Алексей Толкачев - Рассказы
— Вы про колеса? Полный порядок с машиной! Похитители пойманы, колеса установлены на место. А Кирилл ваш — скрупулезный парень! Поработал он тут у нас на совесть! Все выяснил, все разузнал. Записал, сфотографировал. Такой старательный парень, прямо даже зависть меня взяла! Вот бы, думаю, такого бы к нам в милицию, в следственный отдел! У нас толковых-то ребят не хватает. У нас, что говорить — вообще сотрудников не хватает, а уж толковых… Толковые — они ведь, наоборот, все больше в Москву стремятся. Вот в прошлом году случай был: вернулся один наш паренек из армии. Я ему, значит, говорю…
— Я прошу прощения, — перебил полковника Аркадий Борисович. Пришлось пренебречь вежливостью, иначе монолог милиционера мог быть долгим и, видимо, пришлось бы выслушать массу чрезвычайно интересных сведений из жизни местной молодежи. — Прошу прощения, а наши ребята там далеко от вас сейчас? Нельзя их к телефону позвать?
— К телефону позвать? Нет, нельзя. Они — все. Распрощались и уехали. Закончили тут свои дела — и вперед, труба зовет. Я им говорю: может, говорю, на рыбалочку вечерком? А завтра с утреца поедете? Они — нет, ни в какую! Рады бы, да нельзя, надо спешить, в редакции ждут. Я говорю: а приезжайте тогда как-нибудь на выходные! Хоть в эту пятницу. Погоду, вроде обещали…
— Постойте, так они в Москву поехали?
— Ну да. Куда ж им еще?
— А давно?
— Да только вот! Минут пятнадцать назад. Я вот вам решил сразу и позвонить, сообщить.
— Что ж они сами-то не позвонили, черти!
— Дык, торопились. Наверно, с дороги позвонят. Мы Кириллу карточку купили, так что мобильник у него теперь работает. А у Тимура сперли телефончик хулиганы какие-то. Молодежь у нас тут бестолковая, плохая… Но мы найдем, я думаю…
— Да не работает ни хрена у Мухина трубка, я ему только что набирал!
— Не работает?! А… Понимаю! Это тут у нас глухое место есть на трассе. Там мобилы не берут. Низина, по обочинам лес высокий, базовая станция закрыта. Сейчас они оттуда выберутся и связь заработает. Ближе к Дубне уж точно заработает!
Поблагодарив полковника Петрова за звонок и информацию, Аркадий Борисович повесил трубку. А на другом конце телефонной линии, в городе Велисе, трубку повесил сотрудник милиции, только что говоривший с Аркадием Борисовичем, представляясь полковником Петровым. Но погоны у этого сотрудника были не полковничьи, а майорские. Да и фамилия — не Петров. А был это майор Василий, тот самый, что вместе с напарником капитаном встретил позавчера московских гостей на въезде в город. Положив трубку, майор несколько минут посидел в задумчивости, барабаня пальцами по столу. Затем выдвинул ящик стола и достал оттуда мобильник Кирилла, доставленный вчера с улицы Новой. (Еще и разыскивать пришлось — засунул, понимаешь, шельмец, мобилу свою в электрический щиток!) Набрал на телефоне SMS-сообщение и отправил его на номер Аркадия Борисовича. Подумал еще немного и снова принялся набирать текст, только на этот раз уже на компьютере. Текст следующего содержания:
1). Алло.
2). Кто? Плохо слышно!
3). Здравствуйте, Аркадий Борисович!
4). Очень плохо слышно.
5). Это Тимур.
6). Кирилл в кусты побежал, у него живот скрутило.
7). Плохо слышу вас.
8). У нас тут поломка была, так что, задержались.
9). Часам к семи приедем!
Напечатав этот текст, майор снял телефонную трубку, набрал номер.
— Алло, Сэмыч! Я тебе сейчас по мылу несколько фраз вышлю. Ты возьми новенького, сходи с ним на студию. Пусть он эти реплики там зачитает. И запись — мне на мыло. Можно в mp3.
