Галина Нигматулина - Проклятый род
Глупая. Я уже сделал свой выбор. Я буду с тобой, моя маленькая смелая девочка. Я стану твоим щитом!
– Не знаю, за что мне такое счастье, но я люблю вас, мальчики, – сказала Гелия, доверчиво беря нас за руки.
Гелия
Темноту ночи разрывали огненные всполохи рвущихся повсюду сгустков энергии. Горела земля, трава, шатры. Свист стрел, стоны умирающих. Мечущиеся в беспорядочной панике животные. И везде шло яростное сражение не на жизнь, а на смерть. Я была оглушена и ослеплена происходящим. Смотреть по телевизору – это одно, а оказаться в эпицентре боевых действий, совсем другое. Вздрогнув от очередного взрыва, прижалась к вампиру.
– Не бойся, Гелия, – успокаивающе проговорил хранитель, – я активировал щит. Магия и стрелы нас не достанут.
Но вот от прямой физической атаки нападавших мы были не защищены. На нас неслась огромная бесформенная туша жуткого монстра со всадником на спине, закутанным в хламиды темного цвета. Половину лица воина прикрывала черная ткань, поверх которой горели мистическим светом зеленые, фосфоресцирующие глаза. Справа показался еще один монстр с наездником. Кинув на нас предупреждающий взгляд, Шерриссар вытащил клинки.
– Я прикрою, – прокричал демон, начиная атаку. – Береги мою эйссарри.
Молниеносный прыжок на спину могучего зверя, уклонение от летящей стрелы, неуловимый росчерк парных клинков и одним противником стало меньше – Шерриссар просто снес ему голову. Затем, расправив черные крылья, взлетел и обрушился смертоносной птицей на другого. Удар, и зеленые глаза второго степняка потухли, уставившись мертвым взглядом в ночное небо.
Только я вздохнула с облегчением, как на смену погибшим выскочили другие воины. Их было много, очень много. Глаза моего демона загорелись в предвкушении, лицо озарила зловещая улыбка, не предвещавшая вновь прибывшим ничего хорошего. Шер начал двигаться, творя поистине страшный, но завораживающий танец смерти. Смазанная тень, мелькающая сталь, стоны и хрипы умирающих, вой раненых и посреди этого безумия обнаженная фигура темного ангела, заляпанного с ног до головы чужой черной кровью…
– Не смотри, малыш-шка, не надо, – прошептал Нэй, отгораживая меня своим крылом от страшной бойни, устроенной демоном. – Он не хочет, чтобы ты видела его таким.
– Т-ты прав, – запинаясь, произнесла я, выходя из ступора. – Нужно спешить!
Сейчас не время для эмоций. Это нападение. И если не мы их, то они нас. Крови я не боялась. Смерть тоже видела: посещение моргов и препарирование трупов все-таки меня немного закалили. Но вот так, воочию, увидеть, как у живых существ отлетают отсеченные головы и конечности, это скажу я вам, не для слабонервных.
Подхватив меня на руки, вампир расправил крылья и взмыл вверх. Недолгий полет, и мы зависли над нашей поляной. Внизу кипело яростное сражение. Многие воины, сменив ипостась на звериную, клыками и зубами рвали врага, орошая землю своей и чужой кровью.
Как мог произойти такой прорыв? Кто осмелился бросить вызов черным драконам? Что стало с другими девушками? Как эмиссар допустил подобную бойню?
Накатившая волна жгучей боли заставила забыть обо всем. Серебряная нить начала истончаться, оставляя в душе ужасное чувство потери и пустоты.
– Нет! – вскричала я, с ужасом в голосе. – Нэйлар! Мы опоздали! Сайенар!!!
– Держись! – резкий рывок вниз, куда вела наша связь, и вот я увидела очертания знакомого серебристого тела, заляпанного кровью и грязью, утыканного древками стрел. Оборотень неподвижно лежал среди тел убитых врагов. Рядом сражались уцелевшие воины из разных кланов, защищая своего господина и лорда. Нас не узнали, две серебристые молнии метнулись наперерез, но были отброшены силовой волной. Поставив меня на землю, вампир скомандовал: – Иди, – а сам вступил в бой, помогая оставшимся воинам обороняться от степняков. Неожиданная помощь в лице древнего вампира зажгла в глазах обреченных людей и нелюдей надежду. Заметив меня, несколько оборотней расступились, пропуская к своему лорду.
Слепая и глухая, не замечая никого и ничего, я шла к нему, к моему прекрасному хранителю. Упав на колени, обхватила за мощную шею и, уткнувшись в мокрый от крови мех, зарыдала.
– Опоздала!!!
Серебряная струна оборвалась. Сайенар, мой нежный хранитель. Мягкая, теплая улыбка. Хитрый прищур фиолетовых глаз. Заботливое прикосновение сильных рук, ласковое «мой котенок».
– Нет, – прошептали губы.
– Не отдам, – заплакало сердце.
– Мой, – подсказала душа. – Не отпущу!!! Не могу!!! Не верю!!!
