Елена Березовская - Принцесса радужного мира (СИ)
— Девушки, позвольте представить вам моего друга. Дэвид Картер, глава этого замечательного таинственного сектора.
— Угу, — говорит Маринка, — Картер, значит? — и скептически смотрит на мужчину моей мечты.
Дэвид подходит ближе, внимательно рассматривает мою подругу, после чего неожиданно щелкает пальцами у нее перед носом. Подруга замирает, и ее аккуратно сажают на стул. После чего перед Маринкой появляется маленький серебряный приборчик с циферблатом. Дэвид что-то выставляет и стрелки начинают крутиться в обратную сторону.
Мы с братцем переглядываемся. И что бы это значило?
— Знаешь, друг. А к тебе девушек приводить опасно… Этак ты запросто мог уложить ее в постель, а потом стереть не пять минут, а весь процесс…
Теперь я удивленно перевожу взгляд с Дэвида на брата.
— Зачем это ее в постель укладывать? До отбоя еще часа два! И вообще, что здесь происходит?!
— Ээээ, Дэвид, позволь тебе представить мою сестру. Алена Красина, прошу любить и жаловать, — церемонно кланяется, где только такому научился, и усаживает меня за стол, дернув за руку и надавив на плечи. И чего он дергается? Я бы и так села.
— Очень приятно, — отвечает Дэвид, усаживаясь напротив меня. — А по поводу Марины, если бы знал, что придет конкретно эта девушка, постарался бы остаться неузнанным. Но, что поделаешь. Свои ошибки надо исправлять.
И вот пропадает у меня всякая симпатия к этому наглому типу! Ни с того ни с сего взять и неизвестным прибором вырубить мою подругу! Братец тоже не очень понимает, что происходит. Нет, прибор ему явно знаком, а вот зачем его испытывать на Маринке — совершенно непонятно!
— Дэвид, но может, хоть в двух словах объяснишь. Аленка — девушка не болтливая, но, как ты знаешь, любопытство не порок, и мы же докопаемся.
Начальник черного сектора в шикарной черной рубашке, расшитой серебряной нитью по вороту, пристально на нас смотрит, откидывается на спинку высокого стула и улыбается. И улыбка у него такая, что я все готова простить. Даже подругу. Конечно, если эта подруга не будет к нему приставать… Вот ведь, попала!
— Борис, ты отвечаешь за молчание.
— Без вопросов, — кивает брат.
— Сия милая девица — моя сводная сестра. Внебрачная дочь моего отца. О том, что Марина на нашей базе, мне доложили. Вот только я, глупец, не сообразил поинтересоваться ее друзьями.
— И что в этом такого страшного? — удивляюсь я.
— Страшного ничего, а вот о моем присутствии на данной базе, а особенно о должности, девочка знать пока не должна. По сути, ей ничего не грозит, а вот у меня могут быть неприятности. В общем, цена моего инкогнито — пять минут ее памяти. Согласитесь, это справедливо. Да и она сама обычно говорит, что на меня у нее аллергия.
— Странно, — говорю я. — А как это обычно у нее выражается?
— Тебе зачем? — подкалывает брат.
— Ну понимаешь, на Синийского принца у нее тоже аллергия. И вообще на всех принцев. А тут еще и на брата. Получается, Маринка аллергик, это опасно.
Мужчины начинают подергиваться, Борис вообще отворачивается в сторону и хрюкает в кулак. И тут я понимаю, что они просто ржут! Гады! И что я такого сказала?
— Солнышко, — брат утирает слезы с глаз, — это он в переносном смысле!
— Аааа, — понимаю, что лопухнулась, но им это знать не обязательно. — Я так и подумала! — говорю, улыбаясь. А про себя думаю, что только вчера узнала про подругу практически все. Ведь синий принц прицепился как клещ. Пришлось выложить ему всю информацию, начиная с детского сада. Иначе нельзя, контактер имеет право на вопросы, конечно, кроме совсем личных. Впрочем, ничего, кроме публичной информации, он от нас и не услышал. У Маринки есть папа, мама и две младшие сестры. Папа у нее, кажется, капитан корабля. Мама домохозяйка. И где в этой истории старший сводный брат? Все это правда, но вопрос, вся ли. Я вот о себе тоже много рассказала. И всё истинная правда, только не вся… Наверное, подобное притягивается подобным. Но, все-таки здорово, что Дэвид Маринкин брат! Не какой-то посторонний неизвестный мужик, а пока просто загадочный брат подруги.
Я улыбнулась своим мыслям и тут мой голодный животик сдал хозяйку со всеми потрохами. Он не просто буркнул, а умудрился пропеть короткую песенку. Брат дернулся в сторону Дэвида:
— Слышь, у меня тут ребенок голодный, а мы политесы разводим. Корми давай, раз пригласил.
— А как же Маринка, — возмущаюсь я.
