Каверелла - От праха к величию и обратно, или Я люблю Вас, мистер V
Вампир поднялся и неуверенно посмотрел на богиню.
— Я пойду?
— Иди, — кивнула девочка и, подождав, пока он подойдет к двери, добавила: — Выполняй все обязанности портье, как положено. И будь осторожен с блуждающей комнатой.
Незадачливый покушенец покосился на своего сюзерена, ничего не ответил и тихо прикрыл дверь с другой стороны.
Минут десять Тед стоял, прислонившись спиной к стене, и пытался отдышаться. Боль в отравленном божественной сущностью теле постепенно отступала. Все оказалось совсем не так страшно, как гласили легенды. И тут до него дошло. У него получилось! Он рискнул, поставил на кон собственное вечное посмертие и выиграл! Он станет личным вассалом богини смерти и, наконец, сможет перестать бояться всего на свете. Тедди позволил себе открыть глаза и оглядеться по сторонам. Коридор был пуст, чуткий слух вампира не улавливал движения за стенами двух из трех номеров. Из третьего доносилось только дыхание богини. Он, наконец, отклеился от стены и двинулся к лифту. Портье, так портье. Не самой худшее, что могло с ним случиться. Да к тому же ночной. Что вообще ночью в отеле происходить может? Ну, кто-то приедет, кто-то уедет. Подумаешь, ерунда какая. Всего лишь постояльцев принять-проводить. За свою двадцатитрехлетнюю жизнь и двенадцатилетнее посмертие ему приходилось заниматься и более сложными, трудоемкими и даже опасными делами.
Не дойдя до лифта, Тед свернул на лестницу и, словно здесь взгляд богини перестал на него давить, даже начал насвистывать. Два пролета он преодолел почти вприпрыжку, но вдруг остановился. Из короткого коридора, ведущего к номеру для новобрачных, потянуло ванильно-сахарным, уже знакомым ароматом блондинки. В животе у Теда заурчало, и он едва не согнулся пополам от резкой боли в желудке. Такой жажды он не испытывал даже сразу после обращения. Клыки рефлекторно вытянулись в стремлении вонзиться в живую плоть. С трудом удержав равновесие при накатившем вдруг головокружении, вампир опустился на ступеньки. Приступ прошел так же внезапно, как и начался, но Тедди еще минут пять посидел, успокаиваясь и с опаской ожидая повторения. Потом, стараясь не дышать, чтобы ненароком снова не поймать флюиды манящего запаха, он скатился с лестницы со всей доступной в его вампирском возрасте скоростью. Лишь влетев в фойе отеля, он перевел дух.
За стойкой портье никого не было. Холл вообще не отличался многолюдностью, а точнее, был абсолютно пуст. Тедди с независимым видом продефилировал к стойке и заглянул за нее. Плешивый дядечка растянулся на полу, подложив под щеку сложенные лодочкой руки, и сладко причмокивал во сне. Вампир присел на высокий табурет и осторожно потянул носом воздух. Пахло человеком, но никак не любимыми девственницами Тедди, так что особого вожделения он не испытал. Приступа голода тоже не последовало. Тед перевел дух и заставил себя успокоиться. Если повезет, в ближайшие три ночи аппетитной блондинке не понадобится помощь портье, и ему не придется больше с ней сталкиваться. Даже приближаться. Думать о том, что девушка из номера для новобрачных — не единственный лакомый кусочек в этом отеле, вампир себе запретил.
Успокоив себя таким образом, снова огляделся по сторонам, прислушался, убедился, что первый этаж не подает признаков жизни, и, взвалив на плечо так и не проснувшегося Семена Петровича, потащил его в подвал, где, как ему довелось узнать прежде, есть совершенно никем не востребованная котельная.
Глава вторая
НОМЕР ДЛЯ НОВОБРАЧНЫХ
Kaverella_de_Vine
Номер для новобрачных был предназначен для… новобрачных. Поскольку отель "Хостел-люкс" не успел нахватать с неба все пять звезд, а пребывал где-то между второй и третьей, иногда мерцавшей на соседнем кладбище огоньком святого Эльма, то номер этот отнюдь не был оснащен необъятной кроватью с водяным матрасом в форме сердца или ванной джакузи кинг-сайз с двусмысленно сглаженными краями. Надо сказать, интерьер в нем вообще давно не меняли, и на взыскательный вкус каких-нибудь светских молодоженов он мог показаться даже убогим.
У юной блондинки, вселившейся в эти заведомо предназначенные для пары апартаменты в гордом одиночестве, вкус был взыскательный. Вот уже более двух часов она то металась по комнатам, брезгливо поджимая губки при виде очередной давно вышедшей из моды детали декора, то падала в кресло, в бессилии закрывая лицо ладонями, то прижимала руки к сердцу и декламировала какие-то странные строки, больше всего напоминавшие развернутый
газетный некролог. Иногда девушка заглядывала в совмещенный санузел, тяжело вздыхала, зачем-то вынимала из кармана слаксов маникюрные ножницы, а потом снова закрывала дверь в места общего пользования. Ее очаровательное кукольное личико, еще хранившее следы недавних слез, выражало то отчаянье, то решимость, то полную безысходность.
