Евгений Якубович - После конца света

Евгений Якубович

После конца света

— Встать, суд идет! — раздалось из-под сводов огромного зала.

Послышалось шуршание одежд, хлопки крыльев. Зал озарился сиянием нимбов: двенадцать апостолов-присяжных заняли свои места. За ними прошествовал представитель защиты в парадном белом одеянии, с большими пушистыми крыльями за спиной. Следующим в зал вошел обвинитель, его копыта громко цокали по выложенному цветной мозаикой полу. В руках, как символ своей власти, черт сжимал традиционный трезубец. Левый зубец был несколько короче остальных — то ли сломан, то ли стерся от частого употребления. Последним в зал вбежал секретарь в строгом деловом костюме, черных туфлях, белой рубашке и галстуке. Он чувствовал себя неуверенно и все время озирался по сторонам.

Когда в зале все успокоилось и воцарилась тишина, в председательском кресле появился Судья. Он быстро оглядел присутствующих и кивнул секретарю:

— Огласите дело!

Секретарь опасливо прокашлялся.

— Слушается дело Кузнецова Алексея Петровича, родившегося в Смоленске в 1948 году. Суд рассматривает совокупность грехов и добрых поступков, с целью вынесения окончательного приговора по итогам его земной жизни. Дата: первый день после конца света.

Судья нахмурился, от чего по залу пронесся вихрь холодного воздуха. Стены покрылись инеем.

— Секретарь, уточните, почему для такого заурядного случая потребовалось заседание Высшего Суда с моим личным участием. Напоминаю, что перед концом света в канцелярию святого Петра были спущены подробные методические указания. Данная методичка содержит список всех возможных прегрешений с указанием штрафных баллов, начисляемых за них. Во второй части содержится список поощряемых добрых дел, с таблицей призовых очков. Канцелярии оставалось лишь подвести баланс и вынести душе приговор в соответствии с результатом.

Секретарь затрясся то ли от холода, то ли от страха.

— Ваше Всемогущество, при расчете по методичке мы получили нулевой баланс. Очевидные грехи и очевидные добрые поступки подсудимого полностью уравновешивают друг друга. Однако дело содержит целый ряд поступков, которые при искренне положительной мотивации подсудимого, приводили к отрицательным последствиям, и наоборот. Противоречие оказалось неразрешимым на уровне канцелярии, поэтому и было принято решение о созыве сессии Высшего Суда. На рассмотрение Суда выносятся лишь спорные деяния подсудимого.

Судья раздраженно пожал плечами и ударил в гонг.

— Обвинение, огласите первый пункт!

Прокурор поднялся:

— 30 октября 1978 года в аптеку, где подсудимый работал в должности заведующего, поступило дефицитное лекарство. Несколько упаковок этого лекарства подсудимый спрятал в свой сейф. 3 ноября 1978 года в 12.00 была продана последняя упаковка этого лекарства. В 14.00 того же дня в аптеку зашла гражданка Никитина Е.Н и не смогла купить лекарство для своего отца. Через несколько дней отец гражданки Никитиной Е.Н скончался. Обвинение считает, что смерть больного наступила по вине подсудимого.

Судья согласно кивнул:

— Здесь все ясно. Подсудимый впал в грех алчности и этот грех привел к смерти другого человека. Заслуживает наказания.

Адвокат вскочил со своего места:

— Прошу суд выслушать противоположную сторону!

Судья неохотно разрешил.

— 5 ноября того же года, через два дня после упомянутого происшествия, — начал адвокат, — в кабинет подсудимого вошла в слезах гражданка Свиридова К.Т. и рассказала, что ее отец тяжело болен и ему необходимо лекарство, которое она нигде не может найти. Подсудимый достал из сейфа то самое лекарство и отдал его гражданке Свиридовой. Покупка была оформлена в кассе магазина, причем подсудимый категорически отказался от предложенной сверху суммы. Экспертиза, исследовав альтернативные варианты развития вселенной, показала, что этим поступком подсудимый спас жизнь отца гражданки Свиридовой.

Прокурор прервал адвоката:

— Протестую! За время работы в аптеке подсудимый создал себе целый капитал всевозможными махинациями с лекарствами.

Судья неодобрительно взглянул на прокурора:

— Махинации подсудимого Суд не интересуют. Это стандартные грехи. В настоящее время Суд рассматривает лишь мотивацию данного поступка. Адвокат, продолжайте!

