Ник Полотта - Бюро-13
– Молодец! – поддержал Рауль. – Передвигаемся быстро, сами по себе. Пусть даже они прознают о наших намерениях – остановить не смогут!
Тина взмахнула невидимым жезлом.
– Мы их сживем со свету!
– Нет! – Мой тон исключал дальнейшую дискуссию. – Опасность слишком велика. Бог знает какие секреты Бюро известны этим иеху из романа Свифта! 59 Однажды Джессика уже спасла наши шкуры. Какое мы имеем право губить всю операцию из-за недостаточной подготовки? Найдем способ укоротить этих ловкачей! Нужен трюк, западня!
Все смотрели на меня выжидающе.
– Ну, что-то вроде этого… – довольно жалко пробормотал я.
– Мы же всегда что-то придумывали! – Жена пришла мне на помощь.
Удовлетворенно откинувшись на спинку стула. Хорта скрестил руки на груди.
– Ну что ж, босс, давай выкладывай.
Нахмурив брови, я изо всех сил напрягал мозги, тужился… ну как последний… не буду говорить кто. Нет… нет… Это не годится… И это тоже…
Наклонившись вперед и сохраняя важное молчание, отец Донахью с дикой скоростью перебирал четки – даже испариной стал покрываться, так старался. Но вот он взял себя в руки – прекратил свои лихорадочные движения, облизал губы.
– Так. – Майкл Донахью уставился в потолок; голос его звучал напряженно. – Если бы мы только знали, чем себе помочь… Ну, к примеру… Священник услышит что-то на исповеди, что-то важное и серьезное – он ведь молчит об этом: ни-ко-му! Даже если ему очень-очень хочется поделиться, – закончил падре, сделав страдальческую мину; почему-то сейчас он казался даже крупнее обычного.
Все заулыбались – выход найден!
– Эй, Майкл, – обратился я к нему с улыбкой, – может, пойдем разомнемся – сыграем по-дружески в дротик на стоянке машин?
Рауль сосредоточенно листал свою магическую книгу и выудил наконец из нее гигантскую карту Северной Америки. Что ж, попробуем! Мы делали это и раньше – много раз.
Достав из объемистого кармана сутаны изящно отделанную красную кожаную коробочку, Донахью открыл крышку. Внутри, на подушечке из блестящего белого сатина, лежали три дротика: на острых клинках выгравировано полное имя Донахью; рукоятки – из африканского железного дерева с инкрустациями из красного дерева; каждый дротик венчают элегантно обработанные перья американского белоголового орла. Донахью легким движением поднес дротик к глазам, подбросил в воздух и ловко поймал большим и указательным пальцами. Снова подбросил – снова поймал, едва заметно шевельнув запястьем. Даже Минди не проделала бы подобный трюк лучше.
– Пошли, Эд! С удовольствием сыграю. Жаль только, что мечу я дротики не так уж здорово!
Мы с отцом Донахью метали дротики, попадая в основном на территорию четырех штатов. Вскоре нам понадобилась "свежая карта", и мы принялись обрабатывать план-схему Канзас-Сити, штат Миссури. С забавным постоянством Майкл попадал оперенным метательным орудием в небольшую, уютную усадьбу нашего старого приятеля. (Приятелем-то его, конечно, можно назвать, но ведь у всякого слова есть несколько значений, а у каждого значения – еще оттенки. И все они колеблются – то так, то этак…)
Снова собравшись вместе, мы расплатились за обед и наняли такси от Айрон-Сити до Зейнсвилла. Всю дорогу мы проспали. В Зейнсвилле купили новенький сверкающий лимузин, использовав мой одноразовый паспорт и фальшивую кредитную карточку, подписанную именем Хэнка Матерса. Ей соответствовал неограниченный счет, но воспользоваться можно было только для одной покупки: счет полностью оплачивался Бюро и тут же закрывался.
По пути в Колумбию мы заменили лимузин потрепанным школьным автобусом, который на первый взгляд больше всего напоминал бронированный фургон, – ничего лучшего не нашлось. К тому же, если "Свист" по-прежнему следит за нами, возможно, это нам поможет замести следы. А что слежка продолжается – вполне резонно предположить: ищейки они неплохие.
Мы посетили фирму, торгующую театральными принадлежностями, купили кое-какие вещи, а потом занялись поисками спокойного местечка, где никто не помешает работать.
Заехав на стоянку мотеля "Ленивая восьмерка", Джессика обеспечила за нами четыре смежные комнаты, и вся команда, с только что приобретенным снаряжением, поспешила во вновь обретенное убежище. В нашу экипировку вошло оружие, амуниция, медикаменты, слитки серебра и еще кое-что, купленное специально для меня, – я сам купил. Понятия не имею, почему именно в эту усадьбу попадал отец Донахью и что он конкретно подразумевал, говоря о молчании священника об услышанном на исповеди. Но вот насчет того, что мне придется совершить, чтобы задуманное воплотить в жизнь, подозрения у меня чертовски основательные. Ну, вроде того, когда выполняешь поручение, четко сформулированное так: "Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что".
