Евгений Щепетнов - Монах. Предназначение
– Может, послать их всех к демонам? – с тоской протянул Зарт. – На кой демон мне графини с их долгами и купцы с тряпками? Императорское ли это дело заниматься такой дрянью?
– Ваше величество, – почтительно склонился секретарь, – графиня состоит в родстве с императорской семьей, ее дед был двоюродным кузеном вашей матери, и…
– Да-да… куда пальцем ни ткни – одна родня! – раздраженно бросил Зарт. – Подавайте парадный камзол, сейчас пойдем. Андрей, будешь стоять возле меня. Интересно, что ты скажешь мне по поводу тех или иных решений. Нужна свежая кровь – мои демоновы советники зажрались, ничего дельного уже не могут сказать. Что глаза все вытаращили? Да, вы идиоты. Буду теперь слушать советы простого, честного рубаки. Больше толку будет, чем от вас.
Зарт восседал на троне – здоровенном кресле, покрытом позолотой и украшенном вензелями. Андрей стоял чуть позади, по правую руку от императора. Справа и слева перед троном застыли двое гвардейцев-телохранителей, скорее играющих роль почетных охранников, чем настоящих телохранителей. Основная охрана была спрятана за портьерами по стенам зала, и Андрей подозревал, что за отдушинами наверху затаились стрелки. Хотя… их могло и не быть. Чего проще – купить или запугать стрелка. И тогда во время очередного дежурства тот пустит стрелу в императора – р-раз! – и нет Зарта. Андрей на месте императора не стал бы рисковать и не поставил таких стрелков.
В дальнем конце зала стояли люди – это были просители, которые должны подойти по сигналу секретаря и вынести на суд императора свою просьбу.
Насколько знал Андрей, просителей во дворце принимали каждый третий день недели, то есть в среду. Этот порядок был заведен еще прапрадедом нынешнего императора, и все последующие императоры старались соблюдать обычай.
Через пять минут пошла вереница челобитчиков. Первой была пресловутая дальняя родственница императора, которая просила вернуть ей одно из поместий, заложенное недавно скончавшимся супругом и конфискованное казной, – граф взял крупный кредит в имперском банке и проиграл его в карты. Само собой, имперский банк отобрал поместье и земли, которые ему принадлежали. Графиня долго доказывала, что он проиграл поместье без ее ведома, перечисляла регалии, которые получили ее предки от императорской семьи, рассказывала, что они верно и преданно… во все времена… пять грамот… три ордена… устная благодарность…
Император кивал, щурился, и было видно, что он с трудом удерживается, чтобы не зевнуть. Поток слов тянулся долго, долго, до-о-олго…
– Андрей! – негромко сказал император, прервав речь графини, запнувшейся на одном из перечислений заслуг ее семьи. – Как думаешь, отдавать ей поместье или нет? Вот что ты, не искушенный в интригах человек, скажешь?
– А с какого демона? – хмыкнул Андрей. – Любил играть в карты, развлекаться – набрал денег у вас из кармана, а потом его вдова требует вернуть залог. Это с какого такого перепугу?
– Вот видите, уважаемая графиня, – безмятежно сказал император, – и так скажут все, кто узнает, что я вдруг решил вернуть это поместье. Я сочувствую вам – ведь так трудно будет жить на доходы от оставшихся пяти поместий. Но это поместье я вам не отдам. Еще что-то есть?
– Ничего, ваше величество! – Графиня, женщина лет пятидесяти на вид, с такой ненавистью посмотрела на Андрея, что тот сразу осознал: приобрел еще одного врага. Самое интересное, что подставил его император. Сам остался в стороне – мол, по совету Андрея все сделал.
«Любопытно! – подумал Андрей. – А не для того ли он держит советников, чтобы в случае чего свалить на них непопулярные решения? Мол, вот этот негодяй плохо посоветовал. А я в стороне, я хочу как лучше, и я отменяю его решение! Хм… занимательная схема».
– Давай следующего, – кивнул сонный император.
«Видать, в сон клонит после бурной ночи – отходняк. Да и винишка выпил уже прилично. Сколько это он выхлебал? Да не меньше пол-литра! Интересно, чего это там у него с аурой? Цирроз печени, сердце в норме, нервная система расшатана, повышенное давление, кариес… чего еще там? Букет целый. Полечить? Успеется. Не надо пока выдавать своих умений», – думал Андрей.