— Подсудимый искренне гордится своим поступком. Он считает, что спас жизнь человеку.

Судья на мгновение задумался, затем произнес:

— Решение по данному эпизоду откладывается. Прокурор, огласите следующий эпизод!

…Прокурор: Подсудимый обвиняется в том, что запретил сыну жениться на любимой женщине.

Адвокат: Подсудимый знал, что делает сыну добро. У него было больше жизненного опыта и он видел, что этот брак не будет счастливым.

Прокурор: Не остановившись на этом, подсудимый женил сына на другой женщине.

Адвокат: С которой тот счастливо прожил десять лет.

Прокурор: А потом разошелся!

Адвокат: Да, она оказалась стервой!

Прокурор: Значит вина подсудимого доказана — он разрушил жизнь своему сыну.

Адвокат: Экспертиза показала, что несостоявшийся брак сына подсудимого тоже был неудачным.

Прокурор: Потому, что подсудимый вырастил сына эгоистом.

Адвокат: Подсудимый делал для своего сына все что мог. А мог он больше, чем многие другие. И искренне гордился этим…

…Прокурор: Подсудимый обвиняется в том, что подписал на партийном собрании письмо в вышестоящую инстанцию. Вследствие этого человек, о котором говорилось в письме, получил тяжелый инфаркт и остался инвалидом на всю жизнь.

Адвокат: Подсудимый лишь выполнял свои служебные обязанности. Он твердо знал, что его отказ ничего не изменит, а лично ему может принести неприятности. Грех равнодушия, между прочим, не входит в список смертных грехов…

Так продолжалось несколько часов. Наконец Судья поднялся:

— Прошу стороны прекратить прения. Решение по данному делу откладывается в связи с невозможностью вынесения однозначного приговора. Я должен подумать. Объявляется перерыв.

Зал опустел. Судья с секретарем остались одни.

— Пока никого нет, расскажи вкратце, что там еще осталось.

— Следующий подсудимый Кочергин Василий Николаевич. Наемный убийца. За неделю до конца света он пожертвовал храму большую сумму, причастился и исповедался. Батюшка наложил на него епитимью в размере десяти «Отче наш», и от вашего имени отпустил ему грехи.

— Вот как? Интересно, интересно. Продолжай.

— Кочергин прочитал по требнику молитвы и ушел в отпуск. До наступления конца света он больше не грешил. Теперь он формально чист и ждет, когда его отведут в рай.

— Да уж, неувязочка. Кто еще?

— Группа террористов-смертников. На счету у каждого более десятка жертв. Они крайне возбуждены, хвастаются своими подвигами и требуют девственниц.

— Каких девственниц, что ты несешь?! Почему их сразу не отправили в ад?

— Я даже боюсь сказать, Ваше Всемогущество. Они, э-э, — секретарь замялся, потом решившись, выпалил: — они утверждают, что выполняли вашу волю.

— Мою волю?!

В огромном мрачном зале полыхнула молния. Раздались раскаты грома. Посыпалась штукатурка, на дальней галерее с грохотом упала колонна. Секретарь спрятался под стол.

— В мечетях их учили, — принялся объяснять секретарь, благоразумно оставаясь под столом, — что, вы, в вашем мусульманском воплощении, подарите райское блаженство и сорок прекрасных девственниц каждому правоверному мусульманину, который, пожертвовав собственной жизнью, убьет несколько неверных. Они искренне гордятся этими убийствами и ждут не дождутся обещанной награды.

Наступила пауза, больше не сопровождаемая катаклизмами. Опасливо озираясь, секретарь выбрался из под стола и занял свое обычное место.

Судья произнес:

— Какой ужас! — Затем тяжело вздохнул и добавил: — Но это все, я надеюсь?

— Нет, Ваше Всемогущество. Вас ожидают члены еврейской ортодоксальной общины. Они всю жизнь занимались тем, что изучали одну единственную книгу, которую вы оставили в своем иудаистском воплощении.

— Пожалуй, многовато для одной книги, даже если написал ее я сам. Я имел в виду, что она послужит им указанием, как жить и работать на благо других людей.

— В этом и заключается противоречие. Эти люди никогда не работали, не служили в армии, зато получали стипендию и всевозможные льготы от государства. Фактически они жили на средства работающих налогоплательщиков. Но мы не можем предъявить им обвинение, так как формально они соблюдали абсолютно все, что написано в той книге. — Секретарь помолчал и смущенно добавил: — Они требуют, чтобы их приняли по разряду праведников.