Миссия моя чрезвычайно опасна и не совсем законна, поэтому я шел один: чем больше людей, тем вероятнее провал. Решение единогласно не приняли, нет, – пришлось воспользоваться командирской властью, чего я не делал со времен того отвратительного инцидента с колумбийскими Новыми Богами. Но мы прекрасно знали, кому принадлежит та усадьба на окраине города.
Доктор Матиас Болт – доктор медицины, лицензированный психотерапевт, миллионер, филантроп, чародей (или как хотите), убийца и глава "Братства тьмы" – воплощенного символа веры помешанных; у этих цель – завоевание мира. Может быть, власть над миром и нужна-то им для того, чтобы все на свете неудачники могли встречаться по субботам ночью и избегать уплаты налогов?
"Братство тьмы" никогда не представляло серьезной угрозы – для Бюро ли, для мира в целом, – хотя искуснее доктора Болта, пожалуй, нет чародея на земле. С другой стороны, некоторые члены "Братства тьмы" чересчур уж сообразительны. Единственный способ держать этих психов под контролем – давать им любую информацию: пожалуйста, какую угодно, в полном объеме. Но есть тонкость: представлять ее надо так, словно она липовая. "Вывернутая психология" – так называли этот прием ребята из Отдела стратегии и тактики. А у действующих агентов подобная тактика получила наименование "полировка зеркала".
Подготовился я основательно: не просто принял душ, как обычно, а выскреб себя до неимоверной чистоты, аж до скрипа; тщательно выкрасил свои черные волосы в черный же цвет; оделся в новый, с иголочки костюмчик; намазал руки (они у меня и так смуглые) и лицо лосьоном для загара; облачился в плотный корсет и влез в туфли с полыми каблуками, тем не менее вдвое выше обычных; наконец, вставил в оба глаза прозрачные, без диоптрий контактные линзы и, сняв с руки обручальное кольцо, тщательно замазал тональным кремом белую полоску на безымянном пальце, а потом опять надел свою "златую цепь". Внимательнейшим образом осмотрел себя в зеркале с головы до пят: потрясающе, такое совершенство – притронуться страшно!
На взгляд обычного человека, ничего во мне особенного – я остался самим собой. Но опытный наблюдатель заметит явную маскировку. Волосы-то черные, но цвет совершенно неестественный, сразу видно – крашеные; то же и с цветом кожи. Контактные линзы придают моим черным глазам некий демонический оттенок. И еще: по моему обручальному кольцу можно судить: не молодожен, а бледной полоски на пальце нет – явная фальшивка. Двойные каблуки выдают стремление мужчины небольшого роста казаться повыше. Плотный корсет свидетельствует: стараюсь скрыть излишнюю полноту. Сверх того, в моей наплечной кобуре, приспособленной для элегантного автоматического пистолета, угнездился громоздкий смит-и-вессоновский "Магнум-357". Конечно, никто не станет ощупывать кобуру, но подумает: "Магнум" – не привычное его оружие".
Вот это все и называется "полировкой зеркала": выглядишь самим собой, а никто этому не поверит, ни один дурак. Именно на то и рассчитано. Раскованным шагом я направился в большую комнату, где меня ждала вся развеселая компания. Рауль напевал над кофейником с ароматным напитком, Джессика начиняла кремом эклеры (а ей уже пора начинять шприц). Сдвинув галстук на плечо, я расстегнул рубашку и приподнял бронежилет: мягкая, как шелк, эта вещица защитит мою грудь даже от пушки слона.
– Будет немного больно, – предупредила жена, протирая спиртом мой необычайно мускулистый торс – ну прямо как у агента "007".
– Но потом мне ведь дадут конфетку, а?
Джессика легко ввела иглу.
О-ох! Да-а… И это называется "немного больно"?..
– Дадут, детка, конечно, дадут. Если не будешь хныкать.
– Постараюсь… Охо-хо! Кто же это придумал? Нацистские военные преступники?
Но тут новокаин начал действовать – кожа занемела. Фу-у… так-то лучше. Джесс отступила в сторону, ко мне приблизилась Тина и принялась что-то рисовать у меня на груди. Черт, щекотно… Следующим подступил Рауль и кисточкой обвел нанесенные прелестной чародейкой контуры. Несмотря на новокаин, я чувствовал, как шипит моя кожа при соприкосновении с колдовским зельем… Прощай, летний загар!
