Карина Шаинян - Цветной Дозор
«Однако однажды смогла», – подсказал внутренний голос. Темная кровь стекает по восковой руке Елены, и осуждающе шевелятся тени в синюшном свете фонаря. Девочка, которая сделала это, была вполне хладнокровна, правда?
– Я верю тебе, – сказал вдруг Дэнг с раскаянием. – Мои подозрения были плодом моей самоуверенности. Прости меня.
– Это как? – опешила Тави. Дэнг снял очки и со смущенной улыбкой начал протирать стекла.
– Я очень старый человек, – сказал он. – И мне трудно привыкнуть к тому, насколько рациональны современные люди. Мне до сих пор кажется, что одной беседы достаточно, чтобы пробудить веру. Ты способна хладнокровно воткнуть нож в человека – да, я знаю эту историю, русские дозорные особо на нее напирали. Но только если веришь – глубоко и без сомнений.
«А как же быть с Андреем, – хотела спросить Тави. – Может, фокусник тоже напугал меня, или разозлил, и я…» Но вместо этого она пробормотала:
– Кто же убил фокусника?
– Фокусника и до него – еще одного слабого Иного, русского учителя, – поправил Дэнг. – Я не знаю. Может, в этих смертях нет ни смысла, ни мотива.
– А может, кто-то, как и вы, считает, что асуры несут только зло, – ляпнула Тави и тут же испуганно прикрыла рот ладонью. Дэнг недовольно поджал губы.
– Может, и так, – неохотно согласился он. – Но вряд ли. Тот, кто познал учение Будды, никогда не пойдет на убийство.
«Но ведь асуры – не люди и не звери, – подумала Тави. – Говорил ли Будда что-нибудь об убийстве демонов?»
– Значит, кто-то просто убивает Иных?
– Похоже, что так, – печально кивнул Дэнг. – Слабых Иных, предпочитающих вести почти человеческую жизнь, не способных защититься. Нам известно о двоих – но кто знает… Может, он нападал на неинициированных. И среди асуров встречаются маньяки. Они тоже сходят с ума. Даже, пожалуй, чаще, чем люди.
– Как же мне быть? – спросила Тави. – Я не могу прятаться здесь вечно…
Монах водрузил очки на нос и задумчиво охватил подбородок.
– Пока в Дозоре считают, что ты либо прячешься здесь, либо сбежала из района Каосан, а то и вовсе из Бангкока. Можешь так и сделать, я подскажу, где укрыться. Этот вариант плох тем, что рано или поздно тебя все равно найдут. Другой вариант… Я могу сам связаться с Дозором. – Тави шумно вдохнула, и монах остановил ее жестом. – Я не дам арестовать тебя, если понадобится – даже силой. Буду кем-то вроде твоего адвоката.
Тави отчаянно замотала головой. Отвращение на лице Андрея… Ужас мамы – или ей ничего не скажут? Наверное, не скажут, она же человек и, значит, не должна ничего знать. Попытки оправдаться, тем более жалкие, что Тави сама не твердо уверена в своей невиновности. Никакой адвокат здесь не поможет. Тем более Дэнг, которого дозорные, кажется, сильно недолюбливают – легко можно понять за что. Нельзя же хорошо относиться к тому, кто считает тебя исчадием. Или можно? Ей же Дэнг нравится… Тави тряхнула головой, запутавшись.
– Скорее всего ты сумеешь объясниться, в Дозорах работают умные люди, – настаивал тем временем монах.
– А если нет? – тихо спросила Тави. – Что тогда?
– Учитывая твой возраст и обстоятельства… В худшем случае тебе пожизненно запретят пользоваться магией. Но…
– Но вы считаете, что это как раз то, что надо.
– Да. Подумай, не спеши. В этих стенах тебя никто не найдет, у тебя есть время. – Он поднялся с циновки и уже на пороге добавил: – Помнишь, я предупреждал: выбирай или выберут за тебя.
– Да. Это я помню, – медленно проговорила Тави.
* * *Рынок амулетов был огромен. Он занимал несколько тенистых улиц и тянулся от границы Банглампу до храма Изумрудного Будды. С одной стороны – магазинчики; с другой, занимая почти весь тротуар, торговали со столов, лотков, а то и вовсе с земли. Портреты Будды, вырезанные в камне и отчеканенные в металле; статуэтки Будды, рисунки Будды… Россыпь ярких открыток – фотографии смеющихся старичков в оранжевых рясах. Миниатюры с Буддой и цепочки с коробочками из прозрачного пластика, чтобы тут же спрятать в них купленный амулет и надеть на шею, – совсем простые, чуть позатейливее и самые вычурные, в пышных золоченых окладах, на любой вкус и кошелек. Звонкие связки сияющих поддельным золотом перстней. Лотки с бусами и четками. И снова – миниатюрные барельефы, вырезанные из камня, полустертые то ли от старости, то ли из-за дрянного материала, наваленные как попало или аккуратно разложенные. Над ними стояли серьезные тайцы средних лет, все как один в очках, в костюмах, и сосредоточенно рассматривали кусочки резного камня в карманные лупы.
