Огненный шторм - Янковский Дмитрий Валентинович
– Командир, просыпайтесь, мы прилетели, – я почувствовал, как кто-то потряс меня за плечо.
Я открыл глаза. Передо мной стоял Станислав Саблин, молодой лейтенант ФСБ, третийй боец нашей группы.
– Понял.
Я поднялся и одернул одежду. Черные легкие брюки и рубашка, темный свитер. На ногах кроссовки, такого же цвета. Такая одежда лишь с виду казалась «гражданской». На самом деле она являлась штатной униформой разведки при выполнении задач в условиях города. Свитер, укрепленный сверхпрочным пластиком, выдерживал попадания 9-мм пуль или лазерных лучей средней мощности, не говоря уже о холодном оружии. Брюки и рубашка так же обеспечивали защиту от ножей и штыков. То есть тупой удар они остановить не могли, а вот прорезать их было практически невозможно. В ремень брюк встроены спецприспособления, не обнаруживаемые стандартным детектором. Точно такая же одежда была и на Легере и Саблине. Помимо диверсионных устройств, в поясе у нас были с собой документы, разведывательный вариант «поводыря», замаскированный под обычный мобильный телефон, платежные карты халифатского банка, миникомпьютеры и электронные ПНВ с увеличением.
В главном иллюминаторе появился лайнер фобосианцев. Он был удивительно похож на наши гражданские корабли. Судя по всему, фобосианцы за последнее время далеко шагнули вперед на пути технического прогресса.
– Ну что ж, господа диверсанты, приготовьтесь, – сказал пилот.
Мы начали маневр сближения. Челнок быстро шел наперерез лайнеру. Уже секунд через десять мы синхронизировали скорость. На экране монитора перед пилотом появилась схема лайнера. Компьютер выдал запрос: «Начать стыковку в автоматическом режиме?» Пилот нажал «отказ». Я удивленно уставился ему в затылок. Летчик как-будто почувствовал что-то.
– Не доверяю я этой автоматике, – весело пояснил он, повернувшись ко мне.
Пилот действительно вел корабль очень точно. Не всякий компьютер смог бы без отклонений даже на сантиметр опустить корабль с высоты в несколько сотен метров. Вскоре мы почувствовали легкий, почти невесомый удар: «Ястреб» пристыковался к корпусу лайнера. Дальше следовала обычная процедура – герметизация стыка и вырезание абордажными лазерами небольшого отверстия в корпусе. Правда, было одно исключение. Перед резкой специальная система проверила наличие людей в нужном нам отсеке. Это заняло несколько лишних секунд, но было необходимо. Еще секунд через пятнадцать компьютер выдал – «стыковка завершена, давление выровнено».
Я прошел на середину тесного модуля и открыл нижний люк. Шипения воздуха, характерного для абордажа, почти не было – автоматика гражданских судов мгновенно устраняла разность давлений. Внизу, метрах в двух под нами, был виден пол отсека. Я быстро спрыгнул вниз и приготовился использовать оборудование «бессмертных» в случае необходимости. Нам понадобилось всего несколько секунд, чтобы перебраться в лайнер. Я взглянул вверх. В проеме лаза показалось лицо второго пилота.
– Удачи вам, – сказал он.
– И вам тоже, – ответил я.
Люк закрылся. Мы отошли в сторону, чтобы не попасть под потоки искр от завариваемого отверстия. Вскоре вырез в обшивке полностью исчез. О нем теперь напоминал лишь круг небольших черных подпалин по периметру.
– Пора за работу, бойцы, – сказал я. – Мы находимся точно в нужном отсеке.
Осмотревшись, я быстро нашел, что искал. Почти все пространство было занято различными контролирующими компьютерами. Мы попали в инженерный зал лайнера. А меня интересовал блок учета пассажиров.
Достав из кармана миникомпьютер, выполненный в виде электронной записной книжки, я подключил его к терминалу. Заранее заложенная программа быстро отыскала нужные нам данные. К счастью, в лайнере был немало свободных мест, и компьютеру не составило труда вписать в списки пассажиров три фамилии.
Надо сказать, что я был доволен нашими псевдонимами. Я по документам значился Антоном Волковым, Легер – Виктором Серьезным, Саблин – Юрием Вартенко. Отчества нам оставили собственные.
– Ну, товарищ Серьезный, – улыбнулся я, – теперь вы полноправный пассажир этого…
– Сзади! – вдруг вскрикнул Легер, и я увидел испуг в его глазах.
