Сергей Лукьяненко - Школьный Надзор
Но сейчас он почувствовал именно такой страх. Ничем не обоснованный, совершенно чужой. Все тропинки за месяцы работы в школе стали ему более или менее знакомы. За деревьями уже виднелись деревянные дома окраины. Кое-где светили окна и фонари над воротами. Дреер разглядел даже подсвеченный баннерный щит у дороги: «Все виды наружной рекламы. Звоните…» Телефонный номер отсюда не был различим за ветвями.
Кольнула ностальгия. После вуза Дреер сразу ушел работать в рекламу. Можно сказать, повезло. Конторка у них была маленькая, занимались всем подряд: вешали наружку, накатывали самоклейку на дешевые вывески, придумывали слоганы и рисовали макеты в пиратском «фотошопе». Из этой развеселой и насыщенной по-своему жизни Дмитрия и вырвала инициация.
Шумел ветер в кронах над головой. Далеко-далеко брехали собаки во дворах.
– Спит животное Собака, дремлет птица Воробей… – пробормотал Дмитрий.
Что-то было не то.
Он вошел в Сумрак. Мир вокруг стал напоминать съемку в сепии с наложенным эффектом «блюр». Это опять полезли в голову сравнения с картинками в графических редакторах.
Изо рта вырвались клубы пара. Деревья на этом слое реальности сделались намного толще и выше, превратив лес в былинную чащобу. Зато, кроме деревьев, здесь ничего не было, не ощущалось ничье присутствие. Вдалеке мерцали размытые пятна света – дома пригорода. Как они здесь, интересно, выглядят? Наверное, глухие замшелые избы, вросшие в землю по самые окна.
Дмитрий вышел из Сумрака, вдохнул полной грудью – октябрьский стылый воздух теперь показался ему даже теплым. И сразу увидел перед собой волка. Шагах в десяти.
Не волк даже, а волчок. В глазах огоньки – отражается свет, долетающий с дороги.
Настоящих волков в здешних лесах не водилось. Лет десять назад, в девяностые, когда запустело охотничье хозяйство, объявилась было стая. Но когда тут устроили интернат, Иные спровадили хищников подальше. Оборотни из родительского комитета и постарались.
Так что волчок перед Дмитрием был явно… хм… неестественного происхождения.
– Здесь территория школы, – сказал Дреер, стараясь говорить как можно более спокойно и веско. – Трансформируйся! Или вызываю Дозор!..
Он понимал, что несет ахинею. Но волку нужно было как-то заговорить зубы.
А еще Дмитрий взглянул на зверя через Сумрак. По печати он уже мог бы идентифицировать, кто из школьников ушел в «самоволку».
Мелькнула абсолютно несвоевременная мысль, что неплохой термин для нарушителя – Самоволк.
У того, кто этот новый термин инициировал, не было регистрационной печати. Так и есть, «дикарь».
– Слышал? Живо обернулся! – Дмитрий шагнул к волку, торопливо вспоминая останавливающие заклинания.
И понял, что все, как назло, забыл. Вот что значит – нет практики. На курсах в Дозоре он учил несколько простых трюков. Только зачем это в школе, где ни в одну голову, даже украшенную зубастой пастью, не придет нападать на учителя? Хотя бы из боязни поближе познакомиться с методами школьного Надзора.
Волк глухо зарычал. В унисон ему послышалось рычание слева.
Дмитрий повернул голову, стараясь тем не менее не упустить из виду серого. Метрах в десяти на поваленный ствол вспрыгнул еще один волк.
Влип, наставник Дреер, произнес в голове Дмитрия бывший глава надзирателей Стригаль.
Оборотень впереди тем временем припал к земле. И тогда руки Дмитрия сработали сами за своего владельца. То есть даже не все руки, а только кончики пальцев. Как оказалось, в рефлексы кое-что все же ушло. Когда отправлялся на прогулку, Дмитрий бессознательно сотворил и поставил на взвод простенькие заклятия света, чтобы, если что, было видно, куда идти.
Теперь он активировал их разом, получив ослепительную вспышку. Самого Дмитрия заклинания, однако, ослепить никак не могли. Этим он и воспользовался, дунув во всю прыть в сторону школы, словно был не солидным двадцативосьмилетним педагогом, а всего лишь третьеклассником, напуганным большой овчаркой.
Волки очень скоро, всего через несколько секунд, пришли в себя и бросились в погоню. Еще в детстве Дмитрия учили не бегать от собак. Но сейчас ноги несли сами. Достаточно было бы преодолеть каких-нибудь двести метров – и беглец попал бы под действие защитных чар. А там уже не поздоровилось бы пришлым волкулакам.
Защиту ставил лично Стригаль. А тот свое дело знал.
