Татьяна Андрианова - И грянул в Хренодерках гром…
Об этом тройка никогда не забывала, все-таки не первый раз на задании. Это их и спасло от падения в грязь, когда внезапно все собаки в Хренодерках завыли, словно год репетировали свое приветствие гостям. Лошади шарахнулись в разные стороны, а всадники чудом удержались в седлах.
– Ах ты, травяной мешок! – в сердцах вытянул плеткой своего вороного Алишер. – Что же ты, зараза такая, прыгаешь? Собак никогда не слышал?
Только ведьмаки разобрались со своими лошадьми и собрались было продолжать путь, как перед ними как из-под земли выросла старая бабка. Судя по согбенной, трясущейся фигуре, можно было сделать вывод, что старухе на местном погосте пропуски ставят уже полвека. Гладкая клюка в старческой руке заметно подрагивала, да и голова женщины тряслась. Казалось, что вот-вот не удержится старуха, уронит подбородок на щуплую грудь, и сморит ее старческий сон.
– Тебе что, старая кошелка, жить надоело? – поинтересовался Риттер, многозначительно почесывая свой шрам рукой, затянутой в кожаную перчатку с обрезанными пальцами. С тыльной стороны на перчатке хищно щетинились шипы с изрядной долей серебра в металле. Такой можно и нежить остановить, да и лихой человек поостережется.
Разумеется, бабку сбивать с трясущихся ног никто не собирался. Не со старухами воевать приехали. Рассчитывали на то, что состарившаяся селянка не впала пока в окончательный маразм и уберется с дороги сама. Если же нет, подхватят под локотки и отведут к ближайшей избе, где предоставят заботам односельчан. Ради такого случая не грех и спешиться. Старость надо уважать.
Сельчанка как-то по особенному прищурилась. Алишер смело мог поставить любимый клинок (эльфийской работы, кстати) и с десяток серебряных звезд, что взгляд выцветших старческих глаз не сулил гостям ничего хорошего. Бабка вполне оправдала нехорошие предчувствия ведьмака, ткнула в его сторону дрожащей рукой с крепко зажатой в сухих старческих пальцах, словно в птичьей лапке, клюкой.
– На ваших лбах печать смерти зрю! – дребезжащим голосом изрекла она. – Слышите, как собаки воют? Они воют по вам.
Пока ошеломленные пророчеством ведьмаки обдумывали, как на него реагировать и что делать с нежданной ясновидящей, из избы неподалеку выскочили две простоволосые девицы, обутые в сапоги на босу ногу, и бодро прошлепали к бабке. Обе светловолосые, ясноглазые, усыпанные веснушками. Вздернутые кверху носы придавали их лицам задорный вид. Невооруженным взглядом видно – родственницы.
– Бабушка Рагнеда! – дружно позвали они. – Куда же ты одна направилась? Мы же волнуемся.
Подхватили старушку под руки. Та упрямо ткнула в сторону Алишера клюкой, словно всерьез рассчитывала достать до старшего тройки и выбить ему глаз.
– Печать! – возвестила она. Затем обмякла на руках девиц и позволила увести себя прочь.
– Что это было? – озвучил занимавший всех вопрос Риттер. – Никак местная ясновидящая нам судьбу предсказала?
– Не-э, – качнул головой Миксам, – на вещунью не больно похожа. Те вечно навешают на себя леший знает чего, дабы значительнее выглядеть в глазах селян. Скорее уж местная сумасшедшая. Хотя собаки действительно воют не к добру.
– Друг мой, никак сам в вещуны подался? – оборвал альбиноса Алишер. – Вместо того чтобы каркать, как старый ворон, учуявший близкую смерть, да ерунду молоть, лучше бы местного кого-нибудь в проводники зазвал. Нам нужна изба местного головы. Сдается мне, о лесе он лучше всех знает, да и про магов пропавших что-нибудь да слыхал.
Проводника сыскали быстро. Отловили за шкирку первого попавшегося босоногого паренька пяти лет от роду, увлеченно лепившего куличи из грязи, пару раз встряхнули для порядка (ну и так, лишнюю грязь на землю стряхнуть) и предложили половину медной монетки, если отведет к голове домой. Ежели не отведет, обещали щедро отвесить подзатыльников – для внушения подрастающему поколению должного уважения к старшим. Дитя вполне прониклось нуждами чужаков, хотя наверняка еще и половина медяка сыграла не последнюю роль. В преддверии ожидающего денежного вознаграждения оно дунуло в сторону дома головы, энергично разбрызгивая грязь в разные стороны, и развило такую скорость, что конные еле поспевали за мальчуганом.
В итоге ребенок получил обещанное вознаграждение и умчался домой богатый и счастливый. Маги спешились, были бодро облаяны местным кобелем и поспели взобраться на порог высокой рубленой избы как раз, чтобы услышать интригующую фразу:
– Там маги приехали!