Еще только поворачиваясь, я сформировал на ладони поле высокого давления. Увидев цель – только что вошедшего человека в форме техперсонала, – я направил на него поле. Оно было не сильным, но его хватило, чтобы человек оцепенел.
Я подлетел к нему и, сделав захват, убрал поле. Через несколько секунд затянул его за ряды компьютеров.
– Ты кто? – прошипел Легер.
– Техн…техник третье…е… го раз… ряда, – заикаясь от страха, ответил тот.
Я посмотрел на полковника.
– Дурацкий вопрос, согласен, – смутился Легер. – Зачем ты здесь?
– Старший смены… послал. Стуки какие…т… то были.
– Как скоро тебя хватятся?
– Старший послал срочно. Минут через десять.
– Мать вашу! – в отчаянии выругался Саблин.
Убить парня? Через десять минут сюда войдут и очень удивятся, никого не обнаружив. Оставить жить и приказать молчать? Бред, как только мы скроемся у него из виду, он сразу побежит к капитану.
– На входе в отсек кто-нибудь есть?
– Нет.
Я вопросительно поднял глаза на Легера. Он коротко кивнул. Мой взгляд упал на Саблина. Та же реакция. Резким движением я сломал парню шею. Он обмяк в моих руках.
– Не успели высадиться, неприятности уже тут как тут, – пробормотал Саблин.
– А что делать? Мы здесь не в оркестре, а план операции – не партитура, – Легер пересказал мою любимую поговорку насчет крушения планов в первом же столкновении, но своими словами.
– Все, ребята, расходимся, – сказал я. – Места свои помните?
– Да.
– Отлично, удачи вам. До высадки друг с другом не контактировать. Сигнал провала обычный, по «поводырю». По нему же договоримся после высадки о встрече.
– Ясно.
Бойцы вышли из отсека. Я достал из ремня портативный однозарядный лучевой деструктор «ААР-348». Хотя его можно было использовать и в бою, но основным предназначением деструктора являлось быстрое уничтожение масс вещества – от клочков бумаги до гражданских автомобилей. Для превращения человеческого тела в атомарный порошок он также идеально подходил.
Направив деструктор на убитого, я нажал кнопку. Ни вспышки, ни взрыва. Тело просто распалось на атомы, которые почти сразу были всосаны через вентиляционные решетки. Сменив аккумулятор, я в который раз пожалел, что в стандартном снаряжении их так мало – всего пять штук, не считая того, что был заряжен в самом деструкторе. Я спрятал устройство обратно в ремень, одернул свитер и вышел из отсека.
05:34:34.
Никогда не считал себя необщительным. Но то, что мне пришлось пережить за сорок минут полета лайнера, не пожелаю никому. Делать было нечего, и я решил поспать. Но ко мне подсел какой-то тип, видимо, считавший себя очень приятным собеседником. За полчаса попыток отвязаться от назойливого болтуна, я придумал себе легенду о том, что еду по делам и попутно хочу повидать «несколько достопримечательностей Армали». К несчастью, мой собеседник сообщил, что является коренным жителем Армали и может продемонстривать мне любые достопримечательности города и всей планеты. В конце концов я заявил, что буду с девушкой и хотел бы, чтобы нам не мешали. Только после этого тип замолчал. Я повнимательней присмотрелся к нему. В его облике просматривалась определенная странность. Веселье и, возможно, напускная беззаботность сочетались с холодным взглядом и какой-то внутренней силой. Мне несколько раз встречались такие люди в Федерации. Но все они служили в спецвойсках. А этот был явно не похож на спецназовца.
Мы уже подлетали к планете. Фобосианцы, в отличие от нас, сажали пассажирские корабли не на планету, а пристыковывали их к орбитальным станциям, после чего пассажирам предлагалось пересесть в посадочные модули.
Я одним из первых подошел к шлюзу. Там уже находилось несколько человек и стюардесса. Лайнер на удивление мягко состыковался со станцией. Люк открылся. Впереди был виден пост охраны, через который нам предстояло пройти, чтобы проникнуть на станцию. Я стоял в очереди пассажиров третьим. К счастью, исчезновение уничтоженного нами техника пока не было замечено. Пока охранники проверяли документы у тех, кто был впереди меня, я внимательно осматривал переходной коридор, расценивая его как возможное место боя.
