Ник Перумов - Пепел Асгарда
Тигр уркнул от удовольствия и немедленно потёрся о бок воительницы лобастой башкой.
– Ты пришлась ему по сердцу, Райна, спутница великого О́дина.
– Благодарю тебя, чародейка Соллей. Он вернётся к тебе, как только я добуду себе обычного коня.
– Да, тебе достаточно будет просто отпустить его, – безмятежно заметила золотоволосая волшебница. – Он найдёт дорогу домой. Не беспокойся о пропитании для него – он найдёт что поесть в любом уголке Упорядоченного.
– Как бы ему не пришло в голову закусить моим Слейпниром, – расхохотался О́дин.
– Никогда, о великий бог, никогда, Владыка Асгарда. Эти тигры хорошо выучены. Они никогда не тронут ничего из имущества тех, кому служат.
– Он очень красивый. – Райна не могла удержаться – гладила белый мех, пропуская меж пальцами шелковистые пряди. – Как его зовут?
– Барра, спутница великого О́дина.
Валькирия принимала нелепое обращение как должное.
– Барра… будешь меня слушаться?
Тигр, устроившийся у ног Райны, приподнял голову, взглянул зелёными глазами на валькирию и коротко, с достоинством рыкнул.
– Будет, – заверила воительницу Соллей.
– Что ж, – О́дин поднял короткий походный рог, – за встречу и помощь! Надеюсь, что мы с Райной недолго останемся в долгу.
– За встречу, – Соллей вскинула тонкую руку. – Я глядела в зеркало, в зеркало под поверхностью ручья, и вода сказала мне, великий бог, что мы непременно сразимся с тобой плечом к плечу.
– Быть может, – не стал спорить О́дин. – Но, если и впрямь хотите помочь мне – может, спросите свои силы, кто те, что наслали волков?
Трое магов вновь переглянулись.
– Мы сделаем всё, что в наших силах, – слегка, со сдержанным достоинством склонил голову Кор Двейн.
– Тех, что способны устроить подобное, не так-то много в пределах Упорядоченного, – заметил Старый Хрофт. – Дальние. Слуги Хаоса. Молодые Боги. Адепты Спасителя, хотя их я называю просто для порядка.
– Едва ли всё так просто, великий О́дин, – прошелестела Соллей. – Упорядоченное меняется. Новые силы поднимают голову, силы, о которых до сих пор никто ничего не слышал…
– Да и старые силы ты, Владыка Асгарда, назвал не все, – осторожно заметил Кор. – Ты не упомянул самих Познавшего Тьму и Восставшего.
– Что?!
– Нет-нет, великому О́дину нет нужды гневаться, – Кор Двейн вскинул ладони перед грудью, словно защищаясь от облыжного обвинения. – Я всего лишь дополнил список тех, кому под силу послать таких волков, не тех, кто точно это мог сделать, скажем, из вражды к Владыке Асгарда.
– Потому что великий О́дин, скажем, не вспомнил также о так называемых «новых магах», – вступил в разговор Скьёльд. – О последнем Поколении Истинных Магов, так и не прошедших посвящения Источниками, неполноценных, не осознавших себя или собственное предназначение, а оттого частенько бросающихся во всяческие авантюры. Мы внимательно читали хроники Северного Хьёрварда, в ту пору, когда там свирепствовала так называемая «орда», атаковавшая как-то даже скрытое эльфийское королевство…[13]
– А ещё есть маги из числа людей, – подхватила Соллей. – Маги, поднявшиеся очень высоко. Быть может, великий О́дин помнит не слишком давнюю замятню с так называемыми «безумными богами»…
– Как же не помнить, – кивнул Отец Дружин. – И что же, почтенные, вы считаете, что все они могли подослать к нам этих милых пёсиков?
– Не сомневаемся, – кивнул Кор Двейн. – Подозревать можно слишком многих, великий О́дин. Чуть ли не всех.
– Всех – значит никого, – решительно отрубил Старый Хрофт.
– Нет, великий О́дин. – Кор Двейн почтительно склонил голову. – Подозревать всех значит именно подозревать всех, не исключая никого. Даже тех, кого «никак нельзя заподозрить».
Отец Богов криво усмехнулся.
– Что ж, у меня есть способы узнать, как плелись те заклятия, что доставили сюда этих зверюшек.
– Если великий О́дин имеет в виду Читающих, то я бы осмелился посоветовать крайнюю осторожность, – светски улыбнулся Кор Двейн. – Они, что называется, себе на уме, заботятся лишь о собственной выгоде. Могут сказать правду, если сочтут, что так будет лучше, а могут и солгать. Проверить ведь их невозможно.
– Ну, не совсем так, брат, – оспорила его Соллей. – Можно, но…
– Не думаю, что великому О́дину интересны наши сугубо специальные споры, – вновь любезно улыбнулся Кор. – Читающие – это особая тема…
– Совершенно согласен, – кивнул Старый Хрофт. – Читающие и впрямь себе на уме, с ними умел ладить один лишь Познавший Тьму. Но я тоже могу задать им вопросы. Не сомневайтесь.
