Алекс Орлов - Грабители
Торрик понукал своего лабуха, и тот исправно тянул повозку навстречу выраставшим строениям города.
– Красивая девушка, – произнес возница мечтательно, и на его серой коже появилось что-то вроде румянца.
– Зачем тебе такая девушка? Неужели у вас в городе своих нет? – спросил Жак. Слова Торрика вызывали в нем глухое чувство ревности.
– Мне дети надо. Умные дети.
– Ну так и делай их со своими бабами, умных-то.
– Нет, – убежденно возразил Торрик. – Хочу детей, как Василий, чтобы они все знали.
– Ну как ты там, Жак? – зашуршал из рации голос полковника.
– Все в порядке, сэр. Подъезжаем к городу. Я уже вижу каких-то людей...
– Ну ни пуха тебе...
– Человек "Сэр" из коробки, – понимающе закивал Торрик.
Между тем повозка выехала на некое подобие дороги, и вдалеке Жак не очень отчетливо увидел людей, бегущих им навстречу.
– Это друзья, – заметив озабоченность на лице Жака, пояснил Торрик.
– Я понял, – отозвался тот и снял винтовку с предохранителя.
Группа из двух десятков человек подбежала к самой повозке, и все они стали о чем-то кричать, обращаясь именно к Жаку.
– Они спрашивают, не будут ли ваши великаны разрушать город, – перевел Торрик.
– Э-э... Я пришел с миром, – ответил Монро, вспомнив фразу Торрика.
Его сопровождающий тотчас перевел сказанное, и народ, радостно загомонив, побежал обратно в город.
Лабух Торрика замычал им вслед и прибавил шагу.
Вскоре Жак увидел городские ворота. Их венчали две большие башни с балконами и ярусами. Сейчас они быстро заполнялись горожанами, которые, словно в театре, наблюдали въезд Жака Монро на территорию Урюпина.
Серые лица зевак отражали разные эмоции. Кто-то смотрел на пришельца с испугом, кто-то с интересом, а женщины даже с видимой симпатией.
Лабух цокал по мостовой копытами и прядал ушами. Торрик улыбался налево и направо, а Жак все так же крепко сжимал винтовку, в любую минуту готовый пустить ее в дело.
Сразу за городской стеной улица стала значительно шире и от нее стали расходиться ответвления. Несмотря на ранний час, уже сновало много народу. Никакого самоходного транспорта Жак не увидел – в основном двух– и четырехколесные повозки, запряженные черными, серыми и пятнистыми лабухами.
– Куда мы едем? – спросил Монро, не отрывая взгляда от окон, откуда в любую минуту можно было ожидать выстрела.
– В дом старосты города. Высокочтимого Мастара.
– Понятно.
Между тем ажиотаж вокруг прибытия Монро постепенно спадал, и вслед за повозкой бежали лишь несколько мальчишек. Они кричали, подбрасывая в воздух шапки, и таким образом составляли своеобразный эскорт. Привлеченные их криками, а также непривычным видом Жака, некоторые горожане останавливались и провожали повозку взглядом.
В остальном все вели себя совершенно спокойно, и никто на лейтенанта пока что не нападал.
– Жак, как твои дела? – вышел на связь полковник Вильямс.
– Нормально, сэр, – отозвался Монро, – едем в дом к их старосте. Гражданские лица спокойны, на меня никто не бросается. Так что, может, выйдет что-то хорошее.
– Конечно, выйдет, Жак. Не может же быть все время плохо.
На этой оптимистической ноте они и распрощались.
Наконец повозка выехала на небольшую площадь, где возле трехэтажного здания стояли вооруженные длинными ножами люди, одетые в одинаковые кожаные доспехи.
– Кто это? – насторожился Жак и положил палец на спусковой крючок.
– Вольные мемы.
– Чего?
– Вольные мемы – это наемные адди, которые следят в городе за порядком, ловят воров и грабителей.
– А что это у них за веревки? – спросил Жак, заметив свисавшие с кожаных панцирей наподобие аксельбантов черные волосяные шнуры.
– Это петли, чтобы вешать воров и мошенников С ними расправляются прямо на месте...
– Обходятся без суда?
– У нас судят лишь благородных людей. А мелкие воришки заслуживают только петли.
Те, кого Торрик назвал мемами, исподлобья смотрели на человека, который дерзнул надеть доспехи еще более крепкие, чем у них.
– Мемы не любят других воинов, потому что они сами воины, – просто пояснил Торрик. Он остановил лабуха и спрыгнул с повозки, давая понять Жаку, что путешествие окончено.
Лейтенант спустился на мостовую и обратил внимание, что стоянка лабухов загажена навозом. Судя по всему, здесь убирались не слишком часто.
