Александр Рудазов - Битва полчищ
Рука Казнящая – вдруг всплыло в голове. Рука Казнящая – так зовут этот меч. Сей клинок был выкован не из железа, но из живой плоти. Из плоти харгалла, металлического демона, что во множестве трудятся на шахтах Паргорона. Рука Казнящая действительно когда-то была рукой – она перестала быть ею, когда демолорд Бракиозор, кошмарный Палач Паргорона, оторвал ее у еще живого харгалла и перековал на клинок.
Все это пронеслось в голове Астрамария, словно кто-то ему об этом рассказал – рассказал беззвучно, без слов, одними мыслями. Он как будто увидел и услышал то, что видел и слышал его новый меч. Он увидел тысячи смертей, услышал тысячи предсмертных криков.
А еще он увидел и услышал всю ту боль и отчаяние, что пережил меч, когда его хозяин, его создатель выковал себе новое оружие, еще более губительное и разрушительное. Бракиозору не нужно было два клинка, и он равнодушно выбросил Руку Казнящую, словно это не она столько веков служила ему верой и правдой!
От долгого сна ее пробудил вкус крови. Не обычной крови – королевской! Уже давно ей не предлагали столь изысканного лакомства. Обычная кровь рядом с королевской – что простая гречка рядом с нежной форелью. Рука Казнящая испытала благодарность. Она испытала симпатию к новому хозяину.
Но она хотела продолжения банкета. Больше крови. Больше жизней. Она согласна была даже служить смертному, лишь бы он утолил ее голод.
Когда Астрамарий пришел в себя, голова Лапирия еще катилась по земле. Никто на площади даже не заметил, что король Дрема на пару мгновений потерял сознание.
Шиф Рафхан поднял отрубленную голову и поднес своему повелителю. Астрамарий брезгливо взял ее за окровавленные волосы. Глядя в мертвые глаза короля Сепа, он рассеянно подумал, что совсем не хотел до этого доводить.
Но раз уж довел… почему бы не сделать следующий шаг?
Со дня битвы под Турмеро прошло двадцать лет. Двадцать лет непрерывной войны со всем континентом. Двадцать лет, в течение которых Двенадцать Королевств одно за другим падали на колени перед ненасытным завоевателем. Первым был Сеп. Вторым – Кастилио. Третьим – Персин. Затем Разер, Канольеро, Кийвен, Кензя, Хоквил, Микада, Баюки… Одно за другим королевства теряли независимость и становились частью могучего Дремского Союза…
И вот сегодня было окончательно разбито войско королевства Мегалад. Двенадцатое королевство – и последнее. Если король Астрамарий пожелает продолжать свои победоносные походы, ему придется маршировать через океан.
Сейчас Астрамарий шествовал по главному проспекту Зиммы, полуразрушенной столицы Мегалада. Его провожали сотни взглядов – ожесточенных, ненавидящих взглядов. Мегаладцы, выстроенные вдоль улиц, дабы приветствовать своего нового владыку, лишь мрачно таращились на него. Никто не желал проявлять верноподданнические чувства. Только солдаты, стоящие в передних рядах, оглушительно кричали:
– Слава королю Астрамарию!!! Слава королю Астрамарию!!!
– Слава Королю-Палачу… – ядовито шептались за их спинами.
Несмотря на то что Двенадцать Королевств под властью Астрамария расцвели как никогда прежде, подданные ненавидели своего повелителя. Прозвища Великий и Победоносный не прижились, сколько ни надрывали глотки прикормленные менестрели. Зато к Астрамарию быстро и прочно прилипло другое прозвище – Король-Палач. Вот и сейчас в толпе было явственно слышно:
– Целебор Краш, Целебор Краш…
Именно так звучит «король-палач» на языке Двенадцати Королевств.
Впрочем, Астрамарию даже нравилось его прозвище. Оно было оригинальным, грозно звучало и отражало самую его суть.
Да, он действительно казнил правителей всех завоеванных стран. Казнил собственной рукой, и каждый следующий взмах мечом давался все легче и легче. Затем, разохотившись, он стал казнить и членов королевских семей – жен, детей, братьев, сестер, дядьев, теток… Ему не было жалко. Этим он полностью устранял саму возможность восстания, вырезал всех вероятных претендентов на престол.
Да и Рука Казнящая была счастлива…
За минувшие двадцать лет Астрамарий ни разу не пожалел, что подобрал тогда этот клинок. Меч Бракиозора служил ему верой и правдой. Рука Казнящая делала своего владельца непобедимым. Астрамарий отсек на поле боя тысячи голов. Самые великие воины не могли ему противостоять. Король-Палач внушал ужас.
Найденные в подземелье Доморты доспехи он тоже почти не снимал. В отличие от меча, они казались совершенно обыкновенными, разве что искусно сделанными… и, однако, Астрамарий странным образом к ним привязался. Он просто не мог заставить себя с ними расстаться.
