Алла Несгорова - Я, дракон (сборник)
А бывают еще и такие вредные и ехидные драконы, что подумают: а не испортить ли песню этим двум радующимся жизни птенчикам?!
Да, случается. Такова жизнь. Я не собирался возмущаться: наша пара еще всем покажет, несмотря ни на что! Но спустившись на поле боя, я чуть не пошатнулся.
В эйфории я в этот раз заранее не поинтересовался, кто будет соперником. Перед нами стоял гигант!
Эх, а я надеялся, что он сойдется в бою с золотой драконихой… Однако, как и положено по закону подлости, их развели по разным поединкам. Хотя, может быть, это сделали и нарочно: распределение участников было закрытым, никакой жеребьевки. И, как я уже говорил, судьям иногда свойственна некоторая вредность.
– Что будем делать? – заговорил я на ходу, не обращая внимания на то, что нас могут подслушать. Секретничать было уже некогда. – Ты даже не сможешь допрыгнуть до его мешка. А я не думаю, что он захочет к тебе наклоняться.
– Я не смогу, но ты же меня подкинешь! Он, по-моему, медлительный, у нас все шансы!
Грин поманил меня пальцем. Я догадался, пригнулся, Грин быстро прошептал мне свой план. От удивления я чуть не сел. Переспросил:
– Думаешь, получится? – и немедленно заставил себя заткнуться, чтобы не сказать «вслух» лишнего.
– Попробуем, хуже не будет.
Прозвучал сигнал. Мы медленно стали сближаться.
Гигант, в отличие от других драконов, не торопился. Зачем ему? Это мелкоте надо нападать с наскока, чтобы использовать силу инерции, а он был такой большой и уверенный в себе: победа все равно придет, чуть раньше или чуть позже.
Мы остановились в нескольких метрах друг от друга. Я поднялся на задние лапы. Послышался громоподобный смех титана, и он тоже поднялся. Мне было трудно поверить, что можно быть таким огромным. Я еле-еле доставал ему до плеча, даже предельно вытянув шею.
Когда я почувствовал, что Грин встал на мою правую заднюю лапу, то понял, что пора. Я бросился вперед и как будто споткнулся – припал на передние лапы, одновременно подбросив Грина над собой вперед и вверх, как трамплином. Пока он летел, мне нужно было выдержать первый удар и не упасть. Затем следовало быть наготове, чтобы защитить моего рыцаря, когда противник его заметит.
Огромные лапищи стремительно приближались к моей голове. Что было дальше, я воспринимал, словно во сне. Я смутно понял, что подбросил Грина удачно – мешок с кровью с треском разошелся, а сам я своей головой и лапами точно подсунулся под удар, похожий по мощности на сход горной лавины, прикрыв от него напарника.
Подлетели два дракона-распорядителя и помогли мне подняться. Огромный громила ревел и бесновался от злобы, но что он теперь мог поделать? Он проиграл!
Радоваться я почти не мог – голова гудела просто ужасно. Драконы помогли мне добраться до скалы, где я и упал пластом, стараясь прийти в себя. Рядом посадили Грина.
– Как ты? Ну что? Ты живой? – он засыпал меня вопросами.
Я оценил его заботу, но каждое слово отзывалось в моей голове дикой болью.
– Кажется, да, – еле-еле смог передать я.
– Что «да»?
– Живой! Дай полежать спокойно, – я не сдержал раздражения, и, согласитесь, при таком самочувствии это было простительно. – Сейчас приду в себя.
Во всяком случае, я на это надеялся…
Грин сел рядом, сочувственно положив руку на мою лапу.
– Ты уж постарайся, нам всего один бой остался!
* * *Ничего не было удивительного в том, что в финал вышла золотистая дракониха.
Кто бы сомневался! Эти дамы… Мы могли бы все-таки рассчитывать на победу, не будь мне столь плохо. Голова продолжала раскалываться.
– Вы сможете продолжать? – спросил меня подлетевший дракон-распорядитель.
– Сможем…
А что я еще мог ответить? Потерять такой шанс! Эх, был бы этот громила последним… Но если бы, да кабы, да на хвосте росли столбы, так был бы тогда не хвост, а целый мост…
Бой ненадолго отложили, чтобы дать мне возможность хоть чуть-чуть очухаться. Хотя по мелочам судьи и позволяют себе проявить коварство, но в действительно серьезных случаях всегда можно рассчитывать на их справедливое отношение.
Однако получасом больше – получасом меньше, мне было уже без разницы. Голова проходить не хотела, а лекарствами драконы не пользуются. Обычно нужно только подождать – и все проходит. Но ждать до утра, конечно, было невозможно.
Нас вызвали перед самым закатом, так как бои должны были закончиться сегодня, пока солнце не село. Я приподнял отяжелевшую голову и жалобно вздохнул.
