Елена Малиновская - Капкан для жениха
Миколика сделала шаг, еще один. Ее глаза сейчас были настолько неестественно синими, что я невольно поежилась. Словно смотришь не на лицо живого человека, а на фарфоровую маску искусно выполненной красивой куклы, до жути напоминающей человека. А самое страшное было то, что она неотрывно смотрела на меня. Ее взгляд жег мне кожу, и я невольно опустила голову, попытавшись отгородиться от него за распущенными волосами. И чего уставилась, спрашивается? В конце концов, никто ее за язык не тянул. Сама предложила избавить меня от тени. И, что забавно, я уже и сама не уверена, будто и вправду хочу этого.
Если бы Эдриану все еще были ведомы мои мысли, то он наверняка насмешливо вздохнул бы и брякнул что-нибудь пренебрежительное о том, что женщины готовы менять мнение сотню раз на дню. Мол, столько усилий потратила, чтобы остаться человеком, а теперь, когда до вожделенной цели остался лишь шаг – готова пойти на попятную. Но мне было плевать. До разговора с Седриком я и не задумывалась о том, так ли в действительности желаю избавиться от тени или же иду на это лишь из-за желания угодить жениху. Но теперь… О, еще никогда прежде мою душу не терзали настолько сильные сомнения! Да, если я избавлюсь от дара матери – то превращусь в обычную девушку. И, как любая другая девушка в нашей стране, за спиной которой не стоит сплоченный и дружный клан многочисленных родственников и приличное фамильное состояние, должна буду в кратчайший срок выйти замуж, и желательно – удачно. Если мне достанется в качестве супруга подлец, любящий почесать кулаки о бока жены, то никто не встанет на мою защиту. Самостоятельная жизнь тоже несет в себе много трудностей. В самом деле, не посуду же мне мыть на постоялом дворе, то и дело терпя приставания пьяного отребья. Без образования и денег на другую работу в нашей стране сложно претендовать.
Миколика тем временем присела на краешек высокого стола, и я мгновенно выкинула все посторонние мысли из головы. В самом деле, хватит переливать из пустого в порожнее! Все решено без меня.
За моей спиной вдруг раздался душераздирающий скрежет, и от неожиданности я подпрыгнула на месте. С некоторой опаской повернула голову и увидела, что Эдриан подтаскивает к столу огромное – в человеческий рост – зеркало, стоящее на массивной железной подставке. Трехпалая лапа этого исполинского сооружения царапала каменный пол, оставляя за собой глубокие борозды.
– Фух! – Эдриан остановился и смахнул со лба обильно выступивший пот. Неприязненно покосился на смирно стоящего в стороне Фрея и проговорил: – Мог бы и помочь.
– Ты не просил, – обронил тот. Чуть слышно добавил: – Да даже если бы и попросил – обойдешься! Чтобы я еще тебе помогал Арчера поймать!
Тонкие губы Эдриана дрогнули, исказились в неприятной усмешке, но он в последний момент сдержался и промолчал. Лишь дернул кадыком, словно проглотил застрявшие в горле слова.
Морган уже суетился вокруг Миколики, привязывая ее к столу. Арахния не сопротивлялась. Она будто полностью смирилась со своей участью. Вот только ее взгляд… Он по-прежнему был намертво прикован ко мне, будто она мысленно пыталась мне что-то сообщить. И это, признаюсь честно, нервировало меня все сильнее и сильнее.
А еще я никак не могла рассмотреть выражение лица Моргана. Он так упорно прятал его в тени, что я понятия не имела, какие эмоции он сейчас испытывает. Неужели полностью согласен с чудовищным планом Эдриана и на самом деле желает бывшему другу, а затем вроде как заклятому врагу столь страшной участи? Седрик прав, даже смерть была бы милосерднее…
– Мика! – раздраженно рявкнул Эдриан.
Я вздрогнула и смущенно посмотрела на него, осознав, что он уже не в первый раз зовет меня по имени.
– Ну наконец-то! – язвительно фыркнул он. – Очнулась-таки! Что, вся в мечтах о предстоящей встрече с женихом? Не беспокойся, она не продлится долго.
Позади шумно вздохнул Фрей, пробормотал что-то неразборчивое, но явно ругательное в адрес мага. Морган усердно делал вид, будто ничего не видит и не слышит, но при этом то и дело дергал за ремни, притянувшие руки Миколики к столу, будто желая убедиться в надежности креплений. А Седрик… Кстати, а где он?
Я удивленно завертела головой, не обнаружив некроманта в помещении. Странно, он совершенно точно спустился сюда. Шел сразу за мной так близко, что я слышала его дыхание. Но куда он делся? Неужели незаметно выскользнул, воспользовавшись царившей вокруг темнотой и не желая присутствовать при дальнейшей сцене?
