Антон Демченко - Юнец Торгового Флота
Вот и у нас в лавке полным - полно пыхтящих, словно маленькие паровозы, приборов. Хотя, действительно «паровых», среди них совсем немного. По большей части, в наших изделиях установлены миниатюрные «шотландки»[8].
Наблюдая за тем, как Трефиловы ходят по небольшому залу, рассматривая образцы, словно музейные экспонаты, я невольно улыбнулся. Гордость? Да. Это МОИ «экспонаты». Пусть собраны они чужими руками, пусть подобные вещи когда‑то и где‑то были или будут привычной и неотъемлемой частью быта, и не мне принадлежит честь их изобретения, но их руническая составляющая полностью разработана мною, адаптирована, рассчитана и «вылизана» долгими ночами. И я имею право гордиться плодами своего труда.
Впрочем, чересчур увлекаться осмотром образцов, моим гостям не стоит. Времени у нас не так уж много, а на подробную «экскурсию» вдоль полок и витрин, может и час уйти. Несмотря на то, что ассортимент товаров пока ещё невелик, места он занимает порядочно, особенно, учитывая, что некоторые изделия представлены в разных вариантах, как по комплектации, так и в расчёте на толщину кошелька. Плюс различные дополнительные «приблуды»… которые, собственно, и приносят нам добрую половину дохода.
Ха! Дядька Мирон, по моей просьбе, ещё и каталог изделий нашей мастерской в типографии заказал, для удалённой торговли. Издатель долго не понимал, зачем это нужно, когда существуют сводные каталоги, в которых размещение объявлений о продаже обходится куда дешевле. Но заказ выполнил. Действительно, дороговато вышло, зато теперь у нас есть возможность раздать эти каталоги торговым партнёрам, а те, в свою очередь, разошлют их по своим представительствам… Поторгуем.
Кажется, Григорий Алексеевич тоже понял, что может задержаться у витрин на непозволительно долгий срок…
- Ну что, похвастаешься своим дирижаблем? - С лёгкой ухмылкой спросил он, отходя от витрины с двумя монструозными автоматическими мясорубками.
- Да, конечно. - Кивнул я в ответ и, подхватив под руку Алёну, повёл гостей прочь из зала.
В цех мы заходить не стали, я лишь попросил приказчика, встреченного нами в коридоре, ведущем из торгового помещения в контору, сообщить дядьке Мирону о том, что мы уже идём в эллинг и будем ждать его там. Приказчик молча кивнул и исчез из виду.
- Вышколенный. - С непонятной интонацией протянул идущей следом за мной и Алёной, Трефилов.
- У Казанцева не забалуешь. Он в мастерской чуть ли не военные порядки завёл. Дядька Мирон на него не нарадуется. - Пояснил я, открывая дверь перед спуском в подвал. А что? Идти через цех - шумно и грязно. Обходить его по улице, чтобы потом возиться с огромными воротами эллинга? Ну на фиг. Через подвал быстрее и привычнее.
- Прямо, древние подземелья. - Прошептала Алёна, когда мы оказались внизу. Ну да, низкие кирпичные своды, арки и тусклые светильники на стенах, едва разгоняющие темноту по углам. Мрачноватое местечко. Девушка глянула в сторону заложенного кирпичами проёма и дёрнула меня за рукав. - А что там?
- Ничего. - Пожал я плечами. - Фундамент стоящего наверху пресса. Без него, агрегат просто «переехал» бы в подвал.
Уточнять, что настоящий фундамент занимает вдвое меньше места, а кирпичная кладка появилась здесь, чтобы скрыть пока ненужную камеру для выращивания алмазов, я, естественно, не стал.
В молчании мы преодолели оставшиеся полсотни метров и, поднявшись по крутым ступеням, вышли в эллинг.
- Темно. - Констатировал очевидное Григорий Алексеевич.
- Сейчас. - Я повернул выключатель, и на стенах зажглась цепочка огней, осветив огромное пространство и возвышающуюся посреди эллинга громаду «Мурены». Да - а… не раз видел, а всё равно потрясает. Хотя, по сравнению с тем же «Фениксом» или «китовыми» причалами Китежграда… не, всё равно, «Мурена» круче!
И раздавшийся рядом слитный вздох отца и дочери только подтвердил моё мнение.
- Какой красавец! - Улыбнулась Алёна. Трефилов настороженно покосился на дочку, но убедившись, что комплимент предназначался дирижаблю, тут же отвёл взгляд. Родительская ревность, это что‑то…
- Красавица. - Поправил я девушку. - Это «Мурена», каботажная скоростная яхта. Курьер, можно сказать. Грузоподъёмность - двадцать три тонны, абсолютная скорость - сто шестьдесят узлов, потолок… четыре мили держит без проблем.
- А как с маневренностью? - Поинтересовался Трефилов, пока мы подходили к трапу, ведущему на уровень жилой палубы.
- Не очень. - Признался я, разводя руками. - Но, как видите, «Мурена» безоружна, вести бой не может, так что и особая манёвренность ей ни к чему.
