Елена Малиновская - Капкан для жениха
Статуя была выполнена с таким мастерством, что мне невольно стало не по себе. Казалось, будто женщина вот-вот пошевелится, рухнет на колени и примется изо всех сил молиться богам.
– Творение моего мужа, – не оглядываясь, обронила арахния. – Он изобразил свою первую жену в тот момент, когда она узнала о смерти их единственного сына.
Я гулко сглотнула и поежилась. Как-то все это было очень странно. Какой мужчина додумается в столь страшный момент подмечать выражение лица супруги и позу несчастной, убитой горем женщины для того, чтобы позже запечатлеть ее отчаяние и скорбь в камне?
– Мой муж вообще очень… необычный человек, – проговорила арахния, опять-таки не кинув и взгляда в мою сторону, но без особых проблем догадавшись, какие мысли меня тревожили в этот момент. Затем на мгновение замялась и исправилась: – Точнее, был необычным человеком.
– Он умер? – хрипло поинтересовалась я.
– Можно сказать и так, – как-то совсем уж загадочно хмыкнула арахния, но пояснять свои слова не стала.
Между тем мы миновали заросшую пыльными лопухами клумбу, где одинокий чахлый цветок из последних сил сражался с нашествием сорняков, и подошли к высокому каменному крыльцу, чьи перила были плотно увиты темно-зеленым болотным плющом.
– Не советую тебе дотрагиваться до этого растения, – небрежно обронила арахния, заметив, что я потянулась к глянцевому крупному листу. – Оно ядовито. Ты сильно обожжешься.
Я тотчас же отдернула руку. С удивлением воззрилась на женщину, но она уже неспешно поднималась по ступеням. Кстати, сама она при этом совершенно спокойно вела ладонью по перилам, словно лаская плющ, и тот от ее прикосновений на глазах зеленел и набирал силу.
«Она же арахния, – напомнил мне Эдриан то, что я и так не забывала. – То бишь, обладает устойчивостью ко всем ядам. А твоя тень еще не преобразовалась в должной мере. Нет, ты, конечно, вряд ли умрешь от отравления, но определенные неудобства от него все еще способна испытывать».
Около самой двери, ведущей в дом, незнакомка остановилась и бросила на меня быстрый взгляд, при этом с ленивым ожиданием изогнув бровь. Я прекрасно поняла намек и быстро взбежала по ступеням, по вполне очевидной причине стараясь держаться как можно дальше от перил, увитых ядовитыми плетьми.
– Будь моей гостьей, – обронила женщина. – О лошадях не беспокойся. Слуга займется ими.
И первой вошла в дом.
Я обернулась и в последний раз посмотрела на неухоженный сад, странную мраморную статую, сплошную стену леса за оградой и наших несчастных животных, неуверенно мнущихся у ступеней крыльца. Интересно, про какого слугу говорила арахния? Я никого не вижу. Но в этот момент в пушистую пыль перед крыльцом упала первая крупная капля дождя. Где-то рядом потемневшие небеса разорвало ветвистой голубой молнией, и тут же грянул гром, да так, что от неожиданности я даже присела и на всякий случай прикрыла голову руками. Лошади ответили согласным жалобным ржанием, но при этом не двинулись с места.
«Не нравится мне эта паучиха и не нравится мне этот дом, – пробормотал Эдриан. – Однако если ты проигнорируешь ее приглашение, то вымокнешь до нитки. К тому же ощущение книги стало ярче. Она где-то рядом, если не здесь».
Я несколько раз глубоко вздохнула, затем на всякий случай задержала дыхание и смело вошла в загадочное жилище.
Вопреки моему ожиданию, мне не пришлось жмуриться и привыкать к темноте. Внутри меня встретила освещенная просторная прихожая. Яркий магический шар величаво плавал под потолком, давая не только свет, но и тепло. Стоило мне закрыть за собой дверь, как в небесах вновь громыхнуло, и хлынул ливень.
Арахния ожидала меня около лестницы, ведущей на второй этаж. Она холодно улыбалась, видимо, позабавленная моей нерешительностью, после чего даже не сказала – почти пропела:
– Твои друзья ждут нас в гостиной. В такую погоду было бы не лишним взбодриться бокалом горячего вина со специями. Не правда ли?
Я кашлянула, пытаясь скрыть недовольную руладу своего желудка. Если честно, я бы не отказалась от чего-нибудь более существенного. Завтрак был так давно, если им вообще можно назвать сухую краюшку хлеба и глоток обычной воды. Боюсь, от первого же бокала я захмелею и натворю глупостей.
«Стоит заметить, трезвой ты тоже способна на полнейшее безрассудство, – язвительно напомнил Эдриан. – Как говорится, зачем тебе пьяная дурость, если и своей с избытком».
Я мысленно фыркнула. Ишь ты, какие речи завел. Вообще-то, я могу и обидеться.