Здесь же что-то жарили, парили, варили. Илья, сломленный ароматами, в конце концов застрял у одного из мангалов, а Андрей с Семеном потащились дальше за бангкокскими дозорными. Далеко они, впрочем, не ушли: Роти вдруг страшно заинтересовалась миниатюрными фигурками из тусклой латуни. Поделки были насыпаны на стол горой: копайся – не хочу. Кроме изображений Будды там были слоны, обезьяны, обнимающие гигантские фаллосы, драконы, жуки с крыльями, покрытыми надписями на санскрите, ящерицы, волы и черт знает кто еще. Старушка торговка в скользкой и блестящей, как крылья мухи, изумрудной блузе и строгих черных брюках, присев на детский пластиковый стульчик, хлебала суп.
Андрей, не желая мешать, принялся рассматривать соседний стол. Горка миниатюрных барельефов, вырезанных из мягкого красного известняка. Рядом какие-то гильзы с прозрачными окошками, в которых виднелись исписанные вязью свинцовые листы, скрученные в трубочку. Здесь же – кучки сухих стеблей и корней, среди которых Андрей смог опознать только имбирь. Из бесцельного любопытства он взглянул на стол сквозь Сумрак и обомлел: большая часть предметов была пронизана слабой, но совершенно явной магией.
Андрей представил себе такой лоток в Москве, и ему стало дурно. Он вопросительно посмотрел на Чанга, но тот равнодушно пялился на противоположную сторону улицы, где по пустому тротуару вдоль храмовой стены неторопливо трусила облезлая трехцветная кошка. Похоже, артефакты в руках уличного торговца его совершенно не смущали. Недоуменно пожав плечами, Андрей принялся рассматривать амулеты – самые настоящие, без всяких кавычек. Ситуация казалась дикой.
Защита… еще одна защита – от болезней. А эта – от сглаза. А эта гильза с мантрой – вообще серьезная, боевая вещь. Правда, узко нацеленная на один вид оборотней. Андрей даже взял ее в руки, пытаясь сообразить, против кого такая могла бы понадобиться. Продавец, оживившись, бурно заговорил, жестикулируя и закатывая глаза. Андрей мог разобрать только одно слово, повторявшееся чаще всего: «тав». «Тав?» – переспросил он; продавец истово закивал и сделал зверское лицо. «Оборотень-тав, – подумал Андрей. – Тави… Да нет, так вообще черт знает до чего можно додуматься». «Хау мач?» – машинально спросил он; продавец шустро вытащил калькулятор и набрал на нем: пятьсот. На его лице читалась явная готовность торговаться. Окончательно обалдев, Андрей полез за кошельком.
Роти тем временем, перестав перебирать фигурки, уже расспрашивала продавщицу. Девушка деликатно напирала; старушка упорно качала головой и многословно объясняла что-то ноющим голосом – то ли и правда переживала, то ли это были особенности произношения. Девчонка неопределенно европейского вида, с унизанными фенечками руками, сидела прямо на асфальте, увлеченно роясь в связках тусклых керамических бус. Глаза у нее горели. Тав… Тави.
Андрей раздраженно отвернулся.
– Что мы здесь делаем? – с досадой спросил он Семена. – Тайцы уперлись в версию дикаря. Несчастная случайность! Не верю я в такие случайности. Это монах им мозги запудрил. Кто он вообще такой, чтобы приказывать дозорным?
– Он не приказывал, – лениво откликнулся Семен. – Он советовал. Тайцы очень уважают монахов.
– Ага, просто советовал. А они благодарили и кланялись. Он нагло морочит нам головы, местные делают, что велит. А он очевидно замешан! Кто еще мог проложить портал во время ареста?!
Сквозь толпу протиснулся Илья, держа перед собой, как нелепый букет, деревянные шпажки. Нанизанные на них коричневые кусочки поблескивали от масла. Услышав последнюю фразу, он кивнул:
– Видели, как прокладывает порталы Гесер? Та же школа… Вроде бы это куриная печенка, – с сомнением прокомментировал Илья, раздавая шашлычки.
– Вроде бы? – подозрительно переспросил Семен, но шашлычок взял. – Съедобно, – одобрил он, жуя.
– На безопасность я проверил, не волнуйся, – невинно заметил Илья. Семен на мгновение прекратил жевать, потом все-таки проглотил. Пожал плечами и откусил следующий кусок.
– Вы тут развлекаетесь, – мрачно сказал Андрей, – а она там… Что, если будет новая жертва?
– Молодой еще, – с сожалением сказал Илья Семену. – Горячий.