Бэлла, а именно так звали новую постоялицу "Хостел-люкс", прибыла сюда для того, чтобы расстаться с жизнью во цвете лет из-за своего разбитого сердца. Что ж, какие только причины не приводят людей во временное пристанище. В жизни этой милой девушки, всегда знавшей, что она — центр вселенной, произошла самая настоящая трагедия. К тому же, как она считала, ее предали все. Даже всегда баловавший ее
любимый папа был только рад, что некий молодой выскочка, охотившийся не за дочерью, а за ее приданным, нашел себе новый объект устремлений. Даже подруги, эти стервы, ей посочувствовали! А Бэлла точно знала по себе, что за сочувствием всегда стоит желание посмеяться за глаза. Ну и зачем после этого жить? Юная блондинка ответа на этот вопрос не видела. Но со свойственной ей страстью ко всевозможным красивостям, она не могла себе позволить просто утопиться в протекающей у дома вполне полноводной реке. Ей нужна была сцена, на которой она сыграет свою последнюю в жизни главную роль. И желательно, чтобы рампа сияла всеми огнями, а декорации поражали воображение. Ее собственное воображение поразила идея расстаться с жизнью в номере для новобрачных. Это было красиво. И символично. Увы, убогие условия "Хостел-люкс" никак не хотели вписываться в задуманную девушкой мизансцену.
К тому же у нее возникла серьезная проблема. Бэлла решительно не могла понять, как именно она должна оборвать хрупкую нить своей короткой жизни. Пистолета у нее не было, да и сама мысль о разбрызганных по ковру мозгах вызывала тошноту. По этой же причине девушка категорически отметала идею выпрыгнуть в окно. Впрочем, отель был в этом с ней полностью согласен, поскольку вид из номера открывал на густой кустарник, а сами окна, наоборот, не открывал принципиально. Да и третий этаж не обещал гарантированного результата. О снотворных, наркотиках или ядах Бэлла знала лишь понаслышке, а где ими можно разжиться не знала вовсе, а отель делал вид, что к нему с подобными вопросами обращаться бессмысленно. Он всегда знал кому, что и когда можно сообщить и в чем именно стоит помогать своим постояльцам. Вот таким образом, после двух часов напряженных раздумий, юная блондинка пришла к неутешительному выводу, что в ее распоряжении есть всего два способа прерывания жизни, и ни один ее не устраивал. Ну посудите сами, как можно вскрыть себе вены в сидячей, пожелтевшей от времени ванне?! Никакой эстетики! К тому же из дому Бэлла уезжала в истерике, не прихватив с собой никакого багажа, а единственным колюще-режущим предметом в ее сумочке были те самые маникюрные ножницы. Девушка не была уверена, что у нее хватит духу процарапать ими свои тонкие запястья. Да и не стоил жалкий антураж таких титанических усилий. Оставалось только повеситься, но и для этого ей явно не хватало реквизита. Телефонный шнур и телевизионный кабель никак не удовлетворяли ее чувству прекрасного, а повязанный на изящной шейке газовый шарфик от Лагерфельда не отличался ни подходящей длиной, ни прочностью. Шторы, покрывало и прочая мануфактура в номере тоже не годились для благородной цели удушения той, что решила остаться вечной невестой. Бэлле совсем уже начало казаться, что она выбрала не тот отель или не тот номер, но тут она в сердцах рванула с кровати гобеленовую тряпку и, наконец, нашла то, что нужно. Постельное белье игриво подмигнуло ей оттенками спелого лимона. С радостным визгом девушка сдернула простыню с кровати и зарылась в нее лицом. Вешаться на ней будет просто одно удовольствие!
Еще полчаса ушло на поиски подходящего крепления для петли. Увы, ничего, кроме крюка, в гостиной, на котором висела аляповатая хрустальная люстра, Бэлла не нашла. Потолок оказался довольно высоким. Пришлось подвинуть громоздкий (и тяжелый) комод, чтобы достать до крюка. Скрученная жгутом простыня, хоть и была шелковой, скользила без энтузиазма. К тому же показалась блондинке слишком толстой, да и привязать ее накрепко было сложно. Не особенно заботясь о собственности отеля, девушка оторвала от белья довольно широкую полосу и снова попробовала закрепить на крюке. Вот теперь вышло то, что надо! Но, окинув взглядом всю сцену со стороны, Бэлла поняла, что комод в нее явно не вписывается. Пришлось двигать его обратно и искать новое композиционное решение. Журнальный столик по высоте не подходил принципиально, стул… А вот у стула была широкая и высокая спинка, и блондинка поняла, что нашла то, что нужно. Теперь оставалось только написать предсмертное послание, способное вышибить скупую мужскую слезу даже из отца и бросившего ее негодяя.