Дмитрий вылетел на просеку. Звезды мерцали над громадными стальными опорами ЛЭП. Когда Дреер пересекал это место в направлении города, оно вовсе не казалось ему широким. Теперь же дальний край виделся почти недосягаемым.
Можно было не оглядываться: четвероногие преследователи тоже вырвались на открытый простор.
В боку закололо. Напрасно, ох напрасно вы пренебрегали физкультурой, наставник Дреер. Грушу в зале колотить в перчатках и вяло тягать гантели – этого мало. А ведь говорил себе, надо бегать по утрам. Тем более здесь, в сосновом лесу, в парке, на чистом и свежем воздухе.
Дмитрий нажал. У кромки леса он все же оглянулся – и от увиденного припустил еще быстрее, забыв про колотье в боку. Его догоняли уже не два волкулака, а целых три. И третий был раза в полтора крупнее тех двоих.
По закону подлости, беглец все-таки запнулся и растянулся на покрытой хвоей земле. Почему-то даже страх прошел, осталась лишь какая-то детская обида. Сзади послышалось рычание и даже тявканье.
А впереди тоже зашевелилось.
Дмитрий поднял голову. Нечто ползло, стелилось под кустами, перетекло через мощный, вылезший из земли корень. Потом резко вздыбилось, качнулось и зашипело.
Над Дреером возвышалась огромная змея. Глаза уже хорошо привыкли к темноте, чтобы разглядеть исполинскую королевскую кобру. Такую, каких не бывает в природе и какие водятся только в сказках и низкопробных фильмах ужасов о секретных экспериментах военных.
Рычание позади резко изменило тон.
Кобра выгнулась, раскрыла щитки. Ее внимание сейчас занимал явно не учитель словесности.
Дмитрий никогда не думал, что готов будет обнять змею. Он читал личное дело Даниловых и знал, что у нагов после трансформации появляются ядовитые зубы. Укус нага парализует дыхательную систему намного быстрее, чем укус настоящей королевской кобры. Дмитрий не знал, кто из близнецов сейчас перед ним. В змеином облике он их ни разу не видел, только на фотографиях. Но отличить двух кобр разного пола смог бы, наверное, только биолог, Дмитрий же и волка от волчицы не отличил бы.
Он осторожно поднялся на ноги. Странно, как это Маша или Иван забрались так далеко? Или он сам что-то перепутал? Но граница защищенной территории должна быть не здесь, а вон за теми деревьями. Как он или она выползли?
Змея подалась вперед. Дмитрий оглянулся. Глухо рыча, дикие волкулаки пятились.
Дреера осенило. Он посмотрел сквозь Сумрак на печать нага. По рисунку узнать, кто это из двоих близнецов, довольно легко.
Но у змеи не было печати. Так же, как и у волков.
Незарегистрированный наг. В средней полосе России. Вот так просто взял и приполз.
Раздумывать было некогда. Дмитрий припустил с места в карьер, разве что бежать так быстро уже не мог. Он не столько услышал, сколько почувствовал, как хвост змеи вспорол хвойный ковер.
К счастью, до зоны действия защитных чар было уже рукой подать. Дмитрий видел сквозь Сумрак их разводы, похожие на северное сияние или трепет силовых полей в каком-нибудь фантастическом фильме.
Он прыжком влетел под защитный полог, отбежал на всякий случай еще на несколько шагов и снова обернулся.
В нескольких метрах от Дмитрия тихо покачивалась королевская кобра. У него даже возникли сомнения, правда ли, что она не успела его догнать. Может, просто не хотела? Впрочем, кто знает, насколько быстро могут двигаться змеи. Все же это не гепард. Наги не загоняют добычу, а подманивают ее зовом, похожим на вампирский, и только потом резко атакуют. Как правило, жертва ничего не успевает понять.
Но змея вела себя непохоже на канонического нага из учебника. Однако приближаться не стремилась, и Дмитрий осмелел. Он вообще, если честно, змей не боялся и не испытывал к ним отвращения. В зоопарке один раз с удовольствием сфотографировался с питоном на шее, тот оказался даже теплым и приятным на ощупь. Но эта внушала не совсем страх. Что-то иное. Комок подкатывал к горлу.
– Дмитрий Леонидович!
Дреер вздрогнул. Голос раздался из-за спины и принадлежал Маше Даниловой.
– Только не злите ее! Она вас не тронет!
– Откуда ты знаешь? – не сводя с пресмыкающегося глаз, спросил Дмитрий. – Это Иван?
Он понимал, что сморозил глупость. У Машиного брата на груди светилась бы регистрационная печать, как и у нее самой.
– Тут Иван, – послышался еще один голос.
Маша встала по правую руку от Дмитрия, ее брат – слева. Он был хмурый и какой-то совсем не свой.
Змея вдруг зашипела и вновь раскрыла щитки капюшона, словно реагируя на опасность.
