Наполовину. Книга 3. Странник - Максим Коляскин
- Он сам сказал это? – удивилась Наставница.
- Да. Бог, доброе слово и покой – что может быть лучше для человека, с лихвой познавшего несовершенство нашего мира, пережившего взлёты и падения, воспарившего над страстями и суетой? – вздохнул старец. – Венчать в нашей пагоде сына Белого Волка – это честь, радость и гордость для меня. Жаль только, что на светлой церемонии не будет присутствовать сам Белый Волк и его Синяя Птица.
- Во время обряда я заменю Андрейке обоих родителей, – уверенно произнесла и улыбнулась Эмма.
- Обоих? – с интересом взглянул на неё служитель Бога. – Да, Эми, ты можешь. От тебя исходит свет...
Отдельный, продолжительный и неторопливый разговор состоялся у Эммы с Императрицей Аикой. Они сидели в личных покоях Аики, пили чай, а затем и миндальный ликёр. Императрица радовалась за свою дочь, расспрашивала Эмму о судьбе её сестры Кимико и брата Нобуюки. «Братишке недавно исполнилось сорок пять лет, – рассказывала Эми. – Пережив удары судьбы, преодолев себя, он стал Великим воином, как и мечтал в детстве... Ты считаешь, что человечество разделилось надвое? Одни наносят увечья, другие пытаются врачевать раны? Позволь мне не согласиться с тобой! Как минимум, существуют ещё и направляющие нас Учителя, духовные Наставники... Например, Чёрный Призрак вложил силы и душу в моего брата, а теперь использует возможности Нобуюки в особенно сложных операциях. В остальное время теперь и мой брат преподаёт в школе Белого Волка, реже – в военной академии. Он не призывает людей к насилию, но учит их эффективной защите от вражеского вторжения. Нобуюки женился на Княжне Елене из урусов. У них растёт пара чудесных детишек... А моя сестра Кимико так и не вышла замуж...»
- У твоей сестры выросла чудесная дочь, – вкрадчиво спросила Эмму Аика. – Ей сейчас девятнадцать?
- Миэ? Да, выросла девочка, – чувствуя, куда подул ветер, уклончиво ответила мудрая Наставница.
Она нисколько не хотела поддерживать разговор о Кимико и её дочери, а Императрица сразу поняла это. Но часом позднее, осмелев под воздействием алкоголя, Аика снова заговорила о Миэ:
- Извини, Эми. Я слышала о тайне детей Святого озера. Ходили слухи, что его воды содержат семя Белого Волка, но они могут оплодотворить только учениц, приближённых Императором к себе при жизни.
- Зачем обсуждать нелепые слухи, дорогая? Пусть тайна останется тайной, – всплеснула руками Эмма. – Белый Волк желал счастья каждой из нас. Ученицы сделали свой выбор. Кимико стала монахиней. Её дочь склоняется к тому же пути.
- Несправедливо! – эмоционально воскликнула Императрица. – Кимико принимала свои решения в зрелом возрасте. Миэ следует хотя бы оглядеться, увидеть многоцветие мира и людей своими глазами. Ни одними молитвами могут принести помощь обществу Новые Люди.
- Кто-кто? – Наставница закашлялась от неожиданности и выпила незапланированную рюмку ликёра.
- Эми, не держи меня за дуру и не говори, что не понимаешь в чём, а точнее, в ком заключается главное наследие Белого Волка! – загорелась Аика. – Близкие ему люди – родня, друзья, ученики отличаются от многих других представителей человеческого общества своими взглядами, способностями, желаниями.
- Не горячись, дорогая, – взяла себя в руки Эмма. – В конце концов, Миэ заинтересовала тебя не только своей причастностью к Новым Людям.
- Мой сын – частый гость в Империи Белого Волка. Он многому научился у вас – наших друзей и восточных соседей, – кивнув, мгновенно переключилась Императрица. – Три года тому назад он впервые побывал у Святого озера и… увидел Миэ. С тех пор другие девушки перестали интересовать Коана.
- Даже прелестные дворцовые девадаси? – улыбнулась Наставница.
- Не зли меня, Эми! – фыркнула Аика. – Миэ – чудесное создание, дочь Кимико и… Белого Волка! Ты не разубедишь меня в этом. Да, она похожа на мать, но ясные голубые глаза, пусть не белоснежные, но чудесные светлые волосы...
- Дорогая моя, ты говоришь о девушке, которую не видела ни разу в жизни! – Эмма выложила свой последний козырь.
В ответ Императрица выложила на стол большой альбом с рисунками. Наставница удивилась и открыла фолиант... Карандашные наброски, графические портреты, акварели...
- Твой сын – талантливый художник. Миэ на портретах как живая, и… Коан влюблён в неё, – вздохнула Эмма, закрывая альбом двадцатью минутами позднее. – Мне нужно подумать, что с этим делать.
- Тебе? – поразилась Аика.
- Пока только мне, – снова вздохнула Наставница и сменила тему: – Но три карандашных портрета Белого Волка созданы другим влюблённым существом. Ты до сих пор не можешь забыть его, милая?
- Я люблю своего мужа, – опустила голову Императрица. – Белый Волк – вспышка света в моей жизни. Тогда, в те далёкие дни нашего знакомства… я сделала бы всё, что ему вздумалось, ушла бы с ним, стоило ему пожелать... Но Ричард только накормил меня иллюзиями.
- Он спас тебя от раздвоения личности! – покачала головой Эмма.
- Верно... – поразмыслив и выпив рюмку ликёра, кивнула Императрица. – Но и поныне меня преследует его запах...
- Запах? – вздрогнула Наставница. – Какой запах?
- Аромат можжевельника... – мечтательно произнесла Аика.
- Запах!.. Как я могла упустить... – шлёпнув ладонью по своему высокому лбу, Эмма неожиданно вскочила на ноги и поцеловала собеседницу в щёку: – Прости, пожалуйста, моя милая! Продолжим наш разговор завтра... Мне необходимо кое-что прояснить. Очень срочно!
Изумлённая Императрица наблюдала, как Эми удаляется из комнаты настолько быстро, насколько позволяли приличья... Уже не сдерживаясь, Наставница вбежала в свои скромные покои, схватила за плечи поднявшуюся ей навстречу Наоми: «Детка, в трюме парусника тебя нашёл моряк – боцман с рыжей бородой и улыбающимися зелёными глазами, по твоему собственному описанию. Попробуй вспомнить о нём ещё что-нибудь... Манера поведения, может быть, походка, запах...»
- От моряка исходил лёгкий аромат можжевельника, – распахнув оливковые глаза, воскликнула она.
- Да! – обычно сдержанная Эмма порывисто, крепко сжала её в объятьях и внезапно произнесла: – Я… хочу тебя, детка!
- Ах, Госпожа... – едва начав фразу, Наоми получила по губам длинными пальцами Наставницы.
- А, впрочем... – таинственно улыбнулась Эмма, обнажая свою подопечную. – С сегодняшнего дня ты можешь говорить: «Моя Госпожа». И я
