Кирилл Юрченко - Люди в сером
26 сентября 1977 г.
МО СССР. Из сообщений по отделу внешней безопасности спецпроекта «Отражение» (входящие).
Сентябрь 1977 г. Совершенно секретно
«…по информации наших источников следует, что рапорты агента «Аякса» его непосредственным начальством рассматриваются скептически, ему предписано не выходить за рамки отведенных полномочий…»
26 сентября 1977 г.
21 сентября 1979 г.
Пятница
Утром одно радовало – что завтра наконец выходной. Во всем остальном никакой радости. После того как вчера приложился головой о потолок в детском городке, затылок болел невыносимо. Еще и не выспался – Лайме что-то снилось всю ночь, и она периодически повизгивала, несколько раз будила Георгия, а уснуть подолгу не удавалось.
В седьмом часу он уже был в питомнике, где сдал собаку и поговорил немного с дежурным (тем же самым пареньком, что был и вчера), чтобы скоротать время. Стояли они перед входом, улицу заполонил сильный туман, и странно было видеть торчавшие из белой густоты одинокие ветви деревьев, стволы которых спрятались в густой пелене. Видеть, как исчезают в «нигде» провода. Как два голубя вылетели из-за стены здания, и тут же их не стало.
Вот так и сознание, думал Георгий. Нам все кажется ясным только в пределах прямой видимости. То, к чему можно прикоснуться, пощупать, попробовать на вкус и цвет. Все остальное – иллюзорно. Или даже вообще не существует – так нам легче считать. Он вспомнил слова Лазаренко о том, что отрицать возможное всегда проще, чем допустить невероятное…
Выпросив у дежурного сигарету и несколькими торопливыми затяжками выкурив ее, не чувствуя ни грамма сожаления по этому поводу, Георгий попрощался. Он направился к остановке, по памяти выбирая дорогу сквозь туман. Казалось, он стал еще гуще. Зато отчетливо слышны были звуки, где-то в нескольких шагах впереди покашливал мужчина, громыхая тяжелыми сапогами. Вскоре Георгий увидел попутчика, немолодого усатого дядьку в форме путейца. Они пошли рядом – Георгий чуть позади. С противоположного тротуара доносился стук женских каблуков, переместился за спину, перейдя на эту сторону улицы. Какое-то шуршание и скрип раздались впереди. Георгий не сразу распознал источник этого звука, как вдруг кто-то вынырнул из ватной пелены – оказалось, велосипедист. С напуганным лицом, он разъехался с мужиком и едва не налетел на Волкова, благо тот успел отскочить в сторону. Позади в тумане раздался женский вскрик.
– Извините! – донесся крик велосипедиста. Теперь он, осознав свою ошибку, мелодично оглашал округу звонком.
– Идиот! – выругался мужик и посмотрел на Волкова, словно искал согласия.
Георгий усмехнулся. Он был рад тому, что этот маленький инцидент не заставил его отреагировать таким же образом. Обычно гнев исходит из глубины души, его трудно контролировать, еще труднее – заставить себя вообще не реагировать на мелкие раздражители. Хорошо, если что-то начинает меняться, и он возвращается в свое обычное состояние.
Когда Волков добрался до управления, поднялся ветерок и начал рвать туман в клочья, разнося их в стороны. Некоторые улицы проглядывались теперь хоть и не насквозь, но вполне достаточно, чтобы разглядеть обе стороны, с домами и деревьями. Уже подходя к месту, на противоположной от управления обочине дороги Георгий увидел «копейку», в которой рядом с пустующим водительским креслом сидел мужчина, очень похожий на типа, от кого пришлось убегать вчера в магазине, – тот самый усатый, только теперь, естественно, без усов.
Вспомнив о том, что говорил Яковлев, и ничуть не сомневаясь, Георгий перешел через дорогу. Видно было, что «усатый» заметил его и занервничал, повернул голову, глянув на тротуар сбоку машины, думая, очевидно, что Волков просто увидел там кого-то знакомого. Убедившись, что возле машины никого нет, вчерашний тип вернулся в прежнее положение и принял невозмутимый вид, притом что уже с головой выдал себя.
– Здравствуйте! – сказал Георгий, подойдя к дверце, и даже приподнял кепку в приветственном жесте. Он мог бы и шляпу снять церемонно, если бы носил.
– Здравствуйте! – ответил «усатый», словно недоумевая. – Мы знакомы?!
– Лично еще нет, – улыбнулся Георгий. – Но, похоже, вы обо мне знаете больше, чем я о вас.
– Не понимаю, – «усатый» тоже попытался изобразить улыбку, но она не удалась.
