Сергей Лукьяненко - Школьный Надзор
– Так где они сейчас, Константин? – впервые за долгое время подал голос Хена.
– В Царском Селе.
Глава 3
– Все любопытнее и любопытнее, – изрек Завулон.
– Зато многое объясняет, – мрачно проговорил Совиная Голова.
– Конкретнее, группа скрывается на территории дворцового комплекса «Царское Село», а не где-то в Пушкине, – продолжил Стригаль. – Это нами установлено абсолютно точно. Деинициация срабатывает только на подступах к Елизаветинскому и Александровскому паркам. Проверено на себе, увы, целым рядом наших сотрудников.
– Как вы их нашли? – продолжал хмуриться Дункель. – Там не должно быть ни одного Иного…
– Именно поэтому мы направили туда сотрудника, чтобы проверить. Слишком хорошее место, чтобы спрятаться. Сотрудник ничего не обнаружил, но, вернувшись, пожаловался штатному целителю…
– На магическую импотенцию, – усмехнулся Завулон.
– Я отказываюсь понимать вот что, – объявил Гесер. – Эдгар и Константин утверждают, что эти Темные недоросли хотят возвыситься, превратив Иных обратно в людей. Согласен, для Темных это логично. Но при чем тут Светлая?
– Они могут заключить новый Договор между собой, – возразил Эдгар. – Когда других Иных не останется. Вампиры получат столько крови, сколько могут выпить. Оборотни – сколько угодно добычи. Но и Светлая будет спасать всех, кого захочет.
– Простите, но это ложь, – громко и внятно произнес Дмитрий.
Воцарилась тишина, будто он выругался в приличном обществе.
Все собравшиеся посмотрели на Дреера.
– Я знаю этих ребят не первый год. – Теперь словесник заговорил тише. – Они не хотят пить кровь и не хотят ни на кого охотиться. Все, что им было надо, это перестать быть вампирами и оборотнями. Они так и не научились принимать себя как есть. В этом, если хотите, главный просчет нашей школы. И учителей, и надзирателей от Инквизиции.
– Тогда почему они не применили к себе их же заклинание? – спросил Эдгар. – Это решило бы все проблемы.
– Не знаю, – честно признался Дмитрий. – Но в Пушкине кого-нибудь задрал оборотень в последние месяцы? У кого-нибудь высосали кровь? Было что-нибудь подобное или хотя бы подозрительное?
– Не зафиксировано, – ответил Эдгар недовольным тоном. – Но они могли выезжать в Петербург на «гастроли»…
– Да зачем, если они и так в полной безопасности! – Дреер почувствовал, что злится. – Значит, они никого не укусили! Где они берут кровь тогда?
– Обокрали школьный медпункт, – ответил Стригаль. – Мы проверили.
– Вот видите! Они лучше пойдут на воровство!
– Молодой человек! – сказал Дункель. Его загадочное, само по себе волшебное умение говорить, как будто не раскрывая рта, завораживало и понуждало умолкнуть лучше всякой магии. – Ваше попечение о воспитанниках похвально. Однако имейте уважение. Вас не учили правилам? На такие совещания приглашаются только Высшие Инквизиторы, главы Дозоров и лица, наделенные особыми полномочиями. Вы здесь даже находиться не имеете права, не то что прерывать!
– Прошу прощения за дерзость, Грандмейстер. – Дмитрий на самом деле испытал что-то вроде легкого укола совести. А еще что-то все же опять дернуло его за язык. – Но я даже не Иной. В данный момент по крайней мере.
Параллельно Дреер подумал, на каких же правах тут Стригаль. С каких пор он стал Высшим? Значит, он «лицо, наделенное особыми полномочиями». Как Максим.
Совиная Голова между тем посмотрел на вольнодумца более пристально. В глубине его почти не мигающих глаз отразилось нечто необозначенное. У магов такого уровня и возраста, как правило, совесть отсутствовала в принципе, отмирая даже у Светлых где-то на третьей сотне лет. А ведь Людвиг Иероним Мария Кюхбауэр до прихода в Инквизицию был Темным. Однако все же молчание Кармадона – Совиной Головы немного походило на замешательство. Тот, очевидно, вспомнил, что Дреер в некотором роде пострадал от магического теракта. Возникла ситуация, как если бы некий вельможа выговорил какому-то дерзкому инвалиду военной кампании: «Как вы посмели замахнуться на!..» – а в ответ услышал: «Ваше сиятельство, замахнуться никак не могу – нечем!»
Хуже того, сам Дмитрий только сейчас осознал, что же с ним случилось. Это было покруче перехода из учителей словесности в надзиратели.
Неловкость разрешил тот, из-за кого бывший Иной оказался на столь почтенном сборище.