Подняв голову к небу, глядя на холодное сияние луны, я молила, прося только об одном:
– Верните! Все что угодно, только не забирайте частичку моей души. Пожалуйста! Пожалуйста! Прошу! – Но меня никто не слышал. Холодное, чужое небо осталось равнодушно к моим слезам. И тогда я почувствовала ярость.
– Так просто сдаешься, – прошептала я, опуская взгляд и проводя рукой по серебристому мягкому меху. – Ты клялся, что не оставишь меня. Ни в этой жизни, ни после смерти. – Рука наткнулась на обломок торчащей стрелы. Выдернула, и откуда только силы взялись. – Ты сказал, что твоя жизнь принадлежит мне. Разве я тебя отпускала? – еще три стрелы полетели прочь. – Ты обещал заботиться обо мне и беречь, – продолжая говорить, я гладила шкуру лежащего оборотня и вытаскивала стрелы с серебряными наконечниками. – И я тебе поверила! Тогда почему? Почему, Сайенар, ты ушел за грань, оставив меня и своих людей? Вернис-сь! Слышишь, хранитель, вернис-сь! Это приказ! – вскричала я, прижавшись лицом к мертвой морде со стеклянными глазами…
Сначала закололо в кончиках пальцев. Затем мои руки засветились белым мягким светом. Постепенно свет перекинулся на тело неподвижно лежащего зверя. Я почувствовала завихрение сил, сплетающихся в яркий, бело-серебристый сгусток.
«У тебя есть один дар, принцесса, – раздался в голове голос верховного жреца. – Ты готова его использовать?»
«Да, готова!» – без промедления ответила я, понимая, о чем идет речь.
«Не пожалеешь? Этот дар может пригодиться самой».
«Нет! – улыбнулась я, сильнее прижимаясь к оборотню. – Не пожалею!»
«Твое право. Твой выбор. Будет больно!»
– Потерплю! Не в первый и не в последний раз, – ответила я, вновь утыкаясь лицом в еще теплый мех, чувствуя, как завихрения сил начинают сплетаться в прочную серебристо-белую нить. Завершив свой танец, один из ее концов вошел в остывающее тело хранителя, другой раскаленным прутом прошил мое сердце. Действительно, было очень, очень больно!!! А как по-другому?! Рождение всегда болезненно. Это и был дар жреца – Дар жизни.
Почувствовав, как содрогнулось под руками могучее тело зверя, я радостно улыбнулась и прошептала:
– С возвращением, Сай.
А затем спокойно позволила себе провалиться в спасительную темноту, успев подумать о том, что я еще ни разу не засыпала в этом мире нормальным человеческим сном.
Проснулась оттого, что солнечный свет настойчиво пробивался сквозь сомкнутые веки. Потянулась. События минувшей ночи вспышкой пронеслись в голове. Испуганно прислушалась к своим ощущениям, поняла, что все в порядке и медленно открыла глаза.
– Привет!
Он сидел рядом, живой и здоровый. Влажные, светлые волосы заплетены в косу. Сапфировые глаза смотрят с теплотой и нежностью. А от белоснежной улыбки перехватило дыхание.
– Привет, – рука сама потянулась к блондину, чтобы физически почувствовать его тепло.
Выдохнув, лорд подтянул меня к себе и, заключив в тесные объятия, глухо прошептал:
– Спасибо.
А я позорно разревелась, выплескивая весь ужас пережитой ночи. Сама от себя подобного не ожидала: разводить сырость не в моих правилах. Зачем? Слезы – это слабость. Там, где я жила, это было никому не нужно. А в этом мире что-то во мне изменилось. Я стала слабой и податливой, как глина. Может, потому, что впервые в жизни почувствовала себя женщиной? И не просто женщиной, а самой желанной и красивой в их глазах. И хоть разум иногда доказывал, что все это только благодаря моему происхождению, сердцем чувствовала – люблю. Я поняла, что у меня есть четыре большие слабости – это мои хранители. И плевать, какие у них мотивы, плевать на их прошлое и отношение ко мне в будущем. Сейчас я знала одно – мне нужны все четверо! И что мне теперь делать? Как вести себя дальше? Разве можно любить и хотеть сразу четверых мужчин? Вот я ду-у-ура…
Во время моей истерики лорд гладил меня по голове, успокаивал и что-то пытался объяснить. Но я его не слушала, погруженная в свои переживания. Очевидно, это ему надоело. Так как мужчина немного отстранился и, приподняв мое лицо за подбородок, насмешливо посмотрел в заплаканные глаза.
– Глупый, маленький, наивный котенок. Ты только что приняла решение, которое мы с таким нетерпением ждали. А теперь переживаешь и мучаешься угрызениями совести. Ты так и не поняла? – видя недоумение в моих глазах, рысь хитро прищурился и, наклонившись, обдал своим дыханием и неповторимым запахом лесной свежести. – Ты не сможешь отказаться от нас, – проговорил он, нажимая большим пальцем на мои губы, тем самым заставляя их для него слегка приоткрыться, – даже если попытаешься. Мы часть твоей жизни, часть твоей судьбы и твоего сердца. Мы связанные. Твои хранители, твоя семья, твой новый клан, и ты… наша супруга.