Провожаемый недружественными взглядами полицейских-мемов, Жак поднялся по лестнице следом за Торриком и оказался в вестибюле, где находилось около трех десятков человек. Они сидели на длинных скамьях, поставленных вдоль стен, и чего-то ждали.
"Приемная", – догадался Монро.
Все присутствующие тотчас обратили взоры на незнакомца.
Высокий рост Жака, шлем, бронежилет и накладки делали его фигуру массивной и недвусмысленной. А вороненая сталь винтовки лишь подчеркивала его особый статус.
– Я провожу вас прямо к старосте Мастару, – сообщил Торрик и важной походкой направился через весь вестибюль.
У входа, охраняемого двумя мемами, он остановился и, подождав, пока они расступятся, смело толкнул дверь.
– Достопочтимый Мастар, я привел к вам достопочтимого Лейтенанта Монро! – громко произнес Торрик. Только дойдя до середины большой комнаты, Жак увидел самого старосту. По возрасту он был ненамного старше Торрика, но его осанка выдавала в нем господина.
Сидевшие возле старосты чиновники поднялись, коротко поклонились Жаку и вышли вон.
– Вижу, что Торрик сумел донести до вас мои слова мира, – сказал Мастар. – Солдаты вернулись в Энно-Вайс, и город Урюпин снова свободен. Надеюсь, и вы не потревожите наш покой...
Последнюю фразу Мастар произнес с легкой вопросительной интонацией, и Жак понял, что от него ждут подтверждения.
– Мы не воюем с мирными людьми, – сказал он и поставил винтовку прикладом на пол.
– Нас это очень радует, Лейтенант Монро. Мы видели, правда издали, ваших воинов-великанов, и это приводило людей в ужас. Все ждали, что великаны придут разрушать наши дома...
– Если население будет относиться к нам миролюбиво, они не тронут здесь никого, – заверил Жак. – Кстати, достопочтимый староста, а откуда вы так хорошо знаете наш язык?
– Это все Василий, мир его праху. Он выучил нас читать и писать на своем языке. Теперь его даже преподают в школах для детей благородных граждан. Пройдемте в наши представительские покои, Лейтенант Монро. Там мы сможем принять вас, как подобает гостю такого ранга, а здесь, – Мастар обвел руками простую обстановку, – всего лишь рабочая комната.
В этот момент не совсем к месту затрещала помехами рация, а затем прорезался голос полковника:
– Как дела, Жак? Ты еще жив?
– Жив, сэр, – ответил лейтенант и неловко улыбнулся. – Как раз веду переговоры с главой города.
– Отлично, мешать не буду...
– Это человек "Сэр" из коробки! – торжественно заявил Торрик.
– Нет, Торрик, это называется рация, – снисходительно поправил его Мастар. Очевидно, он был более прилежным учеником Василия, нежели Торрик.
"Может, действительно все обойдется?" – подумал Жак. Он уже начинал верить, что эти люди и вправду не желают ему зла. Тяжелая винтовка показалась ему несколько неуместной, и Монро повесил ее на плечо, а затем проследовал за Мастаром через небольшую арочную дверь.
26
Невысокий стол буквально ломился от угощений, вид которых не вызывал никаких сомнений – блюда были знакомы и наверняка съедобны.
Сама столовая была довольно богато обставлена и отделана с известным вкусом. В углах помещения находились резные деревянные тумбы, на которых стояли большие чеканные кувшины из белого и желтого металла. Стены были задрапированы блестящей, словно шелк, тканью, расшитой замысловатым орнаментом, а с расписного потолка свисала богатая люстра, излучавшая беловатый мерцающий свет.
Окон не было совсем. Это было непривычно, но Монро улыбался, чтобы порадовать хозяев. Вспомнив, что в шлеме видно только половину лица, Жак снял его с головы и улыбнулся еще раз.
– Красиво тут у вас, – сделал он комплимент хозяевам и незаметно перекосил в магазине винтовки верхний патрон. После этого демонстративно отставил оружие в угол, а затем положил на тумбу шлем, тяжелый бронежилет и подсумок с гранатами. Пистолет Жак оставил при себе, непринужденно засунув его за пояс, словно какое-то украшение.
Подождав, пока усядется гость, свои места заняли Мастар и Торрик. Вопреки опасениям сидеть на круглой подушке было удобно. Монро принял подобие позы лотоса, и хозяева тут же повторили его позу.
Затем Мастар хлопнул в ладоши, и появились две девушки. Они были в легких, почти прозрачных накидках и, к удивлению Жака, выглядели очень симпатично.
В отличие от мужчин, кожа которых напоминала сероватую кожу пустынной ящерицы, у женщин она отливала матовым серебром. Их светло-карие, чуть желтоватые глаза, производили на Монро странное действие и останавливали в его голове всякое движение мысли.
