Галина Гончарова - Против лома нет вампира
– Ага, а еще швыряется огненными шарами прямо из пальцев.
– Есть и еще одна форма – стихийные волшебники.
– Это еще что за звери?
– Если прекратишь меня перебивать по поводу и без повода – узнаешь.
– Извини.
– Извиняю. Стихийные волшебники – это самые обычные люди. Не хуже и не лучше остальных. Но их дар пробуждается в критическую минуту. Да так, что потом все вокруг только удивляются – откуда что взялось. Марафонский гонец, например. Представь себе, целый день сражаться, а потом бежать. Для этого надо быть сверхчеловеком. Или стихийным волшебником, который твердо решил отдать все – даже жизнь – для победы. Истории известно немало подобных случаев. Особенно часто они происходили на полях сражений, сама понимаешь: война, угроза жизни, близость смерти – этого достаточно, чтобы снять все ограничения. Или люди, которых потом называли святыми. В критической ситуации их дар вспыхивал огнем. Конечно, это использовалось церковью в своих интересах.
– А почему нет? Если этот дар действительно от Бога? – возразила я.
– Оставим в покое сложные взаимоотношения вампиров и церкви. Знаешь, твой дар довольно необычен. Если бы это было только один раз – я бы все понял. Но у тебя все вспыхивало не меньше четырех раз, так?
– То есть?
– Я так понял, первый раз – это еще на даче. Второй раз в клубе. Третий раз – когда умерла вампирша. И четвертый раз – со мной. Можно добавить еще и пятый. Нормальный человек после твоих повреждений валялся бы в беспамятстве, а у тебя даже насморка нет.
– Это ж хорошо?
– Это опять две стороны одной монеты. Да, хорошо, что ты волшебница, хорошо, что ты настолько сильная, плохо другое. Наш Совет да и Дюшка… то есть Андре с удовольствием используют тебя в своих целях, вне зависимости от твоих желаний и предпочтений.
Я нахмурилась. И мне вдруг вспомнились рассказы деда про войну. Точнее – как фашисты решили убить его и привязали в проруби. Он должен был умереть, но выжил. И кто знает, может это – наследственное? Через поколение? Могло так быть?
Запросто. Вспыхнуло в войну, а потом не проявлялось.
Э, нет! Чушь! Девяностые годы был и страшными. Дедушка даже вспоминать их не любит. Но много вы знаете шестидесятилетних мужчин, которые могут в таком хаосе сколотить свое дело? Сколотить, а не наворовать, прошу заметить! Я вообще с ними не сталкивалась. Да и все остальное… И то, что дед выглядит и чувствует себя намного моложе своего возраста, и его характер, способности…
Но говорить об этом я не стала. Вампиры перетопчутся. Незачем семью подставлять. Да и козыри в рукаве быть должны. Обязаны. Вот.
– А как меня можно использовать? Прикладывать к вампиру и смотреть: вспыхнет – не вспыхнет? Так это можно до второго пришествия дожидаться.
– Все не так грубо и непрактично, – вампир оставался потрясающе серьезным. – Ты знаешь, что такое фамилиар?
– Демоническое животное, которое использовали ведьмы и колдуны, чтобы увеличить свою силу.
– Приятно иметь дело с образованным человеком.
– Мы – вкуснее?
– Калорийнее, – ехидно огрызнулся вампир. – Дело не в этом. Если люди приспособили для увеличения своей силы животных, то кого могли приспособить вампиры?
– Летучих мышей?
– Юля, ты же сама все поняла, так?
– Так. Людей, что ли?
– Именно. Есть определенный ритуал связи между человеком и вампиром. Если человек попадается сильный, – вампир подчеркнул голосом последнее слово. – Так вот. Если колдун или ведьма попадали в руки вампирам, те использовали их для увеличения своего потенциала. Скорее всего, потому-то ты и жива до сих пор.
– Меня хотят использовать вместо кошки?
– Ты правильно поняла мою мысль.
Я укусила ноготь на большом пальце.
– Я так понимаю, это достаточно редкое явление – сильные люди?
– Явление, может, и частое, но их еще найти надо. И подчинить своей воле. А это дело не минуты. Вампиры ведь миф. Нас как бы не существует, вот и…
– Потому-то Дюшка меня после всего и не убил, а стал пробовать на слом. Ох-ох-ох… Меня ведь теперь не оставят в покое, так?
– Так. Ты можешь просто пройти все добровольно – или под принуждением.
Я напряглась на кровати. Если что – тресну его подносом по голове, авось клыки повыбиваю.
– Ты, что ли, принуждать будешь?! Рискни здоровьем!
– Юля, ты помогла мне – и я не стану делать что-либо тебе во вред.
