Кристофер Сташеф - Чародей и сын
Дрянное ведение хозяйства. Но при всем том — сплошное Холодное Железо. Вот и объяснение тому, почему со злодейкой-колдуньей до сих пор не разобрались фэйри — Маленький Народец.
Род порадовался тому, что дверь выглядела не так, чтобы, разрушив ее, он потом пожалел, что испортил хорошую вещь. Он прищурился и направил на дверь обнаженный гнев Магнуса…
Дверь с грохотом, подобным пушечному выстрелу, разлетелась вдребезги. Невидимое поле разбросало осколки дерева и железа во все стороны. Векс одним прыжком перескочил через порог и внес Рода в логово колдуньи.
Оказалось, что в башне обитает не только она.
Вдоль стен стояли огромные урны из необожженной глины. Горловины этих урн были запечатаны, но когда Род проезжал мимо, пробки вылетали. Сосуды трескались, из них выливалась зловонная жидкость, и наружу начали выбираться отвратительные существа. Выбравшись, они тут же вставали в боевые стойки и кидались на Рода со всех сторон — мерзкие голые крысы размером с добермана-пинчера. Блестели их зелено-желтые зубищи, с которых стекала вонючая слюна. Крысы прыгали на задних лапах и размахивали передними, увенчанными длиннющими загнутыми когтями.
Род был не в том настроении, чтобы нежничать с какими-то тварями. Он выпрямил обе руки, представил, что вооружен автоматом и лазерной пушкой, и мрак рассекли нити алого света. По барабанным перепонкам Рода ударили отзвуки сверхзвукового крысиного визга, а крысы разлетелись пополам, но при этом их половинки все равно продолжали тянуться к нему. Но рубиновые лучи вновь принялись за работу и стали кромсать крыс на более мелкие куски. В конце концов мерзкие твари превратились в извивающиеся клочья протоплазмы, а потом, совершенно неожиданно — в куски серой грибковой массы. Род довольно кивнул. До этого мгновения он точно не знал, были ли крысы сотворены из ведьмина мха или просто представляли собой миражи. Как бы то ни было, свет покончил с ними.
Он развернулся к винтовой лестнице.
— Как думаешь, ты одолеешь эти ступени, Векс?
— У моего корпуса имеются известные ограничения, Род, однако в этот лестничный проем я должен вписаться.
И конь-робот зашагал вверх по ступеням.
Как только он одолел первый виток лестницы, колодец наполнился громким шипением. Род выругался, попытался вглядеться в темноту.
— Что там такое, Векс?
— Слышу какой-то торопливый скрежет, Род, но не вижу…
Два желтых глаза засверкали в темноте наверху — небольшие, но широко расставленные. Шипение зазвучало еще громче. Оно было таким пронзительным, что Роду захотелось зажать уши ладонями. «Ну все, хватит!» — решительно подумал он и представил себе, как молекулы воздуха разгоняются все быстрее и быстрее, как они сбиваются все теснее и теснее друг к другу…
В воздухе сверкнула ослепительная вспышка, выросла, начала разрастаться, и в ее свете Род увидел…
Жуткую змею, скользящую навстречу ему по ступеням. Ее тело было не меньше трех футов толщиной, из разверстой пасти вырывалось отвратительное шипение. Глаза сверкали во впадинах величиной с небольшие пещеры. Казалось, змею разбудили в то время, когда еще не успела окончательно полинять. С ее боков свисали клочья старой шкуры, а под ними виднелись мышцы и кровеносные сосуды. На макушке покачивался полусгнивший гребешок, морду украшали глубокие морщины. Света не хватало, чтобы рассмотреть, какого цвета чудовище, но казалось, что оно серо-голубое, как брюхо дохлой рыбы.
Ярость вновь захлестнула Рода, прогнала страх и омерзение. Что за маньяк-извращенец держал в доме таких, с позволения сказать, «зверушек»? Род выхватил меч и постарался придумать какой-нибудь способ более эффективной борьбы с чудовищем.
— Держись крепче, Род, — посоветовал хозяину Векс, встал на дыбы и ударил змею копытами.
До удара змея чуть ли не усмехалась, но когда ей по морде заехали стальные копыта коня-робота, сразу отползла с разъяренным шипением и тут же снова пошла в атаку.
Как бы то ни было, маневр Векса дал Роду как раз столько времени, чтобы продумать тактику боя. Не сказать, чтобы Род был таким уж умельцем лепить что-либо из ведьмина мха, но что-нибудь простенькое изобразить все-таки мог, что и сделал: он собрал в одну кучу весь ведьмин мох, оставшийся у подножия лестницы. Теперь эта куча полетела к нему, а скорости ей придал позаимствованный Родом у Магнуса телекинез. На лету ведьмин мох принял очертания гигантского двадцатифутового трезубца с зубьями, расставленными на расстоянии в восемнадцать дюймов. Грозное оружие накренилось и пронзило змею чуть подальше головы. Пробить насквозь камень трезубцем не удалось, поскольку у ведьмина мха существовал предел твердости. Центральное острие изогнулось, стукнувшись о прочную змеиную чешую, но при этом рукоятка уперлась в потолок, выгнулась дугой, качнулась, и змея заметалась на ступенях. Она яростно шипела, но никак не могла поднять голову, пришпиленную к ступеням трезубцем. Лестница дрожала сверху донизу, откликаясь на жуткий шум, производимый разбушевавшейся змеей, но чудовищная рептилия ничего не могла поделать: стены колодца крепко держали ее.
