Мария Эм - На лезвии Судьбы
Магистр хитро нам подмигнул и растаял облаком дыма.
– Сам-то какой показушник, – возмутилась Мира, разгоняя дым руками.
– И где справедливость в этом мире? – поддакнула я, запихивая посылку в сумку подруги, пока та не видит. – Ладно, пойдем искать этого агронома.
– Астронома, – поправила Мира.
– Да, какая разница! Ты дорогу знаешь?
– Конечно, и даже короткую.
Выйдя в город, Мираэль быстрым шагом понеслась в круговерть узких улочек, таща меня за собой на буксире… И вот уже часа два мы петляли, поворачивали, натыкались на тупики и шли обратно, а потом снова поворачивали, поворачивали. Улицы становились все уже и грязнее, дома нависали над нами, почти полностью закрывая небо. Странная конструкция зданий пугала своей неустойчивостью: первые этажи шли ровно вдоль края мостовой, а вторые и, если были, третьи, выступали вперед. Некоторые из них были укреплены столбами и балками, но, в большинстве своем, они, почти падая без опоры, уже провисали вниз.
– Ты же говорила, за полчаса доберемся, – возмущалась я, постоянно оглядываясь по сторонам на подозрительных личностей, которые без особого смущения наблюдали за нами, поигрывая кастетами.
– Наверное, мы не туда свернули на пятой развилке, – смутилась Мира.
– А я говорила, что север в другой стороне, но ты ж меня никогда не послушаешь!
– Раз такая умная, сама бы показывала дорогу! – обиделась подруга.
– А я и не заявляла, что знаю, куда идти!
Мы бы и дальше ругались, но тупик впереди и робкое покашливание сзади испортили такую замечательную ссору.
– Чего надо? – развернулась я.
Их было трое – громилы в грязной одежде и с мерзкими рожами. Отвечать на вопрос они даже не подумали, только мерзко осклабились.
– Маяк сможешь сделать? – прошептала я Мире.
Девушка слегка кивнула, клацая зубами.
– Тогда плети, я их отвлеку.
Широко улыбнувшись (ну, не плакать же!), я размяла пальцы, хрустнув суставами, и выдала короткую серию заклятий, способных, как минимум, выкосить нам дорогу к свободе. Но, увы, простые заклятья типа пульсаров – взрывающихся сгустков энергии, фаерболов и молний отскакивали от них, не причиняя вреда, и разлетались в разные стороны, выбивая острую каменную крошку или щепки из стен. Похоже, плохие дяди подготовились к встрече с нами и запаслись амулетиками.
– А как тебе это понравится?
Я перенесла кусок соломы с крыши, сплющила его в маленький шарик, подожгла и кинула в ближайшего громилу. Такого поворота событий никто не ожидал. Это же не боевой заряд, поэтому амулет преспокойненько его пропустил. Мужик запрыгал по кругу, безуспешно пытаясь вытащить горячий комок из-за пазухи и сбить пламя с горящей рубахи. Один временно выбыл, уже легче.
Двое других, не обращая внимания на воющего подельника, с грозным рыком двинулись на нас.
– Маяк отправила и завязала его на тебя тоже, – сообщила подруга. – Что дальше?
– А дальше мордобой! Драться умеешь?
– Немного.
– Понятно. Видела, что я с тем придурком сделала? – Мира кивнула. – Давай такими зарядами по остальным!
Девушка была понятливая, поэтому в нападающих градом полетели горящие клочья соломы, выпавшие из стен камни и прочая неприятная мелочь. Я же ринулась в бой.
Ой, говорили мне еще в детстве, что против лома нет приема, если нет другого лома, а как бы он нам сейчас пригодился этот лом, желательно потолще. Мои удары по ногам не возымели действия, мужики даже не обращали на них внимания, загоняя нас к стене и отмахиваясь шипастыми дубинами от Мириных снарядов. Я попыталась сотворить ломик, но резерв был на исходе, поэтому у меня получилось что-то корявое и ржавое. При попытке применить оружие, то есть огреть им по голове ближайшего врага, оно рассыпалось в прах, равномерно окрасив бугая в рыжий цвет.
На этом мои магические силы благополучно миновали нулевую отметку. Судя по отсутствию активности со стороны подруги у нее была похожая история.
– Приехали, – философски прокомментировала сложившуюся ситуацию Мираэль.
Я отважно попыталась ударить ближайшему мужику кулаком в солнечное сплетение, вкладывая всю силу в удар, но он ловко перехватил мою руку и до хруста заломил вправо. В глазах потемнело, похоже, сломал. Я застонала сквозь зубы и дернулась, пытаясь высвободиться, но бугай лишь слегка дернул мою многострадальную конечность. От боли подкосились ноги, из глаз брызнули слезы, и я упала на колени.
Ситуация была безвыходной, но погибать в компании подруги совсем не хотелось, такие вещи я предпочитаю проворачивать в одиночку!