– Ну что? – тревожно спросил Грин.
– Деваться некуда… значит, деремся. Есть план?
Грин покачал головой. Он подошел к краю обрыва и поднес руку козырьком к глазам: заходящее солнце слепило.
– Вон они, уже там.
– Тогда идем… – я оторвал себя от земли и волевым усилием заставил собраться.
Внезапно Эдвард оглянулся и сказал:
– А ведь мы еще по-настоящему не пробовали бросков и подхватов. У нас на тренировке получалось неплохо. Я заметил, что никто здесь этого не делает. Рискнем?
Я мысленно застонал. Такую сложную вещь стоило пробовать, пока я был в хорошей форме! А теперь мне только не хватало уронить моего напарника или зашвырнуть прямо в пасть противнику. Но лучшего я ничего предложить не смог и покорно кивнул.
– Отлично! – мой рыцарь явно хотел подбодрить меня своим оптимизмом. – Тогда будем импровизировать!
Мы спустились и приготовились к бою. Со скал донесся одобрительный рев. Нас поддерживали. Это было приятно, а к тому же, и правильно: кому, как не нам, стоило посочувствовать?!
Только мы встали на исходную позицию, как прозвучал сигнал: время поджимало. Что ж, это к лучшему: мне хотелось, чтобы все побыстрее закончилось.
Я подхватил Грина и тяжело побежал вперед. Каждый шаг отдавался в голове ударом колокола.
Дракониха не торопилась: видно, ждала, пока я сам выдохнусь.
Не добежав метров тридцать, я перебросил Грина в другую лапу и увидел в глазах золотой воительницы замешательство. Уже хорошо! Затем я сделал ложный замах, как бы намереваясь бросить Эдварда в соперницу (та совсем растерялась), но якобы потерял равновесие и упал, выпустив Грина. Вот тут золотая не выдержала и бросилась на меня, намереваясь напрыгнуть сверху.
Я быстро увел шею от удара и одновременно что есть силы схватил дракониху за передние лапы. Теперь мне ни в коем случае нельзя было ее отпустить.
Таким образом, она потеряла свое преимущество – скорость, но только частично: удары задними лапами золотая наносила с бешеной частотой, пытаясь вынудить меня отступиться и выпустить ее. Я почти распластался на земле, только ссутулился, оставив пространство для мешка, и упорно терпел. Моя многострадальная голова представлялась мне подобием барабана, на котором танцовщица выбивает чечетку. Единственное, что спасало – дракониха не пыталась меня перевернуть, чтобы не попасть по мешку и не проиграть по собственной неосторожности. А это защищало мои самые мягкие части от подобного же «танца» на них.
В это время ко мне начал подбираться рыцарь. Я попытался поддеть его хвостом, но золотая помешала, попятившись и потянув меня за собой в сторону. Впрочем, тут же остановилась – испугалась за мешок.
«Где же Грин? Неужели я придавил его?»
Я готов был уже впасть в панику. И тут он появился. Выскочив сбоку, он со всей силы огрел противника мечом. Шлем шлемом, но удар был отменный. Рыцарь рухнул и, кажется, выпал из реальности. Я видел боковым зрением, как он лежал навзничь, а его глаза вращались каждый самостоятельно, словно у новорожденного дракона.
Золотая, похоже, тоже до этого потеряла Грина из виду и считала его вычеркнутым из поединка, так что была совершенно ошарашена. Вот ее слабое место: недооценка противника!
Меня она также недооценила. Она беспечно отвлеклась, вытянула шею, попытавшись рассмотреть, в каком состоянии ее собственный рыцарь. Я мгновенно переменил положение: свился кольцом и задними лапами захватил ее задние лапы.
Все, теперь она была связана со мной и не могла ничего предпринять! Все зависело от Грина. А он не заставил себя ждать, бросившись к мешку.
Золотая все же была необычайно ловка и гибка: она попыталась схватить его пастью, и ей это почти удалось. Но Грин сумел перекатиться по моей груди, не задев моего мешка, и вонзить меч точно в мешок противника. На этот раз кровь хлынула прямо на него, устроив кровавый дождь – прямо настоящий ливень!
– Победа!!! – заорал Эдвард.
Я почувствовал, как расслабилась дракониха. Теперь можно было ее отпустить.
Она отпрыгнула, как на пружинах, возмущенно вздернула голову и, резко развернувшись, удалилась, даже не дождавшись судьи с официальным объявлением победителя.
Да уж, что говорить – я был в гораздо худшей форме… Еще некоторое время я не мог подняться. Гудение в голове не прекращалось, да к тому же и лапы затекли, будто налились свинцом. Собрав остатки сил, я оторвал тело от земли, изобразив, как мог, стойку победителя, и победно зарычал.