Теперь, когда чудовище было, можно сказать, отчасти обездвижено, Род мог сосредоточить свои усилия на его уничтожении. Как только он направил поток сознания на монстра, вокруг стало темнее, а сама змея стала ярче. Род попытался представить себе громадное чудовище в виде бесформенной груды грибковой массы, и тут же наткнулся на чье-то мысленное сопротивление. Он ожидал такой реакции, был готов к ней, поэтому «прибавил мощность». В данном случае с чарами колдуньи сражались двое: сам Род, родившийся далеко от Грамерая и не имевший никакого отношения к пулу генов этой планеты, но при этом полный решимости и гнева, а также его сын-дитя от смешанного брака, могущественный эспер. Колдунья начала сдавать позиции, и змея тоже. Она стала размягчаться, бледнеть, и в конце концов превратилась-таки в серую бесформенную массу, каковую представлял собой ведьмин мох в естественном состоянии.
Но этого было мало. Род знал, что если оставить волшебный грибок вот так, нетронутым, колдунья запросто может слепить из него что-нибудь, пожалуй, и пострашнее змеи — как только они с Магнусом забудут о ведьмином мхе. Род стал думать о чем-то маленьком, безвредном — и вот рыхлая серая масса распалась на сотни мелких червячков. Затвердевая, они из серых становились желтовато-белыми. Род пришпорил Векса, и они продолжили свой путь вверх по лестнице посреди вихря спагетти, послушно ложившихся штабелями вдоль стен. Тонкие макароны похрустывали под копытами коня, но это ему нисколько не мешало.
— Не слишком скользко? — поинтересовался Род.
— Нет, они ведь не вареные, Род, — отозвался робот и, одолев последние ступени, вошел в комнату.
Комнату украшали бордовые занавески со множеством оборок, кругом лежали шелковые подушки. Все это создавало атмосферу притягательности и соблазна. Посреди подушек стояла женщина, сексуальнее и порочнее которой Роду не доводилось видеть ни разу в жизни. Глаза с поволокой, пухлые губы… А из одежды — лишь тоненькая газовая повязка на бедрах. Золотистые волосы ниспадали на плечи прелестницы, между их длинными прядями виднелись обнаженные полные груди. Гурия одарила Рода кокетливым взглядом из-под полуопущенных ресниц и чуть хрипло проворковала:
— Возляг со мной, о храбрый воин.
— Благодарю, меня дома ждет жена, — ответил Род, не задумываясь, и более чем когда-либо порадовался тому, что женат на Гвен, даже не будучи здесь, она оберегала его. — А моя жена выглядит прекрасно, не прибегая ни к каким обманам.
Он посмотрел на гурию в упор, и ее силуэт начал колебаться и мерцать.
— Нет! — взвизгнула она и метнула в Рода разряд магической энергии, полный ненависти, страха и злости.
Род ответил ей ударом не меньшей силы, и в этом ударе было больше участия Магнуса. Род сосредоточил все свои усилия на том, чтобы увидеть эту женщину в ее подлинном обличье. Два магических разряда сошлись в воздухе, послышался оглушительный взрыв. Колдунья отвлеклась на долю мгновения, но Роду этого хватило для того, чтобы заглянуть в ее сознание. Ведьма злобно заверещала, попыталась прикрыть руками наготу, вся скрючилась от стыда, но сразу же ненависть возобладала над всеми остальными чувствами, и она бросилась на Рода, выставив перед собой руки со скрюченными когтями.
Род поразился тому, как высоко умела подпрыгивать старуха: она чуть было не вцепилась когтями ему в глаза. Но он успел заслониться рукой и отбросил старую ведьму в сторону, но при этом тут же ухватил ее за запястье и вывернул руку. Ступни старухи коснулись пола, но вторая рука у нее осталась свободной. Она беспомощно размахивала ею, дико визжала, но Род держал ее крепко, развернув к себе спиной и прижав к боку Векса. Колдунья металась, пыталась схватить Рода за ногу, дотянуться до его паха, но это у нее никак не получалось. Наконец она взвыла от боли. Род проворно спрыгнул с коня и схватил ведьму за вторую руку. Затем он сжал оба ее запястья одной рукой, а свободной порылся в седельной сумке и вытащил моток бечевки. Он трижды туго обмотал бечевку вокруг запястий колдуньи, ловко завязал узел и оттолкнул старуху от себя. Она повалилась на пол — омерзительная обнаженная старая карга. Род нашел среди подушек шелковый шарф и обвязал им голову колдуньи так, что получилось что-то вроде кляпа. Старуха продолжала вопить, но теперь Род хотя бы слов не слышал. Не больно-то они ему были нужны, эти слова: те образы, которые проецировала в его сознание колдунья, заставляли его содрогаться.