– Никто не дерзнёт, – Соллей смиренно опустила глаза. – Мы будем счастливы помочь, великий бог.
– Тогда, быть может, расскажете о себе? – с самым невинным видом вопросил Отец Дружин. – Вы, похоже, знаете обо мне всё, что можно, я о вас – ничего. Кто вы, кто ваши отцы, где ваш дом? Откуда пришли? Чего желаете, к чему стремитесь?
– Мы люди, великий О́дин, – за всех ответил Кор Двейн. – Мы зовём друг друга братьями, Соллей кличем сестрой, но мы не родня по крови. Впрочем, что такое кровь по сравнению с великой магией, что единственная по-настоящему делает нас одной семьёй? Мы рождены в разных мирах, под разными небесами, но когда мы встретились, то осознали – мы одно.
– Имена тех, что породили нас, не скажут тебе ничего, великий О́дин, – подхватила Соллей.
– Ну отчего же, – хмыкнул Старый Хрофт. – Почтенный Скьёльд назвал имена славных родителей, ведомых мне, хотя я и не чувствую в нём той крови, коей следовало бы течь по его жилам, будь поименованные им как отец и мать Скримир с Модгуд именно теми, кого я знал.
– Мне это неведомо, великий бог, – почтительно поклонился Скьёльд. – Родителей своих я знал как Скримира и Модгуд, я почитал их и никогда не спрашивал себя, откуда пошли их прозвания.
– Какие они были, Скьёльд?
– Людьми, громоносный О́дин. Людьми. Отец мой сражался в княжей дружине, а мать вела дом. У меня были сводные братья и сёстры, Владыка Асгарда, однако их давно уже нет. Смерть забрала их, я живу лишь благодаря моему искусству, ибо и я, и Кор, и Соллей давно перешагнули сроки, отмеренные обычному люду.
– Вы все говорите на наречии Асгарда. Откуда вы узнали его?
– Так говорили мои родители, – пожал плечами Скьёльд. – Я впитал эту речь с молоком матери.
– И научил почтенных Соллей и Кора?
– Нет, великий бог. Когда мы встретились, они владели тем же языком.
– Откуда же вы тогда? – О́дин обращался к Двейну и золотоволосой чародейке.
– Мы из разных миров, великий бог. Но брат наш говорит сущую правду – мы встретились и опознали друг друга именно по родной для нас троих речи.
– Встретились случайно?
– Принято говорить, что «нас вела судьба». Мы столкнулись, когда Упорядоченное сотрясалось от битв, прозванных «восстанием Безумных Богов», и мы…
– Сражались на их стороне? – нахмурился О́дин.
– Нет, великий бог. Мы не сражались ни за тех, ни за других. Мы наблюдали и учились.
– Сперва встретились я и Кор, – вступила Соллей. – Затем наткнулись на Скьёльда, или, вернее сказать, это он наткнулся на нас. С тех пор мы вместе.
– Прекрасно, но чего вы хотите? К чему стремитесь? Чего добиваетесь?
– Свободы, великий бог. Того же, что и ты сам.
– Достойный ответ, почтенный Кор. Но «свобода» для каждого значит слишком многое и слишком разное. Как сопоставить, как сравнить? Что для тебя свобода, маг?
– Свобода познавать мир и свобода менять его по собственному усмотрению, – не колеблясь, ответил чародей. – Мы не строим себе королевств или империй, мы не хотим ни над кем властвовать, но, взыскуя знания, мы не остановимся ни перед чем, ибо таково предназначение всех, кто наделён магическим даром.
– А эти знания – для чего они? – невозмутимо осведомился Отец Богов. – Вы получили их. Что дальше?
Кор Двейн улыбнулся, словно опытный игрок, заманивший новичка в несложную ловушку и уже предвкушающий, как станет наставлять того на путь истинный.
– Дальше эти знания станут достоянием людей. Всех, без исключения. Боли и страдания станет меньше. Вот и всё, великий бог. Как видишь, всё очень просто. Мы были людьми, Владыка Асгарда, и остаёмся ими. Смертными, хоть и с долгой жизнью. Мы хорошо помним, как живётся там, в обычных мирах.
– И как же?
– Это не жизнь, – без колебаний бросил Кор Двейн. – Это медленное – или быстрое, когда как – умирание. Горе и страдания. Муки, муки без конца, кары без вины, просто потому, что далеко не всем выпало родиться богами или чародеями. Ну, или бессмертными эльфами. Нам это не по нраву, великий бог. Мы – против. Поэтому знание нам нужно не для собственных удовольствий или роскошеств. Мы – за то, чтобы ужаса, в котором живёт большинство смертных, становилось бы всё меньше и меньше. Страха смерти, увечья, голода, потери близких. Беззакония и произвола. Разве это так много? Разве в этом есть что-то плохое?