— А что ей сделается, посидит тихонечко. Или ты хочешь бурю в стакане воды?
— Неее, но как-то это некрасиво…
— Это ты главе разведывательного управления пытаешься рассказать? — уточняет брат.
Я смотрю на этих двоих и понимаю, что ничего моей подруге этим вечером не светит. Во всяком случае, ужин явно пройдет мимо. Ладно, накормлю ее позже в кафешке.
— Так, а ужин где? — нагло интересуюсь я.
— Его еще заказать надо. Или у тебя вредность пониженная и ты бы съела все, что предложат?
Тут братец прав. Из ста предложенных блюд я обычно могу есть не больше пяти. Нормальные дети подобную проблему перерастают. Но это не про меня. В какой-то момент даже появилась теория, что многие дети, когда становятся взрослыми, так и остаются привередливыми в еде, только теперь это их проблемы. Конечно у взрослого и свобода выбора больше. В общем, давайте мне ваше меню, буду выбирать. Дали планшет и я зависла. Надолго. Мужчины быстро выбрали себе блюда и о чем-то тихо переговаривались. Через десять минут я была близка к голодному обмороку, вид имела соответствующий. Брат сжалился.
— Да не мучайся, я тебе заказал, как обычно. Не понравится, не ешь.
— Может, овсянки? — пошутил Дэвид.
Ему смешно, а я окончательно зависла. Смотрю на него и вижу тарелку с овсянкой. Дэвид — овсянка. Какой то странный ассоциативный ряд… А потом в голове вспышкой возникает картинка. Каюта. Сижу в огромном кресле, завернутая в полотенце. Волосы мокрые. Босые ноги не достают до пола, и я болтаю ими в воздухе. На столике передо мной много тарелок с разной едой. И меня от нее тошнит. Я очень голодная, а есть это не могу. И тут на колени передо мной опускается парень со словами: «Может, овсянки?».
Смотрю в упор на красавца в черной рубашке. Когда это было? Тринадцать, четырнадцать лет назад? Что маленькая девочка делала на космическом корабле? Почему синие и эти жесткие серые глаза кажутся такими родными?
Водоворот мыслей и воспоминаний неудержимым цунами ворвался в мой мозг. Я честно пыталась не утонуть, но захлебнулась и не удержалась на поверхности. Реальность таяла, обнажая скрытые пласты. Я отключилась.
Открыла глаза и долго не могла сориентироваться. Лежать удобно, тепло и главное, кушать уже не хочется. Повернула голову. К правой руке тянется трубка. Какой-нибудь питательный раствор с глюкозой. Это что ж я себя до голодного обморока довела? Поворачиваю голову в другую строну, реальность немного расплывается, но брата опознать могу. Развалился в кресле и пьет чаек, закусывая бубликами. Я облизнулась. Прибор пискнул. Тут же ко мне подскочил доктор Айболит и начал отключать датчики. Капельницу тоже убрал. Я поморщилась. Спасибо, все присутствующие в курсе моей нелюбви к белым палатам. Поэтому, наверное, и примостились здесь с самоваром. Да и палата совсем не белая. Понимаю, что в реальности она как раз белая, а это все проекция, но тоже приятно.
Мой доктор подмигивает Борису и выходит. Брат в некотором замешательстве. Конечно, бедный, не знает с чего начать… Решаю ему немного помочь.
— А расскажи-ка мне сказку о радужном мире, братец, — выдаю я хриплым голосом и пытаюсь сесть на кровати, подложив подушку под спину. Брат медленно наливает чай в большую чашку, кладет три ложки сахара, размешивает и протягивает мне.
— Ну, если ты, сестрица Аленушка, обещаешь больше не отъезжать в небытие, то конечно расскажу.
— Да ладно тебе, просто это было как-то неожиданно. Ну, как ведро ледяной воды на голову. Хотя, скорее целое ледяное озеро.
— Да, есть такое дело… Ладно, слушай, сестрица, сказку о радужном мире для больших девочек.
В некотором царстве, в некотором государстве, а точнее, на планете Земля, жили-были два прекрасных принца. Или не принца, а впрочем, какая разница? Учились они в Англии, в королевской летной академии. Принцы дружили и на каникулах гостили друг у друга, так как семейства их были знакомы, и детям не препятствовали. На тот момент Радужный мир был давно известен, но контакты с ним шли только последние несколько лет. Правители Синии общались лишь с дипломатами и границы для обычных граждан не открывали. Попасть в закрытый мир мечтал каждый курсант, но повезло нашим героям. Как лучших из лучших на своих курсах их приняли на корабль, отправляющийся с очередным визитом в радужный мир. Подозреваю, что не последнюю роль здесь сыграли и отцы мальчишек. Во всяком случае, один из них возглавлял полет. На тот момент он еще не был адмиралом, но все к тому шло. В общем, практически по блату, наши юнцы оказались на пути в неизведанный мир.