– Ваше величество! – начал мужчина, стоящий во главе группы из семи человек. – Вашим указом были подняты ввозные пошлины на шелка, доставляемые в столицу. Кроме того, в указе говорилось о том, что вся торговля может идти только через государственные органы, с разрешения налогового департамента. Одновременно ужесточился контроль на границе со Славией, а также контроль при въезде в город. Как известно, шелка изготавливаются на юге страны, и караванный путь идет через столицу нашего государства, поэтому…
Андрей слушал бубнеж купца и плавно впадал в транс. Он уже давно понял, о чем речь, понимал проблему и император, и всем было тоскливо и скучно. За исключением, конечно, желающего устранить государственный контроль над торговлей шелком и снизить торговые пошлины. Только нечто неуловимое, то, что Андрей услышал в речи купца, шевелилось где-то на задворках его сознания. Он с минуту думал об этом, вспоминал – что же его потревожило, что он упустил? Почему у него такое странное ощущение неудобства, как будто бы что-то мешает?
«В этой толпе кто-то очень сильно ненавидит императора – от него идут волны ненависти. А еще этот человек к чему-то готовится. Будь осторожен!» – неожиданно проснулась Шанти.
Андрей осторожно сделал шаг вперед, выходя из-за спинки трона, и вдруг крестик на его груди как будто нагрелся и стал жечь кожу! Монах посмотрел на стоящих перед троном купцов и заметил, как один из них, мужчина с невыразительным, отстраненным лицом, тихо-тихо пробирается вперед. Андрей сделал еще шаг и на глазах изумленных людей заслонил императора собой. Купец, который бубнил, выкладывая свои расклады о правильной торговле, замер, заткнувшись на полуслове, а император встрепенулся, с удивлением увидев перед собой «тыл» своего офицера для особых поручений.
Андрей впился глазами в пробирающегося к трону исчадия и, показав на него рукой, громко крикнул:
– Охрана! Взять его! Это исчадие! Скорее!
– Ах ты тварь! Умри, тварь! – крикнул лжекупец и направил в сторону трона руку с вытянутым указательным пальцем, как будто пытаясь из него выстрелить.
Два гвардейца-телохранителя, вытаращив глаза и схватившись за горло, упали мертвыми. Полегли секретарь, все советники – они свалились, как сорная трава под косой косаря.
В зале закричали, завизжали, народ стал разбегаться, а исчадие разил и разил – вначале бегущих к нему стражников, потом всех, кто пытался хоть на шаг к нему приблизиться.
Андрей, раскинув руки крестом, прикрывал императора своим телом. Грудь, на которой лежал «раскаленный» крестик, ужасно болела, но Андрей, не обращая внимания на боль, прыгнул к потрясенному исчадию и, выхватив саблю, одним ударом располосовал того сверху донизу.
Добротная булатная сталь, выкованная в мастерских мастера Надила, дошла практически до пупка врага, от самой ключицы развалив его на две части. После этого боль от соприкосновения с нательным крестом пропала, как будто ее никогда и не было.
Андрей осмотрелся – император был жив, только сидел на троне белый как полотно, вцепившись в подлокотники кресла. Вокруг него лежало несколько трупов. В зале же не осталось практически ни одного живого человека – за исключением, как ни странно, дурковатой графини, полчаса назад требовавшей возврата поместья.
Все стражники, что до того стояли в нишах, скрытые портьерами, лежали на полу в нескольких метрах от исчадия, не успев до него добежать. Купцы, в группе которых стоял этот «человек», тоже были мертвы, и самое гадкое, что они при этом раздулись, покрывшись черными нарывами. Почему-то к ним исчадие применил не мгновенное смертельное заклятие, а так называемую «чуму», правда, очень, очень ускоренную. Может, у него было что-то свое, что-то личное к этим купцам? Все может быть.
Андрей подошел к императору и спросил:
– Вы в порядке?
И тут же невольно внутренне усмехнулся вопросу. Это было похоже на голливудские фильмы, где полицейский спрашивает потерпевшего: «С вами все в порядке?!» При этом потерпевший лежит в луже крови, у него торчит нож в груди и оторвана нога. Так и хочется крикнуть в экран: «Нет, дебил! У него не все в порядке, придурок! У него кишки вывалились – ослеп?!» Может, потому зритель так любит голливудские фильмы, что при просмотре чувствует себя гигантом мысли?
– Нет, не все у меня в порядке! – хрипло ответил император. – Мне требуется ванна! Похоже, я обделался!
Император, одетый в толстый, простеганный золотыми нитями халат, сидел в кресле возле бассейна. На столике рядом стояло множество блюд и блюдечек с засахаренными фруктами, пирожными и прочими вкусностями, которым Андрей не знал названия. И не хотел знать. Вообще, он как-то не особенно любил сладкое. Император же наслаждался, пробуя со всех блюдечек и запивая красным вином.