– Хотя если будешь хорошо вести себя, то я позволю тебе проститься с этим молокососом, – со злой насмешкой продолжил Эдриан. – Поцелуетесь напоследок – и разойдетесь навсегда.
Интересно, мне показалось, или плечи Моргана как-то странно дрогнули? Стихийник как-то очень поспешно склонился над Миколикой, в сотый, наверное, раз проверяя злополучные ремни.
– А теперь подойди к столу и возьми арахнию за руки! – приказал Эдриан, вдоволь натешившись. – Смотри ей в глаза, когда я буду произносить заклинание.
– Не стану! – огрызнулась я.
– Что? – Эдриан аж поперхнулся, вряд ли ожидая от меня настолько смешного бунта.
– Не стану я смотреть ей в глаза, – медленно повторила я со скрытым злорадством. – И за руки ее не возьму. И вообще, я тут подумала и решила, что мне и с тенью неплохо живется!
– Что? – ошарашенно переспросил Эдриан. – Как это – тебе и с тенью неплохо живется?
– А так это! – огрызнулась я, сама испугавшись собственной дерзости. Но уже не могла остановить поток слов, сам собою льющийся из моего рта. – Ты и Арчер мне плешь проели своими россказнями про то, какие арахнии отвратительные и мерзкие. Питаются за счет других и все такое прочее.
– Но это же правда! – обескураженно взвыл Эдриан. – Мало того, что питаются – так еще и убить ненароком могут!
– На себя посмотри! – гордо парировала я. – Ты чем лучше? Да, ты не пьешь из окружающих жизненную энергию, зато пытаешь невинных, при этом наверняка наслаждаясь чужой болью.
– Не наслаждаюсь я ничем, – возразил Эдриан, но это прозвучало как-то очень неуверенно. По всей видимости, маг это осознал и торопливо добавил, пытаясь оправдаться: – Просто бывают ситуации, когда иначе поступить нельзя. Я действую во благо всему человечеству! Ради такой великой цели можно и даже нужно…
– А человечество просило тебя о помощи? – оборвала его я, почувствовав, как от его пафоса у меня нестерпимо заныли зубы. – Оно, вестимо, выбрало тебя на роль своего спасителя, верно? Тогда где была я, когда выносилось это решение?
– Ну хватит! – разозлился Эдриан. От волнения и гнева по его бледному лицу пошли некрасивые пятна. – Достаточно разглагольствований ни о чем! Я поступаю так, как хочу, по одному праву: сильнейшего. Да, я могу отнять у тебя тень. И я это сделаю, поскольку моя самая сокровенная мечта заключается в том, чтобы в нашем мире больше не осталось сумеречных созданий. Причем, учти, я так поступаю лишь из-за хорошего к тебе отношения. Если бы на твоем месте была бы какая-нибудь другая девица, то я не стал бы заморачиваться поиском соответствующего ритуала, а просто приказал бы твари Альтиса сожрать тень. В этом мире есть место только для людей! И я не успокоюсь, пока не добьюсь этого! Поверь, неприятности у рода Ульер только начинаются! Ты еще поблагодаришь меня за то, что я не намерен убивать твоего жениха, а лишь отправлю его в клетку. Честное слово, остальным драконам повезет намного меньше. Клянусь, что я еще спляшу на их могилах! Хотя, возможно, крошку Тессу оставлю при себе, как домашнюю зверушку. Девица пришлась мне по душе, правда, со шрамом придется повозиться. Но как-нибудь справлюсь.
Эдриан замолчал, пытаясь отдышаться после своей прочувственной тирады. Его грудь бурно вздымалась, на скулах пламенел чахоточный румянец.
Я во все глаза смотрела на Моргана. Неужели и теперь он ничего не скажет? Да, у него есть все причины не любить Арчера, но что насчет остальных Ульеров? Как-никак нейн Ильрис заменил ему отца, долгие годы воспитывал его как сына. Правда, как показала реальность, своих родных детей он все же ставил куда выше приемного сына.
Но стихийник вновь никак не отреагировал на эмоциональную речь своего нового товарища. Он в последний раз поправил ремни, туго перехватившие тонкие запястья Миколики, и выпрямился, невозмутимый и бесконечно далекий от меня.
– Начинаем, – глухо сказал Эдриан, видимо, испытывая некоторую неловкость после произошедшей минутной потери контроля со своей стороны и последовавшим за этим всплеском излишней откровенности.
Я упрямо насупилась и крепко-накрепко сцепила за спиной руки. Вот ему надо – пусть и начинает. Я не намерена послушно выполнять его приказы, тем самым облегчив негодяю задачу. Эдриану придется насильно тащить меня к этому проклятому столу, только пусть готовится к тому, что при этом я буду вопить во все горло, осыпать его проклятиями, отбиваться и крайне невоспитанно вести себя.