И удивленный вопрос:
– А мы тогда кто?
И вложить свою лепту в начавшийся разговор:
– Вот и нам интересно, кто?
– Сдается мне, перед нами пропавший маг и его ученик, – усмехнулся Алишер, разглядывая собравшихся в горнице пристальным взглядом светло-серых глаз.
– Согласен, – ощерился в хищной ухмылке альбинос. – Похоже, они еще парочку магов откуда-то притащили. Один из них к тому же полуэльф. О! А вон того, русого, я знаю. Здравствуй, Вешил!
Вешил сразу потупился, будто его поймали на чем-то недозволенном или постыдном. Обычно он нормально относился к ведьмакам, любил обсуждать с ними за кружечкой пива особенности некоторых видов нежити, но в данный момент знакомство с Миксамом показалось ему чем-то таким, что афишировать не стоило. Но отрицать его маг не стал, сказав:
– И тебе быть здоровым, Миксам.
Т хотел было поинтересоваться, чем именно ведьмаков не устроили полуэльфы. Эльфы и люди самостоятельные расы, а полуэльфы плод их союза. Зато сами ведьмаки уже не люди, а во что превратились, сам Всевышний не разберет. Злые языки поговаривали, что многие ведьмаки со временем мало чем отличались не только от обычных банд наемников, но и от нежити, на которую их нанимали охотиться.
Параскева нашлась первой.
– Ой, у нас гости! – жизнерадостно воскликнула она, изумив этим заявлением сразу всех, включая кошку, которая почти наладилась стащить из оставленного без присмотра чугуна со щами хороший кус мяса, но вздрогнула и спряталась под печку от греха подальше. – Доненька, доченька, помоги мне натаскать воды в баню. Гостям же помыться с дороги надо. Притомились небось, устали.
И пока все пытались уразуметь смысл сказанного, ухватила ошеломленную дочь за руку и чуть ли не волоком вытащила девицу за дверь.
– Доненька, беги быстро к Светлолике! – горячо зашептала она дочери в ухо.
– В Безымянный лес? – ахнула та.
– А ты знаешь какой-то другой ее адрес? – ехидно поинтересовалась мать, с трудом удерживаясь, чтобы не дать непонятливой девице подзатыльник, но решила не ставить взрослую дочь в неудобное положение. Того и гляди сватов скоро зашлют. – Конечно, в лес. Возьми вон яиц ей и курник вчера испекла – отнеси. И скажи, что к нам приехали маги. Пусть бросает все и уходит.
– Все?! – ахнула Доненька и даже приоткрыла рот, ужаснувшись сказанному.
Любому селянину бросить все, что нажито непосильным трудом, как ножом по сердцу.
– Все, – не сдавала твердых позиций Параскева. – Плевать на добро, когда собственную жизнь спасать надобно! Пусть к лешему подастся, он небось ведьму схоронит в чаще. Туда магам ни в жизнь не добраться, хоть век по лесу крутись. Добро ей потом всем миром нажить поможем, ежели жива останется. А то как мы без ведьмы?
Без ведьмы – никак. Эту истину уяснили давно и крепко. Доненька подхватила корзину и дунула в сторону Безымянного леса быстрее пущенной из арбалета стрелы.
Алишер проследил в окно за стремительным удалением селянки и задумался, куда это черти понесли дочь головы. Уж не нежить ли она собралась предупредить? А что, бывали случаи, когда умная нежить зачаровывала людей, делая их не только пищей, но и слугами. До поры до времени, разумеется.
– Голова! А куда это ваша дочь побежала? – озвучил сомнения старшего Риттер.
Панас поскреб могучей дланью затылок, недоуменно пожал плечами:
– Так это… по соседям, за посудой мать послала. У нас же посуды мало. На большое количество гостей не рассчитывали как-то.
«Все-таки хороший у меня муж. Находчивый», – с умилением подумала Параскева, возвращаясь в избу.
– А как же наша банька? – хитро поинтересовался Миксай, поставив хозяйку в тупик.
Женщина захлопала глазами, но нашлась быстро:
– Баньку топить долго, завтрак простынет. Так я вам из кувшина полью.
– А посуда как же? – не желал сдаваться альбинос, вызвав в хозяевах мысленное пожелание провалиться к чертям собачьим со своей дотошностью.
– Так мы уже наелись, – доверительно сообщил Флоднег, поднимаясь из-за стола.
Намурас пытался было протестовать, но получил подзатыльник от наставника и сразу ощутил сытость собственного организма. Т поднялся гибким движением и присоединился к товарищам по блужданию в Безымянном лесу. Вешил тоже не стал отставать от коллег. Оставаться с ведьмаками наедине ему вовсе не улыбалось, потому он тоже поспешил встать из-за стола, да так поспешно, что чуть не опрокинул его.
