Джон Мур - Плохой Принц Чарли
Чарли почувствовал, как воротник мгновенно стал ему тесен.
— Но Кэтрин согласна на такое? Что я могу… воспользоваться… ее прелестями? Вы совершенно, абсолютно уверены?
— Мы все ей объяснили. Она обещала помочь. Как и ты, она понимает, что все это делается ради благополучия Дамаска.
Чарли остановился в коридоре, ведущим в его спальню. Прислонился к стене.
«Люди, — подумал он. — Я не должен забывать о них. Сейчас я несу за них ответственность».
И все же, ему с трудом удавалось сфокусироваться на своих новых обязанностях, потому что мысли о Кэтрин полностью завладели им. Воображение рисовало восхитительные картины, как она опускается на атласные простыни, ее волосы рассыпаются по подушке.
«Все, что мне нужно, это хорошенько выспаться. Утром все встанет на свои места».
Он посмотрел вдоль коридора, но вместо того, чтобы направится дальше, решил поискать королевскую опочивальню.
«Самое время, чтобы начать входить в роль».
У короля действительно были личные апартаменты, состоящие из приемной, кабинета, спальни, гардеробной и гостиной комнат. Придворные и гости, пришедшие с официальным визитом, проходили через приемный покой в кабинет, который соединялся со спальней. Служащие замка и частные посетители через гостиную попадали в гардеробную, которая так же имела выход в спальню. Одна пара окон выходила во двор, из двух других открывался великолепный вид на утесы Дамаска.
Когда Чарли вошел в гостиную, у него вырвалось: «Тьфу ты». Он пересек комнату и распахнул одно окно, затем открыл второе. Вслух он сказал:
— Здесь все провоняло табаком и дешевым вином. Почему слуги не проветривают?
— Лично я ничем не пахну, — произнес человек за его спиной.
Это был господин уже не среднего, но еще и не пожилого возраста, одетый в свободный и плохо подогнанный траурный костюм, цвет его волос склонялся к серому, а телосложение к полному, лицо его преждевременно избороздили морщины как результат многолетнего употребления табака и алкоголя. И в самом деле, он сидел в кресле, закинув одну ногу на другую, курил трубку и цедил крепленое вино прямо из горлышка бутылки.
— Не сомневаюсь в этом, — ответил Чарли. — Черт возьми, Поллокс, я узнал тебя по запаху. — Он пересек комнату, взял трубку и бутылку из рук мужчины, и швырнул их в окно. Раздался далекий звон, когда бутылка разбилась о землю. — Что ты здесь делаешь?
Человек с сожалением поглядел на окно, а затем обратил свое внимание к Чарли. Несколько натянуто он встал и поклонился.
— Служить прежнему королю в качестве Верного Семейного Консультанта было моим долгом и удовольствием, а теперь я готов предложить свои услуги Вам, мой повелитель.
— Ты называешь себя Верным Семейным Консультантом короля? Мне кажется, ты больше похож на его собутыльника. И готов биться об заклад, вы провели за возлияниями много долгих часов.
— Я восхищался твоим отцом за это. Каждый может принять правильное решение в трезвом состоянии. А вот управлять страной, будучи навеселе, может только прирожденный государственный деятель.
— Да, я вижу. Поллокс, я пытаюсь вспомнить. Ты служишь моей семье с тех пор, как я был ребенком. Ты был ближайшим соратником и собутыльником моего отца. Ты хорошо знал мою мать. Так вот, за все эти годы твоей службы в качестве консультанта отец когда-нибудь, хотя бы раз, воспользовался твоим советом?
— Рад сообщить вам, что независимо от того, насколько худо было королю, он всегда сохранял достаточно здравого смысла, чтобы полностью игнорировать мои советы.
— Это делает ему честь. Что ж, спасибо за предложение, но, по правде говоря, я и сам могу принять множество неправильных решений, и собираюсь и дальше делать это без твоей помощи. Теперь прошу извинить меня, сегодня был длинный день, и я собираюсь его завершить.
— Хорошая идея, господин. Нам предстоит долгая сложная поездка, и мы собираемся выехать пораньше.
— Что? Долгая сложная поездка куда?
Поллокс выглядел удивленным.
— Как же, к Материнскому Храму, конечно. Это традиция. Вступая во власть, правитель Дамаска посещает Верховную Жрицу Храма Матери и узнает, какую судьбу она предскажет стране.
— Никакая это не традиция. Наша страна еще и ста лет не существует. Это слишком короткий срок, чтобы образовались хоть какие-нибудь традиции.
— Кто-то должен дать им начало, — ответил Поллокс, один из немногих людей в королевстве, способных открыто противоречить королю. — Ваш отец выразил почтение Верховной Жрице, так же как и его отец. Люди поклоняются ей. Они станут доверять Вам гораздо больше, если Вы съездите и узнаете будущее Дамаска.