Георгий обернулся, и вовремя. Из двери соседнего дома, где находилась дежурная булочная, только что вышел второй тип. О том что он и «усатый» заодно, нетрудно было догадаться, даже не видя их вчера вместе: оба слишком легко одеты – в рубашке с коротким рукавом не очень-то должно быть комфортно по утрам, а в машине – самое то.
Второй тип, увидев Георгия рядом с «копейкой», затормозил, спустился с крыльца, но к машине подходить не стал. Достал папиросы и закурил, делая вид, что только за этим и стоит здесь.
– Скажите вашему товарищу, чтобы шел сюда, – попросил Георгий.
– С чего вы взяли, что это мой товарищ? – Тип за рулем теперь уже заметно нервничал, и голос его звучал неуверенно.
Волков махнул второму рукой. Тот посмотрел на него, но и сейчас сделал вид, что это к нему не относится.
– Ну как хотите.
Георгий хотел заявить «усатому», как учил Яковлев, что подаст рапорт, но решил, что нет смысла заявлять об этом «шестеркам». Лучше сразу пойти к начальнику управления.
– Как в Москве-то, хорошее было лето? – совершенно искренне полюбопытствовал он, перед тем как уйти. – А то у нас не очень. А вот осень – просто загляденье!
«Усатый» напряженно молчал.
– Ладно, вижу я, вы не склонны к дружеской беседе.
– Слушай, иди… – Тип зло нахмурился.
– Уже, – ответил Георгий и направился к булочной.
Подойдя к курящему, который и теперь всячески давал понять, что никакого интереса к нему не проявляет, Георгий сказал ему:
– Вы бы лучше к товарищу в машину сели, а то еще простудитесь. Прохладно нынче по утрам. Кстати, передайте вашему товарищу, что усы ему не идут совершенно.
И у этого лицо приняло злое выражение. Но смотрел он не на Волкова, а на своего коллегу в «жигулях» – так, словно желая испепелить взглядом и машину, и того, кто в ней сидит. Понятно было отчего – такой явный прокол для «топтунов» – работников слежки – с рук не сойдет. Какой-то провинциальный нахал сломал все планы.
Как и собирался, первым делом Георгий поднялся в кабинет к начальнику управления. Он хотел пробиться к главному, пусть даже через препоны, однако заместитель его в ответ на просьбу не стал противиться. Велел подождать в приемной и скрылся в кабинете. Не прошло и минуты, как его пригласили пройти.
Оказавшись в просторном светлом кабинете, в центре которого стоял огромный овальный стол, Георгий растерялся – среди присутствующих он узнал тех троих из Москвы. И только потом заметил Яковлева. Ну и «сам», конечно, восседал за столом лицом к могучим дверям, так чтобы видеть каждого входящего.
– Проходите, Волков! – сказал главный.
Имя его было – Владлен Генрихович Корсунский. Генерал Корсунский. Несмотря на свою начальственную сущность, он считался самым незаметным человеком в управлении. О нем ходили больше слухи, подтвердить или опровергнуть которые мог только сам Владлен Генрихович. Мало кому из сотрудников доводилось с ним общаться, такого права он удостаивал только руководителей отделов, да и то лишь тех, разговор с кем был остро необходим для дела. И если уж Волков с такой легкостью попал на аудиенцию, да еще в присутствии своего начальника и пришлых гостей, значит, дела и вправду нечисты. И вряд ли можно рассчитывать на объяснения. Скорее наоборот, как бы не стали пытать его самого.
Идя к указанному месту, Георгий посмотрел на Яковлева, надеясь, что шеф хотя бы жестом или мимикой все-таки подскажет, как правильно вести себя. По напряженному взгляду Ивана Сергеевича он понял, что совсем недавно, аккурат до его прихода, здесь развернулась острая дискуссия, которая, без сомнений, касалась его персоны самым непосредственным образом. Так что он вовремя попал.
– Мы как раз о вас говорили, – подтвердил его догадку Корсунский.
Когда Георгий устроился за столом, Владлен Генрихович окинул взглядом присутствующих. – Наверно, вы уже знакомы с товарищами из Москвы?
Перекинувшись взглядами со знакомой троицей и чувствуя холодок по спине, Волков кивнул.
– Не будем ходить вокруг да около, перейдем сразу к существу, – начал Корсунский. – Мне стало известно, что за моими сотрудниками ведется слежка.
Георгий удивился, но сумел не выдать себя. Похоже, Иван Сергеевич успел пожаловаться раньше него…
– Не слежка, Владлен Генрихович, – воспротивился краснорожий «майор». – Наблюдение.
– А мне насрать, как ты это называешь! – Похоже, Корсунский не любил лезть за словом в карман.
Он смотрел на «майора» тяжелым взглядом. Челюсть генерала немного выдалась вперед, как у рассвирепевшего бульдога.
