. Но, судя по первому впечатлению, смерть произошла именно от этих ран.
Сотрудники из криминальной бригады делали фотографии, снимали отпечатки пальцев и лазали по окрестностям в поисках малейших следов. Они изготовили слепки с многочисленных отпечатков лап, сохранившихся в грязи.
Молчание прервал капитан округа.
– Вы утверждаете, что ребят загрызли одичавшие собаки, а они даже не выхватили револьвера! Но это же невозможно! Это же совсем мелкие твари. Они не представляют никакой опасности. – Он обвел присутствовавших взглядом. – Разве кто-нибудь из вас слышал о собаках, которые кого-нибудь лишили жизни в этом городе, хотя бы раз?
Старший инспектор и комиссар, кутавшиеся под зонтиками в мешковатые плащи, подошли поближе. Все хранили молчание, никто не пожал им руки.
– Располагайте всем, что потребуется, для раскрытия этого дела, – оповестил комиссар, ни к кому прямо не обращаясь.
– Обнаружили ли какой-нибудь след? – спросил он, обернувшись к Уилсону.
– Ничего.
– Пока создается впечатление, что им перегрызли горло, – сказал медэксперт. – Однако до вскрытия утверждать что-либо наверняка мы не можем.
– Гипотеза о собаках несостоятельна,– пробормотал Уилсон.
– Я никогда этого не утверждал,– вспылил Эванс.– Все, что я сказал, так это то, что смерть, вероятно, наступила от ранений на горле, вызванных клыками и когтями. Я совершенно не разбираюсь в собаках и не собираюсь развлекаться предположениями на их счет.
– Спасибо, доктор Эванс,– ответил уязвленный Уилсон, так как, хотя он и уважал его, тот, тем не менее, не входил в число его немногочисленных друзей.
Комиссар долго рассматривал трупы полицейских.
– Прикройте их,– приказал он наконец.– Унесите. Пойдемте, Герб. Пусть люди работают.
Судебно-медицинский эксперт все еще не мог успокоиться после перепалки с Уилсоном.
– Если это были собаки,– осторожно сказал он,– то они должны были бы весить по 30 – 40 килограммов, а возможно, и больше. Кроме того, важен и фактор быстроты. Они должны были бы обладать молниеносной реакцией.
– А при чем тут быстрота? – спросила Бекки.
– Посмотрите на правое запястье Ди Фалько. Оно разорвано. Он явно вынимал револьвер как раз в тот момент, когда ему вцепились в руку. Это доказывает, что агрессор был чертовски проворен, независимо от того, кем он является.
Бекки сразу же вспомнила о собаках, с которыми иногда работал ее муж в бригаде по борьбе с наркотиками.
– Это полицейские собаки,– сказала она.– Вы только что описали манеру поведения полицейских собак.
Медик передернул плечами.
– Я описываю состояние этих парней. А найти тех, кто все это учинил в таком виде,– это уж ваша забота. Ваша и Его Превосходительства.
– Помолчите, Эванс,– сказал Уилсон.
Бекки сделала вид, что не обращает внимания на своего коллегу,– она привыкла к его причудам.
– Если бы удалось установить, что эту резню устроили полицейские собаки,– сказала она,– это значительно сузило бы круг поисков. Большинство из них не убивают людей.
– Если славный доктор говорит, что они способны на… это, то вы влепите прямо в десятку. Давай-ка наведаемся к Тому Рилкеру. Пусть он просветит нас по этому вопросу.
Рилкер занимался в департаменте подготовкой служебных собак.
Вернувшись в машину, Уилсон начал припоминать случаи с собаками-убийцами.
– В октябре 1961 года в Квинсе овчарка загрызла прохожего. Животное не проходило дрессировки. Похоже, это была случайность. Я как раз занимался этим делом. Всегда думал, что там что-то нечисто, но так и не смог выйти хотя бы на малейший след. В июле 1970 года со складов Виллертон Драг Компани в Лонг-Айленд-Сити сбегает немецкая овчарка и убивает семнадцатилетнего юношу. Еще один несчастный случай. Единственное убийство, в отношении которого было показано, что оно произошло с использованием собаки, имело место в апреле 1975 года, когда три немецких овчарки разорвали бродягу по имени Биг Рой Гернер. Вот и весь мой список инцидентов с песиками. А нет ли чего-либо у тебя?
– С тех пор как я работаю в полиции, ни о чем подобном не припоминаю. Конечно, я слышала об этой истории с Гернером. Мой муж постоянно работает с псами,– сказала она.– Иногда он имеет дело с полицейскими собаками, но чаще всего с ищейками. Он утверждает, что они – его самое лучшее оружие.