- Ну да, с такой скоростью, она без проблем удерёт от любого пирата. - Покивал Григорий Алексеевич. - Хотя, пару скорострелок я бы всё же в неё втиснул.
- Я бы тоже. - Вздохнул я. - Но увы, поскольку официально владельцем «Мурены» числюсь я, вооружение мне по возрасту не положено.
- Что не мешает тебе таскать под мышкой пистолет. - Заметил Трефилов. Глазастый.
- Я вырос в очень неспокойном месте. - Чуть помедлив, проговорил я, первым поднимаясь по высоким ступеням трапа. - И без оружия чувствую себя раздетым. Но пушки - не пистолеты. Просто так не купить. Да и портовые власти будут только рады их арестовать, обнаружив на борту яхты, принадлежащей несовершеннолетнему. Ничего, еще годик и я решу этот вопрос.
- Каким же образом? - Поинтересовался Григорий Алексеевич, замыкающий нашу цепочку.
- Шестнадцать лет, отказ от опекунства. Дядька Мирон возражать не собирается. - Коротко пояснил я, останавливаясь на мостках перед широкой округлой дверью с забранным в медь иллюминатором. Поворот штурвала, щелчок кремальер. - Прошу, будьте как дома.
Алёна перешагнула через комингс первой, а уже следом за ней вошёл и отец. Коридор жилой палубы встретил нас тишиной и неярким светом дежурных ламп.
Я предложил было устроиться в кают - компании, но оба мои гостя возжелали осмотреть дирижабль изнутри. Что ж, почему бы и нет? Лишнего они не увидят, вся «лапша» спрятана за фальшпанелями и подволоком, аккумуляторы? Их и с пресловутым детектором теперь не сыскать, уж я постарался. Вот, разве что, пневматические подъёмники… но их барабаны можно обосновать так же, как я сделал это на верфи… орудийные платформы для будущих скорострелок, закрытые, чтоб не биться о поворотные станины. В общем‑то, и всё.
Обход дирижабля, в ожидании дядьки Мирона, почему‑то не торопящегося на встречу, начался с мостика, поразившего Трефилова количеством приборов. Впрочем, он быстро вспомнил, что «Мурена» - не «кит» и фактически, всё управление кораблём завязано именно на рубку. А вот Алёне было просто интересно… всё и ещё чуть - чуть.
Я как раз отвечал на очередное её «а это для чего?», когда дирижабль вдруг дрогнул, а ворота эллинга смяло, словно они были сделаны из бумаги. Абсолютно беззвучно, что неудивительно, учитывая герметизацию дирижабля. Тушу «Мурены» медленно и величаво повело куда‑то влево и купол грохнул об укреплённую рунами стену эллинга. Выматерившись, под изумлёнными взглядами едва не рухнувших на пол Трефиловых, я занял капитанское кресло и направил давно готовый к взлёту дирижабль вверх. В отличие от стен эллинга, крыша не была укреплена рунами, так что ударом купола «Мурены», её разметало в стороны.
Подняв дирижабль на десяток метров вверх, я понял, что увидеть происходящее на территории мастерских в обзор, без разворота «Мурены» на сто восемьдесят градусов, мне не удастся и, выпрыгнув из кресла, рванул к перископу. Переключившись на нижний объектив, крутанул рукояти и… замер.
Складов больше не было. Только кирпичные руины, огонь и коптящий дым, столбом вздымающийся над ними. Мастерская, вроде бы, цела, но и там видны отблески пожара. Лавка… выбитые стёкла, разбитые двери… перевёрнутая «Изотта»… и валяющиеся во дворе тела.
На автомате, я повернул перископ чуть в сторону, и взгляд зацепил бегущие к дальней роще фигурки людей.
- Кирилл? - На плечо опустилась чья‑то ладонь, и я вздрогнул. Оторвавшись от визира, повернулся… Алёна требовательно смотрела мне в глаза.
- Кирилл, что случилось? - Алёна с тревогой взглянула в лицо юноши, только что устроившего какую‑то невероятную и непонятную эскападу.
- Склады. Мастерская. Взрыв. - Механически ответил он.
- Кто‑то взорвал ваши склады? - Нахмурился отец девушки. Кирилл резко кивнул. - Кто?
- Не знаю. - Отрешённое выражение исчезло с лица молодого человека, сменившись каким‑то звериным оскалом, заставившим Алёну отшатнуться. - Но я узнаю. Обязательно узнаю.
- А что с людьми? - Тряхнув плечо явно пребывающего в помрачённом состоянии юноши, спросила она, справившись с накатившим на миг страхом. - Раненые есть?
- А? Раненые. Да… надо посмотреть. Сейчас. - Начиная приходить в себя, пробормотал он и, проскользнув мимо хмурого отца Алёны, вновь сел в кресло. Руки уверенно заскользили по тумблерам и переключателям, а в следующий миг дирижабль дрогнул и медленно пошёл вниз.