Поначалу он надевал их только в сражениях и на церемониях, но постепенно стал делать это все чаще и чаще. Сейчас Астрамарий снимал доспехи лишь для сна и омовения. Да и то ему уже начинало казаться, что спать прекрасно можно и в броне…
Шествуя к площади Цветов, Астрамарий мысленно пересчитывал особ королевской крови, павших от Руки Казнящей. Король Лапирий был первым. У него, к сожалению, не нашлось близких родственников – жестокий и подозрительный старик позаботился о них сам.
Зато остальные короли не были столь одиноки…
Семь голов в Кастилио. Шесть в Персине. Двенадцать в Разере. Две в Канольеро. По девять в Кийвене и Кензе. Три в Хоквиле. Одиннадцать в Микаде. Семь в Баюки. И целых семнадцать в Мегаладе. Астрамарий специально оставил его напоследок. Итого – восемьдесят четыре члена королевских фамилий.
Точнее, пока еще восемьдесят три. Брат покойного мегаладского короля ухитрился ускользнуть, и верные люди почти целый месяц укрывали его в лесах. Астрамарий лично возглавил охоту, однако удача улыбнулась не ему. Беглого принца предал один из своих же – соблазнился дремским серебром и обещанием высокой должности при дворе. Теперь восемьдесят четвертая голова ожидает, когда ее снимут… и ждать ей уже недолго. Хотелось бы довести до сотни, но по эту сторону океана остался всего один носитель королевской крови – сам Астрамарий.
Он задумался, чем заняться теперь, когда Двенадцать Королевств наконец стали единой державой. Король-Палач потратил на это двадцать лет, но оно того стоило. Теперь можно не сомневаться, что его имя будет вписано в историю огненными буквами.
Потомки никогда не забудут, что на свете жил Астрамарий Целебор Краш!
Принц Деарий уже стоял на коленях, когда на площади Цветов появилась жуткая фигура в алой королевской мантии, увенчанная глухим шлемом. При виде нее по толпе прокатился горестный стон. Молодого принца любили в народе. Никто не мог поверить, что нашелся негодяй, продавший его Королю-Палачу. Мужчины гневно сжимали кулаки, женщины прятали лица в ладонях.
Астрамарий с удовольствием вдохнул соленый воздух. Он побывал в столицах всех Двенадцати Королевств, но ни одна не произвела на него такого впечатления, как Зимма. Вытянувшаяся вдоль океана, сверху она выглядела блестящей рыбой, выброшенной на берег волной. Зиммачи считают, что из окна непременно должно быть видно море. Даже их главная площадь – часть набережной. С трех сторон окруженная домами, с четвертой она оканчивается белокаменной лестницей, спускающейся прямо в океан.
Хорошо, когда удается поработать на таком красивом фоне.
Палач подошел к своей жертве, и на площади воцарилась тишина. Все смотрели на волнообразный меч в руках тирана.
– Ваше величество, у вас сапоги в чем-то испачканы, – спокойно произнес Деарий.
– Это кровь, – глухо ответил Астрамарий, нанося удар.
Голова принца покатилась по грязной брусчатке. Рука Казнящая всегда отрубала головы с первого удара. Гордо выпрямившись, Астрамарий обвел глазами толпу – и каждый, к кому обращался этот глухой шлем, стыдливо прятал взгляд. Они боялись его. Боялись до дрожи в коленях.
Но тут кто-то поднял голову. Женщина. Очень старая, согбенная, совсем седая, изборожденная морщинами. В дряблом рту не осталось ни одного зуба, а глаза… Астрамарий вдруг понял, что старуха слепа. Дрожащей рукой она подняла клюку, указывая точно на короля, и прошамкала:
– Уби-и-ийца-а-а-а!!!
Астрамарий криво усмехнулся… но выкрик безумной старухи неожиданно нашел поддержку. Одно за другим лица поднимались, а изо ртов неслось озлобленное, яростное:
– УБИЙЦА!!! ПАЛАЧ!!!
Астрамарий почувствовал, что это начинает раздражать. Он вскинул руку, чтобы приказать Особым разогнать толпу… но тут ему в плечо врезался камень. И еще один – в шлем. Разъяренные зиммачи выламывали булыжники из мостовой и швыряли их в своего короля.
– Прекратить, – холодно приказал Астрамарий, поднимая меч.
– УБИЙЦА-А-А-А!!! – было ему ответом.
– Да что же мы стоим?!! – взревел какой-то детина в передних рядах.
И толпа всколыхнулась. Взвинченные люди ринулись вперед – ринулись бурным потоком, словно наводнение, словно океан, вышедший из берегов. Особые выставили клинки, преграждая им путь, но что такое полсотни даже лучших солдат перед многотысячной обезумевшей толпой? Их просто снесло этой живой лавиной.
