Елена Малиновская - Капкан для жениха
Эдриан замолчал, сберегая дыхание, и вновь нырнул под очередной ствол поваленного дерева.
Я тоже не желала продолжать этот разговор. Если честно, я слишком запуталась во всем происходящем. Как, оказывается, сложно быть взрослой! Какие-то проблемы, недомолвки, интриги… Эх, раньше все было намного проще!
Эдриан опять нагнулся, желая пронырнуть под толстой ветвью разлапистой ели, но вдруг замер. Я насторожилась, уловив его волнение, и в этот момент увидела паутину. Она едва светилась в темноте, выдавая свое присутствие изумрудными бликами по краям. Эдриан чуть ли не ткнулся в нее носом, благо успел остановиться в последний момент.
– Не нравится мне это, – прошептал он. Протянул было руку к изящной ажурной вязи, но тут же отдернул ее, когда между кончиком его указательного пальца и центром паутины проскользнула ярко-алая искра. Она не попала в цель, бесследно растаяв во мраке окружающего леса, и Эдриан испустил вздох, полный нескрываемого облегчения.
– Не нравится мне это, – уже тверже повторил он. Повысил голос: – Эй, Морган! Будь осторожнее! Тут некий паучок постарался, развесил кое-что между деревьев.
– Ой! – неожиданно раздался взволнованный бас Фрея. – Ой-ой! Кажись, я во что-то вляпался! И это «что-то» очень жжется!
– Ай, – эхом отозвалась Ульрика. – Ай-ай-ай! Мои крылышки! Я… утопаю…
– А ну, всем замереть! – повелительно раздался из мрака голос Моргана. – Немедленно! Сейчас я…
Окончание его фразы захлебнулось в каком-то очень неприятном натужном кашле, будто нечто неизвестное заткнуло горло Моргану. Тот несколько раз с усилием втянул в себя воздух, задыхаясь от его нехватки, затем засипел и умолк.
Морган! Я бушевала в своей темнице собственного тела! Морган попал в беду! Необходимо его выручить. Прямо сейчас, немедля, пока он не умер от удушья…
Тишина вокруг меня буквально звенела от напряжения. Эдриан замер, не рискуя пошевелить и мизинцем. А в следующее мгновение тишину ночного леса разорвал суховатый кашель.
– Вы в самом деле надеялись застать меня врасплох? – с сарказмом осведомился знакомый голос. Мое сердце замерло, пропустив удар. Виллоби Эйр! А некромант уже продолжал, и я никак не могла определить, в какой стороне он скрывается: – Даже смешно. Два могущественных мага, а ведут себя, как дети. И такие же беспомощные, наивные и доверчивые. На вашем месте я бы выжег этот лес дотла. И пусть погиб бы кто-нибудь посторонний – что из этого? А вы все играете в благородство. Какие-то соглашения, договоры… Как вы могли поверить моей жене после того, как однажды она предала вас? Вы обязаны были ее пытать до тех пор, пока она не стала бы плевать кровью под ваши ноги, умоляя о пощаде. Нет, эта охота не принесла мне удовольствия. Слишком легко, слишком быстро, слишком скучно и слишком предсказуемо.
– Да неужели? – вдруг с насмешкой осведомился кто-то, скрывающийся во мраке.
Я замерла от неожиданности. А это еще кто такой? Морган или Фрей? Да нет, этот мужской голос мне совершенно незнаком. Хриплый, будто его обладатель страдает от затянувшейся простуды, и с весьма заметным певучим акцентом.
«Это итаррийский акцент, – любезно просветил меня Эдриан. – Но, право слово, я тоже не совсем понимаю…»
Завершить фразу он не успел. Опять заговорил Виллоби, и Эдриан поспешно замолчал, не желая пропустить ни слова.
– А ты еще кто такой? – грубо осведомился некромант. – Если путник – то давай, иди по своим делам, да пошевеливайся, пока я тобой не занялся. И можешь не благодарить меня за доброту. Просто ближайшие дни я буду очень занят своими гостями. Придется преподать им парочку уроков хорошего поведения.
– Беда в том, что мое дело – это вы, сьер Виллоби Эйр, и ваша жена, сьерра Миколика Эйр, – с ядовитым сарказмом отозвался незнакомец. – И я рад, что поспел именно в тот момент, когда доказательства вашей вины очевидны и не требуют дальнейшего разбирательства.
– Что? – Виллоби не удержался и рассмеялся в полный голос. Простонал в перерывах между раскатами громового хохота: – Что за чушь ты мелешь, странник? Проваливай прочь, пока я не потерял терпения! Доказательства моей вины очевидны, видишь ли. Кто ты такой, чтобы судить меня?
– Хорошо, что вы спросили, – спокойно отозвался незнакомец. – Седрик. Седрик из Черной Грязи. Королевский дознаватель по особо важным делам.
Я мысленно нахмурилась. Это имя было мне знакомо. Не так давно я слышала его. Еще бы вспомнить, где и в связи с чем.