За время потасовки мой резерв немного восполнился, а простейшему заклинанию телепортации, способному переносить предметы на небольшие расстояния, как раз недавно обучил меня Магистр Викториан. Получалось оно у меня с переменным успехом, но все же я решила попробовать. Только бы сил хватило перекинуть Миру хотя бы на соседнюю улицу, а не впаять намертво в стену.
– Беги и зови на помощь, – прохрипела я, одуревая от боли в руке, которую нещадно выворачивали, и кинула всю имеющуюся силу на заклинание. И вовремя, поскольку погорелец, наконец-то, потух и присоединился к общей забаве. Вдвоем с другим бугаем они уже прижали Миру к стене тупика, но девушка с ужасом смотрела почему-то на меня. Пудовый кулак полетел подруге в висок, но, когда орудие убиения достигло цели, Мираэль на этом месте уже не было. Мужик взвыл и судорожно затряс разбитой о стену рукой.
«Око за око, руку за руку», – мстительно подумала я, искренне надеясь, что он переломал себе все кости.
– Ах, ты дрянь! – заревел, доламывающий мне руку бандит и снова вывернул ее. Очнуться от захлестнувшей сознание боли я не успела, так как в следующее мгновение получила существенный удар по затылку и потеряла сознание.
* * *В узкой улочке прямо посреди огромной зловонной лужи сгустился воздух. Он завибрировал, загудел, и начал принимать форму человеческого тела, посверкивая темно-синими молниями. Раздался громкий хлопок, и в лужу, распугав местных крыс, рухнула девушка. Она смачно выругалась сразу на двух языках: эльфийском и человеческом, да так изящно их переплетая, что уши свернулись в трубочку у всех случайных свидетелей. И кто придумал басню о том, что в певучем языке эльфов нет матерных слов?!
Девушка вскочила на ноги, прикрыла глаза, повела носиком, как будто принюхиваясь, что-то уловила и сорвалась с места в карьер. Сначала Мираэль побежала обратно, костеря подругу на чем свет стоит, но вдруг остановилась, как вкопанная. Помочь Мирае она ничем не сможет – силы не осталось, сложных заклятий, способных обойти амулет, она не знала, да и в рукопашную против троих мужиков вряд ли выстоит.
Полуэльфийка безумно злилась на подругу! Как та могла вот так взять и выкинуть ее?! Героиня чертова! Но, как это ни прискорбно, Мирая была права. Им не суждено было выбраться из того переулка, а так есть шанс хотя бы одной из них спастись. Девушке безумно хотелось схватить какое-нибудь оружие и сломя голову нестись на помощь подруге, но голос разума победил. Она развернулась на каблучках и побежала в сторону центра города, в Академию.
Через пятнадцать минут ворота Академии сотрясли оглушительные удары. Стучали явно ногами и со всей силы.
– Кого там черти принесли? – возмущенно пробурчал старичок привратник, отставляя чашку и поднимаясь из кресла. Он не спеша вышел из своей сторожки и подошел к воротам. – Испытания закончились, приходите завтра!
– Откройте, пожалуйста, мне очень нужно попасть внутрь! – раздалось с той стороны ворот.
– Не велено! – гаркнул привратник. – До завтра никого не впущу!
– А ну, открывай шустрее, – в нежном девичьем голоске появились пугающие ноты. Непонятно было, то ли она ревет, то ли рычит, как зверь, – а не то разнесу тут все к чертовой матери! И на тебя, упрямца, проклятье вечного радикулита наложу!
– Если нет пропуска, катись отсюда, завтра придешь, а я еще подумаю, пропускать тебя, хамку, или нет. И проклятьями не пужай, много вас тут таких ходит! Только еще ни один проклясть не смог. Мне Директор лично амулет защитный ворожил.
И старичок вернулся в свой «кабинет», как он любил называть небольшую комфортную комнатку, помещенную в стену Академии с помощью магии специально для него, сел в кресло и снова взял в руки чашку горячего чая. Он твердо решил не обращать внимания на эту наглую девицу. Авось, побарабанит, ножки отобьет и домой похромает. Но стук упорно не прекращался.
– Позовите Магистра Викториана! Это очень срочно! Вопрос жизни и смерти! – не прекращался крик снаружи.
Привратник ничего не ответил. Ему было дано четкое указание в неделю испытаний не пропускать никого постороннего, кроме как в приемные часы. Для студентов и преподавателей были сделаны специальные пропуски, которые позволяли проходить сквозь ворота беспрепятственно, чтобы не тревожить почтенного пенсионера слишком часто. На выход же свободно ворота пропускали только учителей и студентов старших двух курсов, которым был разрешен выход в город в любое время. Остальные могли выйти только с письменного разрешения директора или в каникулы и выходные. Поэтому привратник поудобнее устроился в кресле, отхлебнул чая, закрыл глаза и задремал, полностью игнорируя шум снаружи.