– Временно переведенный в запас надзиратель Дреер приглашен лично мной по согласованию с Эдгаром, – объявил Стригаль. – Он является ключевой фигурой в нашем плане.
– Вот как? – Дункель чуть склонил набок свою совиную голову и перевел взгляд на бывшего главу школьного Надзора.
– Еще будучи преподавателем школы, он единственный пользовался доверием Комарова и примкнувших к нему Темных. Больше того, инцидент с этими учениками и стал причиной того, что наставника Дреера приняли в Инквизицию. В виде исключения с седьмым уровнем.
– Талантливый юноша, – заметил Хена, похожий своим спокойствием на дремлющего кота.
– Между нами были… определенные разногласия, – продолжил Стригаль. – Но я должен признать, именно усилия наставника Дреера и моего заместителя Лихарева урегулировали сложную ситуацию с Темными подростками в октябре прошлого года. Должен также признать, что об опасности шайки Комарова я предупреждал.
– Могу я сказать? – спросил Дмитрий, дождавшись паузы.
– Говорите, – разрешил Кармадон.
– Заклинание, которое тут называют деинициацией, стерло два моих знака Карающего Огня. Тем не менее я давал клятву и подробностей разглашать не могу. Однако ввиду того, что было проведено дознание и ряд фактов уже не секрет… Я тоже должен признать – чем бы ни было вызвано поведение Артема и ребят, оно было косвенно спровоцировано Инквизицией.
– Вы что, обвиняете? – с ноткой удивления спросил Дункель.
– Я лишь констатирую. – Вечный словесник внутри Дмитрия не мог сейчас не отметить явное сходство этого глагола с именем Стригаля. – Заклинание деинициации было создано во время поездки группы в Санкт-Петербург, инспирированной Европейским Бюро.
Кюхбауэр опять пристально уставился на Дреера, словно тщательно выбирая из двух противоположных реакций: обрушить на лишенного способностей Иного свой начальственный гнев или же пожалеть убогого, принимая во внимание последствия контузии на педагогическом фронте.
– Вопрос «кто виноват», думаю, следует оставить Трибуналу, – вмешался Стригаль. – Сейчас актуальнее «что делать». Что можете сделать вы, Дреер, чтобы и на этот раз спасти ваших… «мертвых поэтов».
– Озвучьте план, Константин, – велел Эдгар.
– Я предлагаю направить наставника Дреера в «Царское Село», чтобы он выступил переговорщиком с группой Комарова.
– Вы что, думаете, Иной без способностей сумеет больше, чем боевые маги Инквизиции? – произнес Завулон, который до того наблюдал за дискуссией, как зритель из театральной VIP-ложи.
– Все на этом и построено, – ответил Стригаль. – Иных со способностями они и близко не подпустят. А учитель, фактически человек доброй воли, ими же деинициированный, может вызвать на контакт. Вы же все видели, как наставник Дреер их защищает!
– Да уж, – высказался Гесер. – Как же мы тебя проглядели, мальчик? Нам был так нужен наставник для Великой Волшебницы!
– Уровень у меня маленький, – самокритично высказался Дреер. – Зато у нас в городе в Ночном Дозоре работает такой Федор Козлов…
– Коллеги, вы не могли бы потом решить кадровые вопросы? – невинно осведомился Завулон.
– В работе с кадрами тебе нет равных, – ядовито отозвался Гесер.
– В свою очередь прошу глав Дозоров воздержаться от взаимных выпадов, – вмешался Эдгар.
Дмитрий знал, что Инквизитор еще несколько лет назад был подчиненным Завулона. Похоже, Эдгару доставляла некоторое удовольствие иллюзия того, что он мог отдавать распоряжения как своему бывшему начальнику, так и Гесеру. В то же время Эдгар был умен и понимал всю условность своей роли.
– Итак, – повысил голос Стригаль, дождавшись тишины и вновь обращая на себя внимание, – предлагаю, чтобы наставник Дреер был немедленно переброшен в Пушкин и при нашей поддержке уговорил нарушителей сдаться.
– Вы хотели сказать – передал ультиматум, Константин? – спросил один из неприметных серых балахонов, незнакомый Дрееру и молчаливо внимающий дискуссии все время собрания.
– Нет, Леонард, – сказал Стригаль. – Могу поручиться, что они не примут никаких ультиматумов. Задача Дреера именно убедить.
Имя Леонард Дмитрию о чем-то говорило. А через секунду Дреер понял, откуда его слышал. Это было одно из имен тех Инквизиторов, аватарой которых выступила сотрудница музея артефактов на встрече в Летнем саду.
Тогда Дмитрий сказал сам:
– Прошу слова!
– Говорите, наставник, – позволил Эдгар, уловив еле заметный кивок Совиной Головы.