– Впрочем, я думаю, ты вряд ли откажешься и от горячего обеда, – продолжила после короткой паузы арахния.
Мой желудок опять неприлично забурчал, и я невольно покраснела, заметив усмешку арахнии. Ну что поделать, если я не властна над таким проявлением своеволия со стороны своего тела!
– Не извиняйся, – милостиво обронила незнакомка, заметив, что я открыла было рот. – Не надо. Я прекрасно помню свой ненасытный аппетит до превращения. Казалось, будто я могу есть днями напролет. Крайне неприятная особенность организма. Хорошо, что сейчас все иначе.
Я опустила голову и прикусила губу, удерживая себя от резкого замечания. Хорошо, что сейчас все иначе? Для кого хорошо-то, хотелось бы знать? Неужели для ее мужа? Что-то мне кажется, что он мертв и в его смерти виновата именно супруга, предпочитающая питаться жизненной энергией бедолаг, волею случая оказавшихся рядом с нею.
– Пойдем, – мягко проговорила арахния. Склонив голову, она рассматривала меня с таким интересом, будто перед ней предстала неведомая прежде зверушка. – Твои друзья заждались.
Я с молчаливым вызовом вскинула подбородок и сжала кулаки, пытаясь не обращать внимания на мучительную тревогу, исподволь снедающую мои внутренности. Ну ладно, посмотрим, что хозяйка странного дома сделала с моими товарищами. Надеюсь, они живы.
Между тем арахния, не дожидаясь моего ответа, развернулась и неспешно проплыла мимо лестницы к дальней двери. Ее невесомое платье с тихим змеиным шорохом подметало пол.
Я последовала за ней, на всякий случай приготовившись к самому худшему. В глубине души я предполагала, что увижу своих друзей связанными, возможно, без сознания. И еще повезет, если при этом они не будут раненными.
Реальность оказалась совершенно иной.
Когда я вошла в гостиную, мучимая самыми дурными предположениями, то увидела всю троицу мирно распивающей вино около растопленного камина.
Это была настолько невероятная картина, что я остановилась как вкопанная, зажмурилась и как следует потрясла головой, после чего опять взглянула на сие безобразие.
Нет, я, конечно, была очень рада, что с моими друзьями все в полном порядке. Но я ведь переживала за них, волновалась, думала, что они угодили в страшную беду! А эти нехорошие личности, оказывается, и в ус себе не дуют. Сидят и винцо попивают.
– О, Мика, привет! – Ульрика, удобно расположившаяся на спинке одного из кресел, отсалютовала мне бокалом, после чего пригубила его и аж зажмурилась от удовольствия.
Мышка, вольготно разлегшаяся на диване, поставила ушки торчком и тявкнула в знак приветствия.
А вот Фрей и Морган не обратили на мое появление ни малейшего внимания. Они сидели вплотную к камину и зачарованно смотрели в огонь, меланхолично попивая вино.
Я опять потрясла головой. Разожженный камин в такое летнее пекло? Ну это уж чересчур!
«Не торопись с выводами, Мика, – предостерег меня Эдриан. – Смотри, какой странный огонь. Не ярко-оранжевый, а какой-то зеленоватый с сиреневыми тонами. Ну-ка, подойди ближе!»
Я повиновалась, пытаясь при этом взглядом испепелить моих нерадивых товарищей. Ну надо же! Хотя бы слово или взгляд в мою сторону кинули, показав, что увидели меня.
Когда до камина оставался всего шаг, я остановилась от удивления. Да, Эдриан прав, этот огонь очень и очень необычный. От него идет не жар, а приятная морозная свежесть. А еще…
Я вздрогнула и торопливо отвела взгляд, почувствовав, как мой разум словно засасывает в глубину пламени. Переливы холодных тонов завораживали. Темно-зеленый переходил в сиреневый, сиреневый – в фиолетовый, а тот через черный вновь возвращался к зеленому. Хотелось смотреть и смотреть на это волшебство.
«Еще одно одурманивающее заклинание, – недовольно пробурчал Эдриан. – По всей видимости, хозяйка этого дома – настоящий мастер в подобного рода вещах. И, сдается, Морган и Фрей не просто так не отреагировали на твое появление. По-моему, они находятся под властью этих чар и не способны даже моргнуть без разрешения арахнии».
В этот самый момент Морган вздрогнул и с усилием перевел взгляд на меня. Очень медленно произнес, странно растягивая слога:
– Привет, Тамика! Рад, что ты наконец-то дошла до нас. Сядь, отдохни. Этот огонь – настоящее чудо!
– О да, вижу! – с сарказмом воскликнула я. – Морган, ты в своем уме? А еще стихийник, вроде как сильнейший маг! Сидишь тут как ни в чем не бывало. Ты вообще в курсе, что тебя околдовали?