Минут через пятнадцать после разговора с полковником Петровым редактор «Будней столицы» получил SMS-ку. На экране определился номер Мухина! Наконец-то! Текст же сообщения был следующим:
«Аркадий Борисович, мы тут закончили, сейчас находимся по дороге в Москву. Позвонить пока не получается, слабый сигнал. Может, SMS пройдет. К. Мухин.»
Шеф снова набрал номер Кирилла, и снова услышал, что «аппарат абонента выключен или находится вне зоны…» «Ладно, — подумал он, — Главное — едут».
У Кирилла скрутило живот. Скрутило не на шутку. Что не мудрено — вот уже второй день его рацион составляли исключительно яблоки. Причем, незрелые. Причем, немытые. Ночевал он плохо — всю ночь проворочался на полу в очередной пустой квартире (роскошный спальный гарнитур в виде двух банкеток и тумбочки остался в том страшном доме со звенящим оборванным телефоном и футбольным мячом, скачущим напротив балкона). А утром проснулся с болью в животе. Посидев некоторое время в туалете и собравшись с силами, вышел из дома. Нужен был какой-то план действий… Но плана не было. И Кирилл побрел по улице просто так, бессмысленно. День, как и вчера, был ясный, а солнце жарило еще пуще вчерашнего. Снова дала знать о себе жажда. В карманах кителя еще оставалась пара яблок, да и вообще, можно было сходить в яблоневый сад, дорогу туда Кирилл нашел бы, но при одной только мысли о яблоках становилось дурно и в животе начинались спазмы. Внимание Кирилла привлек бумажный листок, приклеенный к двери подъезда, мимо которого он проходил. Кирилл подошел поближе. На листке было написано:
«РАЗЫСКИВАЕТСЯ.
Преступник по кличке Шотландец. Особая примета: носит юбку из обоев. Опасен: вечерами врывается в квартиры к девушкам с намерением изнасиловать».
Ниже был нарисован силуэт мужчины в юбке.
Кирилл перестал уже чему-либо удивляться в этом городе. Только подумал, что юбку себе больше делать не стоит. (Вчерашняя — слетела с него, как только он бросился бежать из той квартиры). И тут живот снова прихватило. Кирилл сорвал с двери объявление (очень своевременно подвернулся ему этот листок) и поспешил в кусты.
Пока сидел в кустах, заметил впереди нечто любопытное — вроде как, зеленая зона: лужайка, за которой дальше — кусты и деревья. Через лужайку шла тропинка. Захотелось пройти по ней и поглядеть, что там. Тропинка привела Кирилла в небольшую тенистую рощицу, которую пересекал овражек. В этом местечке захотелось задержаться на пару часов, может быть, даже вздремнуть, а главное — переждать в тенечке жару. Которая становилась все сильнее и сильнее… Кирилл не помнил, чтобы в Москве или Подмосковье в августе когда-нибудь бывало так жарко. Настоящие тропики! Кирилл снял китель, расстелил его на земле и хотел уже, было, прилечь, но заметил впереди, в просвете между кустами, какой-то блеск. Снова накинув китель и продравшись через густой кустарник, Кирилл оказался… на берегу речки! Это было счастье. Река! Пусть небольшая, неширокая, но настоящая река, в которой можно даже искупаться. На берегу недалеко от кромки воды ждала еще одна находка — из песка выглядывал краешек шахматной доски. Кирилл присел на корточки, разгреб песок и вытащил ее. Старая деревянная шахматная доска, выцветшая и растрескавшаяся. Интересно, сколько лет назад забыли ее здесь? И что стало с теми, кто когда-то двигал по ней фигуры, загорая на местном пляже? Кирилл поднял голову. И похолодел. Метрах в пяти от него на песчаном берегу стояла милицейская машина.