Глядя в эти невероятно прозрачные серые глаза, я хотела верить ему. Такая вот я дура!
Только вот…
Юля, а тебе не кажется, что тебе вешают лапшу? – шепнул внутренний голос. – Просто так, за рисунки, она могла его и у себя дома прибить. Зачем так поступать? Получается какая-то глупость. Чтобы поймать крота, вы должны насыпать ему на хвост соли? Ах, у крота нет хвоста? Тогда его сперва надо пришить, а потом отпустить, поймать и насыпать соли. Чего-то наш друг недоговаривает. Но что именно? Этого ты сейчас не узнаешь. Единственный способ – притвориться, что ты ему веришь. Пока притвориться. И подстраховаться. Крестами и святой водой. А пока…
– Ладно. А добровольно – это как?
– Ты сможешь сама выбирать себе хозяина. Почти. И в качестве его фамилиара приобретаешь право и голос. Сможешь говорить с вампирами почти на равных. И даже требовать справедливости у Совета Старейших.
– Я готова говорить даже перед тремя Советами. Особенно если это поможет защитить мои… интересы. – Я хотела сказать «моих близких», но в последний момент передумала. Не стоит давать вампиру в руки все карты.
– И Андре не может этого не понимать. Вольно или невольно, но ты показала себя как опасного врага и опасного свидетеля.
– И теперь все Дюшкины вампиры будут охотиться за моим скальпом?
– А ты как думала?
Я криво улыбнулась. Жизнь все равно продолжается. Что бы со мной ни случилось!
– Я полагала, что одной бутылки со святой водой мне хватит. Придется запастись арсеналом получше.
– Полагаю, что они попытаются убить тебя или притащить к Андре, а не просто сделать вампиром. Фамилиаром, как и вампиром, можно сделать и без согласия человека. Все мы уязвимы для шантажа. Даже я.
И почему меня это не взволновало? Ответ был прост. Я не знаю, во что ввязываюсь. Если тебе говорят, что в темноте водятся буки и бяки, а ты не знаешь, какие они, ты и не будешь бояться.
– Ну и что дальше? Я тоже не собираюсь с ними целоваться! С фашистами у меня разговор короткий: есть граната – хорошо, нет – пойдем и купим.
– Очаровательно!
Кажется, Даниэль мне не верил. Я не могла его винить. То, что было вчера, – прошло. И я не знала, повторится ли это опять. Выбросы адреналина в кровь бывают у всех, но все ли смогут лишить жизни другое существо? Одна моя подруга не могла даже смотреть, как делают уколы. А я, наоборот, спокойно колола маме антибиотики. Меня не пугало ощущение, когда иголка протыкает мягкую человеческую плоть. Или мне просто было безразлично, что колоть – человека или апельсин.
– Лучше скажи, каким макаром мы доберемся до Мечислава?!
– А мы никуда добираться не будем. Это он должен прилететь сюда этой ночью.
– Что?!
– Да. Ему становится тесно у себя, и потом, есть такое понятие среди вампиров, как поединок.
– Подробнее!
– Если вампир претендует на место Князя города, а место занято, ему надо выиграть три поединка – ему и двум его сторонникам с кем-то из местных по выбору Князя, а потом перехватить контроль над всеми его alunno. Потом он должен будет подтвердить свое право перед Старейшинами, но это скорее формальность. Мечислав отлично знает, каково положение дел в городе на сегодня. Ему здесь нравилось, и он не имеет ничего против вызова.
– Как мило! Вот просто так прилететь и сказать – дерись со мной?
– Разумеется, Андре по мере сил должен не дать ему прилететь и сказать. Это особый ритуал. Князю посылается уведомление о приезде претендента – и Князь обязан принять его. Но никто не говорит, что претендента нельзя убить по дороге. Кроме того, с претендентом не должно быть больше двух вампиров из его вертикали.
– А убийство по дороге не наказывается Старейшинами?
– Если претендент не может защитить себя, кому он будет нужен как Князь?
Теперь я понимала, почему вампир просил отложить объяснение на потом. Раньше я бы ничего не поняла без разъяснений. Теперь же…
– Даниэль, поправь меня, если я что-то путаю! Ты позвонил Мечиславу? Вчера ночью? Когда я нашла тебе сотовый?
– Да.
– И он решил сперва припечатать Андре, потом навести порядок в городе, а потом и замолвить за тебя и за себя слово перед Старейшинами?
– Поменяй второе и третье местами – и будет самое то.
– Хорошо. Совет – primo[5]. А к нам никто не должен прилететь из Совета?
– Представитель Совета прилетит, когда придет его время. Как раз вовремя, чтобы подтвердить или опровергнуть результаты последнего поединка.