– Это бывший хозяин дома, в котором поселился Арчер, – чуть слышно проговорил Эдриан, обращаясь ко мне. Затем задумчиво протянул, уже рассуждая сам с собою: – Некромант на королевской службе… Что же, теперь понятно, почему у него итаррийский акцент. В нашей стране изучение магии смерти находится под строжайшим запретом, поэтому иногда приходится прибегать к помощи иностранных специалистов.
Эдриан почти дословно повторил сьера Гаррисона, когда тот рассказывал о своей непростой судьбе, занесшей его в имение рода Эйр.
– Королевский дознаватель? – В тоне Виллоби впервые послышалось легкое замешательство. Но почти сразу он продолжил с прежней непоколебимой самоуверенностью: – Ну что же, тем лучше! Значит, судьба сделала мне еще один подарок, и веселье ожидается знатным!
– Вы даже не представляете себе, насколько, – с легкой насмешкой отозвался пока еще невидимый Седрик. Чуть повысил голос и приказал: – Кто бы ни присутствовал тут еще – не шевелитесь! И, во имя всех богов, не вмешивайтесь!
А затем тишину предрассветного леса разорвал тонкий женский визг. Я вздрогнула, заметив, что паутина, в которую мы едва не попали, вдруг слабо засветилась, и по ней черным потоком заструились крошечные паучки.
– Какая гадость! – в сердцах выплюнул Эдриан, и я почувствовала, как он вздрогнул всем телом от омерзения. Где-то неподалеку в непередаваемой муке застонал кто-то из моих друзей.
– Не шевелиться! – рявкнул Седрик, повторяя свой приказ. – Что бы вы ни увидели, что бы ни почувствовали – ни шага в сторону! Это иллюзии. Арахния пытается…
Его слова прервал преисполненный ужаса крик Ульрики.
– Пауки! – захлебывалась она в вопле. – О легендарный Диритос, спаси меня! Они повсюду. Тьфу, только не в рот, только не в уши! Они сожрут меня изнутри!
И фея как-то странно заклекотала, захлебнувшись от отвращения.
– Держите рот закрытым, если не желаете, чтобы в него попали пауки, – хладнокровно посоветовал ей Седрик.
В этот момент я порадовалась, что власть над телом принадлежит Эдриану. Боюсь, иначе я не сумела бы удержаться и ударилась бы в постыдное бегство, позабыв о предупреждении неожиданного спасителя и тем самым, вполне вероятно, погубив бы себя. В отблесках мерцающей паутины было видно, что черная волна мерзких созданий достигла моих ног и принялась взбираться по ним.
– Ненавижу! – простонал Эдриан, но каким-то чудом ограничил свой выплеск наверняка зашкаливающих эмоций лишь этим словом.
На его месте я бы уже давным-давно каталась по земле, пытаясь скинуть с себя пауков. Но тот превратился в подобие статуи, поднял голову и устремил взгляд на верхушки елей, не позволяя себе посмотреть на то, что творится внизу.
– А теперь мой ход, – нарочито размеренно произнес Седрик, и я готова была крикнуть ему в полный голос: «Чего же ты медлишь?!»
Целое мгновение после этого ничего не происходило. По-моему, это было самое долгое мгновение в моей жизни. А затем лес вокруг заполыхал.
Эдриан подавил новый стон ужаса. Огонь бушевал так близко от меня, что почти лизал мои щеки. Но, что очень странно, он нес с собой не жар и не боль ожогов, а холод. Тот самый холод, что я уже однажды почувствовала – когда вошла в гостиную дома некроманта и посмотрела на разожженный камин.
– О Диритос, – захныкала Ульрика. – Диритос, прости и спаси меня. Я больше никогда…
Ее обещание оборвал непонятный треск, будто где-то рядом разорвали огромный отрез материи. Эдриан позволил себе чуть скосить глаза, и я увидела, что сиреневое пламя уже охватило мои ноги, от чего они заледенели. Но паукам пришлось куда хуже. Они падали с моей одежды сотнями, тысячами, сгорая в воздухе и не достигая земли.
– Виллоби! – внезапно раздался вскрик Миколики, заглушивший даже рев пламени, бушевавшего вокруг. – Виллоби, муж мой! Я… Я не могу больше терпеть. Огонь убивает меня. Он забирает мою энергию. Я… Я…
Арахния сорвалась на стон и затихла.
Некромант молчал, никак не отреагировав на жалобу своей преданной супруги. Зато вместо него вдруг раздалась мольба Моргана:
– Не убивайте ее! Она нам нужна!
– Дурак! – Эдриан не удержался и презрительно сплюнул на землю, по какой-то причине очень эмоционально отреагировав на просьбу приятеля. – Благородный дурак! Смотреть противно, как он собственными руками гробит свое счастье!
Не уверена, что Седрик услышал пожелание Моргана, но странный огонь начал тускнеть. Из ярко-синего, цвета весеннего неба, он стал светло-голубым, почти прозрачным. И, наконец, схлынул так же стремительно, как и разгорелся.