Бежать! Хотя, бесполезно… Но… машина пуста! Значит, бежать, пока менты не вернулись! И только после этого до Кирилла дошло, что машина эта стоит здесь, наверное, столько же лет, сколько пролежала на берегу шахматная доска. Милицейский «ГАЗик» утопал в песке, сильно накренившись на левый борт. Правые колеса отсутствовали, левые же если и имелись в наличии, то были глубоко закопаны. Номерных знаков на машине не было. Одна фара треснута, другая выбита полностью. Окна, как ни странно, остались целы… Что ж, настало время искупаться. Кирилл разделся донага: сбросил китель, стащил ботинки, носки, трусы, сложил все это на песке и залез в воду. О, это был кайф! Вода оказалась — то, что надо: не слишком холодной, но приятно освежающей. Кирилл бултыхался в ней, радуясь как ребенок, позабыв в эти счастливые минуты о том, что у него, на самом деле, все не то чтобы плохо, а плохо настолько, что хуже и не придумаешь! Что выбраться из города шансов нет, потому что вся территория огорожена и охраняется. Что его тут рано или поздно поймают, причем, скорее рано, чем поздно. Что есть, кроме яблок, ему нечего, а яблок желудок уже не принимает. Что пить, кроме яблок… Ба, да ведь вокруг — вода! Можно ли ее пить? Вода, на самом деле, казалась очень чистой. По крайней мере, она была совершенно прозрачной, так, что стоя в воде по грудь, Кирилл прекрасно видел дно и все, что на нем было: камушки, песочек и раковины беззубки. Рассудив, что, снявши голову, по волосам не плачут, Кирилл наклонился и стал пить речную воду. Вдоволь напившись, выбрался на берег.
Одежды не было. Кителя, трусов, ботинок с носками — его одежды, которую он оставил рядом с милицейским «ГАЗиком», не было! Кирилл посмотрел налево, направо, в сторону кустов — нигде ничего не видно и не заметно никаких признаков чьего-либо присутствия. Господи, да что же это за издевательство такое?! Если этот чертов город вознамерился погубить его, то почему же не сделать это сразу! Зачем травить, как зверя, мучить, изощряться?! «Отдайте одежду!» — заорал Кирилл во всю глотку. Тишина вокруг. Даже листья не шуршат — в воздухе ни ветерка. И солнце с неба палит так, что тело уже почти обсохло и уже опять становится жарко. Кирилл заглянул в через лобовое стекло в салон «ГАЗика». Его одежда лежала там! Черт, к чудесам города Велиса он уже почти привык, но хороши те чудеса, которые хорошо кончаются! Скорее одеваться — и подальше отсюда! Но легко сказать… Двери машины были заперты и не поддавались. И окна были на месте. Как, в таком случае, одежда попала внутрь — это вопрос сейчас второстепенный, а вот как ее достать? Надо разбить лобовое стекло. Чем? Как назло, камней сколько-нибудь подходящего размера поблизости не наблюдалось. Единственное, что попалось на глаза — это старая шахматная доска. А что, если насыпать в нее песок и сложить, получится довольно тяжелый предмет! Придумано — сделано. Как говорится, смешно, да не до смеху: голый человек стоит перед милицейской машиной и колотит по ее лобовому стеклу шахматной доской! После третьего удара по окну прошла трещина. И тут же в небе послышалось тарахтенье вертолета. Проклятье! Но одежду достать надо. Еще удар, еще, сыплются осколки стекла. Тарахтенье раздается уже над головой… Кирилл вытаскивает из машины одежду и тогда только позволяет себе взглянуть наверх. Вертолет висит прямо над ним. Открывается дверца, и вниз из вертолета летит какой-то предмет. Ударяется о песок и высоко подпрыгивает. Футбольный мяч. Кирилл, схватив в охапку одежду, бросается в кусты. Продирается через них, до крови царапая ветками голое тело, затем, чуть углубившись в заросли, останавливается и поспешно одевается. Здесь его с вертолета не видно, а сам вертолет, судя по звуку, висит пока на прежнем месте. Одевшись, Кирилл бежит подальше от звука вертолета, стараясь выбирать маршрут так, чтобы находиться под прикрытием зелени. Через несколько минут вертолет улетает в противоположную сторону. Беглеца никто не преследует.