— Поллокс, ты удивишься, но я знаю будущее Дамаска. Полагаю, в ближайшие дни я буду слишком занят, чтобы куда-то ехать. Я предпочитаю заниматься делами, а не слушать невнятный бред старой карги.
— Это вовсе не бред. Она делала удивительные предсказания. Тессалониус консультировался у нее.
— Да, кстати, где он сейчас?
— Я его не видел.
В этот момент раздался стук в дверь. Чарли пошел было открывать, но обнаружил, что Поллокс ненавязчиво обогнал его и сам открыл дверь. В глубине души Чарли ожидал увидеть Тессалониуса. Вместо этого он оказался лицом к лицу со стройным молодым человеком в форме охранника.
— Сэр Ораторио из Королевской гвардии, — объявил Поллокс.
— Отлично, — сказал Чарли. — Я пробыл принцем-регентом всего три часа, а ко мне уже рвутся молодые дворяне с просьбами. К сожалению, не сегодня. Я устал. Приходите завтра. — Он решительно убрал руку Поллокса с дверной ручки и захлопнул дверь.
— Принц Чарли, меня зовут Ораторио. Вы меня не узнаете? Мы вместе учились в Битбургене.
Чарли снова открыл дверь и вгляделся в лицо охранника.
— Нет, не припоминаю. Говоришь, мы учились на одном курсе?
— Хм, нет, господин. У нас не было совместных занятий, но несколько раз мы виделись. Э… на церемонии посвящения в первокурсники? На выпускном балу?
— К сожалению, нет, не помню.
— Сумасшедшая ночь? Большой фестиваль единения студентов?
Чарли покачал головой.
— Ни малейшего представления. Приходи завтра в обычные приемные часы. Спокойной ночи, — Он уверенно закрыл дверь и обернулся. — Поллокс, почему ты еще здесь? Я не нуждаюсь… Погоди минуту, — он изменился в лице и снова открыл дверь. Опечаленный охранник удалялся по коридору. — Вернись. Дай подумать. Ораторио. Член братства, верно? Ты напился на выпускном балу, пытался въехать в зал на четверке лошадей и застрял в дверях?
Ораторио покраснел.
— Ваше величество, я был не единственным, кто…
— Разве тебя не арестовали, когда ты оделся в платье и пытался проникнуть в женское общежитие под видом заведующей?
— Это не совсем то… Я могу объяснить… Видите ли…
— Да, хорошо, я тебя вспомнил. Что же ты хочешь?
Ораторио стал по стойке смирно:
— Принц Чарли, я должен сообщить, что видел вашего отца.
— Мы все его видели. Прекрасные похороны. Его хорошо забальзамировали, если вы разбираетесь в таких вещах. Очень естественный вид.
— Нет, господин. Я имею в виду сегодня. На валу. Я видел его призрак.
— Естественно. Вы видели его призрак. На валу. Да, я понимаю. — Чарли посмотрел на Поллокса и закатил глаза. Тот в ответ незаметно кивнул.
— Это определенно он, сир. Он появляется уже не в первый раз. Другие гвардейцы тоже его видели.
— Ну, мы не можем оставить это просто так, верно? Поговорите утром с моим секретарем, мы подумаем, когда лучше пригласить священника. Это дверь в холл. И не подходите близко к привидению.
— Нет! Ваше высочество, призрак хочет поговорить с Вами. Он хочет Вам что-то сообщить.
— В таком случае, жди здесь, — Чарли пошел в спальню, где он обнаружил небольшой письменный стол. Он открыл ящик, достал чернильницу, перо и лист бумаги, затем обмакнул перо в чернила. Вернувшись в гостиную, он протянул письменные принадлежности Ораторио. Тот взял их.
— Э-э, что это, сир?
— Перо и бумага. Если ты опять увидишь привидение, запиши его сообщение. Я иду спать.
— Я думаю, призрак хочет поговорить с Вами лично. Он казался очень взволнованным. Я уверен, что это важно.
— Ораторио, даже когда отец был жив, я с ним мало общался. И само собой, я не намерен этого делать сейчас, когда он мертв. Я очень устал. Если я не высплюсь хорошенько, то стану раздражительным и вспыльчивым.
— Думаю, Вы никогда не высыпаетесь, — пробормотал Ораторио. Он знал Чарли только по тому, что о нем говорили другие, а принц славился своей вечной раздражительностью и вспыльчивостью. Охранник с минуту стоял, с глупым видом вертя в руке перо, а Чарли отвернулся от него и подошел к открытому окну. Поллокс открыл дверь и двое мужчин, оглядываясь на принца-регента, вместе вышли из комнаты. Прежде, чем они успели закрыть за собой дверь, Чарли заговорил снова:
